мне про сигареты. А затем выпила её залпом. Благо оставалось чуть меньше половины. Разбила остатки об стол, со злости. Чёрт! Что я только что сделала? Хоть бы он не четвертовал меня прямо здесь. Однако я услышала одобрительные возгласы и от некоторых даже аплодисменты. Кажется, теперь я окончательно своя здесь.
Но это выражение лица. Оно точно того стоило. Глаза налились злостью, на лице непонимание. Шок? Удивление? Что это? Ухмылка или мне показалось? Надо было камеру в телефоне включить, когда делала это. Готова пересматривать вечность. Я развернулась, с гордо поднятой головой, и ушла.
Уже в нескольких метрах мои руки начали неметь, ноги