Я обращаюсь к Блейку.
— Ты владеешь всем этим?
— Он зарегистрирован на банк штата Юта.
— Но на самом деле он твой?
Он пожимает плечами.
— Собственность ничто, контроль — все.
Улыбчивый персонал предлагает обустраиваться и горячие полотенца.
После взлета я обращаюсь к Блейку.
— Я могу все посмотреть?
— Хочешь, чтобы я показал тебе?
— Неа. Хочешь взять все это в свою собственность.
Он улыбается и тянется за своим портфелем.
— Дерзай!
Я прикасаюсь губами к его губам.
— Я пойду.
Я забираю Сораба у Джерри, и мы начинаем исследовать три этажа. Это поистине ошеломляюще. Во всех помещениях обтекаемые формы, нет никаких углов и и линии настолько плавно переходят в окружающую обстановку, что не понятно, где что кончается. Есть обеденный стол, рассчитанный на двадцать персон, три гостевые спальни с ванными комнатами, лифты, кухня, офис, зал заседаний, две роскошные гостиные с диванами кремового цвета, концертный зал, ТВ-зал, тренажерный зал и сауна.
В конце мы оказываемся в главной спальне, которая является двухуровневой. Я игриво бросаю Сораба на массивную белую кровать, и он подпрыгивает, пружиня, и визжит испуганно, потом начинает смеяться, тянет ко мне ручки. Я беру его на руки и подбрасываю опять на кровати, он счастливо заливается и поднимает ручки снова.
— Последний раз, — говорю я, подбрасывая его, он отскакивает, потом садится и ползет ко мне, я ложусь на кровать.
Он вскарабкивается на меня, я поднимаю его на вытянутых руках в воздух, он смеется.
— Мама и папа скоро окрестят эту кровать, — говорю я ему.
Он хохочет и пускает слюни.
— Я знаю. Было бы здорово, да?
Звонит мой мобильник.
— Ты где?
— В спальне.
— Оставайся там!
Мы час играем все вместе, просто как обычная семья. Когда Сораб засыпает, мы кладем его между нами и просто смотрим друг на друга.
— Нам так повезло, правда? – шепотом спрашиваю я.
— Я верю, что да, когда у меня есть вы оба.
Я широко улыбаюсь.
— Хочешь заняться сексом?
Его ответная улыбка напоминает волчью.
— Конечно.
— А что с его Высочеством? — я киваю головой в сторону спящего ребенка.
— Он может остаться на кровати, — отвечает Блэйк и хватает меня за руку, тянет вниз, чтобы я спустилась с кровати. И на мягком белом ковре мы тихо занимаемся сексом. Это какое-то незнакомое и радостное действие, которое невероятно возбуждающее.
Когда мы заканчиваем, я выдыхаю и стону:
— Мои колени.
— На пути обратно домой мы воспользуемся кроватью, — обещает Блейк.
Я смотрю на него с удивлением, прядь волос спадает на лоб, глаза сверкают, он выглядит помолодевшим и беззаботным.
Дальше нас ждет полет на вертолете, который доставляет прямо на крышу легендарного и фантастически прекрасного «Бурдж Аль-араб», считающимся самым лучшим из трех семи-звездочных отелей в мире. Как только мы ступаем на зеленое покрытие посадочной площадки, официанты во фраках и белых перчатках, выстроившиеся в линию, приветствуют нас с шампанским и цветами.
Без всякой регистрации нас сразу же провожают в королевский люкс, внутри которого встречает шокирующее великолепие. Роскошь и богатство этого необъятного номера почти пугает. За дверью все время присутствует дворецкий, который знает нас всех по именам, и откровенно говоря, меня немного нервирует! Я чувствую себя в какой-то степени чуть-чуть обманщицей. Естественно, только короли и императоры могут жить в такой изысканной роскоши, с позолотой почти на любой поверхности, с императорскими креслами, застланными шкурами леопарда.
Стены в королевском люксе из красного шелка, из холла поднимается парадная лестница, с искусными вырезанными узорами, черными перилами с золотом, ковровые дорожки сделаны из искусственных шкур леопарда. Даже Джерри удивленно таращит глаза и молча двигается за мной. Когда она скрывается в своей спальне с Сорабом, я поворачиваюсь к Блейку.
— Ну, что ты думаешь? — спрашивает он.
— Ну, это все...несколько высокопарно.
Он усмехается.
— Я рад, что ты это сказала, а не я.
Мы смеемся, и в этот момент я чувствую себя самым счастливым человеком на земле.
— Может нас следует проверить спальню?
— Может нас следует дождаться темноты?
— Трусиха, — дразнит он, взяв меня за руку, тянет в сторону спальни.
Мы останавливаемся в дверях.
Комната огромная, с ярким, украшенным узором, ковром, позолоченной мебелью, красными атласными обоими с золотым рисунком и зеркалами в золотых рамах. Кровать с балдахином на четырех столбах отполированных из черного дерева, установленная на массивном фиолетовом постаменте, с золотисто-красными занавесками по бокам, верх сделан в виде куполообразного балдахина из плиссированной шелковой ткани. Создается такое впечатление, лежа на этой кровати, что ты находишься в шатре, выполненным необузданным Версаче.
Мы поворачиваемся друг к другу.
— Смело, — одновременно говорим мы и смеемся.
— Сколько это стоит?
— Больше, чем смелость героя.
У меня вырывается смешок.
— Ну, давай посмотрим ванную.
Темно-золотистые мраморные стены, кремовые колонны, мраморные полы шоколадного цвета с синими прожилками, золоченые зеркала, ниши, куда можно присесть на скамейку, покрыты бронзовой мелкой плиткой, золотые краны и всевозможные приспособления, на мраморной столешнице стоят туалетно-косметические принадлежности от Hermes.
— Похоже впереди нас ждет неплохое времяпрепровождение, — говорит Блейк, многозначительно глядя на круглое джакузи в центре.
Я широко улыбаюсь.
— Полночная ванна?
— Разве я смогу отказать такой красивой женщине?
— Я никогда не была в джакузи.
— Глаза никогда не лгут. Твои говорят мне раздвинуть твои ноги и поглотить тебя, — его голос становится низким и с нотками страсти.
Я с теплотой смотрю в его глаза, которые темные от голода, и мой живот скручивает от возбуждения.
— Мне нравится слово избыточная роскошь, оно несет с собой какую-то сексуальность, — шепчу я.
Мы берем красное Ferrari, предоставляемое отелем, которое несется с таким ревом, словно какой-то зверь, когда Блэйк переключает скорость. Дубай, оказывается, усеян камерами контроля скорости, и фактически каждая из них мигает, когда Блейк проносится мимо.
Мы едим в Ат.мосфере, самым высоком ресторане в мире, сто двадцать три этажа от земли. Вид захватывают дух.
— Я чувствую себя опьяненной, — объявляю я.
Блейк поднимает брови, но ничего не говорит, я ставлю коктейль назад.
— Ты, похоже, не возражаешь, не так ли? – спрашиваю я, весело.
— Нет, совсем нет. На самом деле, мне даже довольно любопытно, потому что я никогда не видел тебя пьяной.
Я хихикаю, словно школьница, и смотрю на него сквозь опущенные ресницы.
— Что? – спрашивает он.
— У меня такое ощущение, будто я всегда тебя знала, возможно, даже в других жизнях.
— Знаешь, на что ты похожа? – шепчет он.
Я наклоняюсь вперед.
— Скажи мне.
— На силу, ворвавшуюся в мою жизнь, бросившую меня против ветра, и потом водрузила меня в огонь. Потом заставила восстать меня из пепла, возродиться, словно Фениксу.
— Вау! Это глубоко, — я машу рукой в сторону стеклянной стены, через которую видно небо. — И ты летаешь там, в небесах.
— Я, похоже, опьянен Ланой.
— Ооо... уже время десерта?
Официант приносит десерт — шоколадный шарик на тарелке, я поднимаю глаза на Блейка.
— Хочешь попробовать?
Он качает головой.
— Наслаждайся.
Я пробую. Великолепно.
Бесконечно счастливая и опьяненная спускаясь вниз по лестнице, я вдруг начинаю нервничать. Блейк становится на колени и снимает с меня туфли, поддерживая меня за талию мы идем вперед. В скоростном лифте я чувствую себя немного нехорошо, но снаружи обдувает прохладный бриз от фонтанов, я очень быстро прихожу в себя, в предвкушении ожидая джакузи.
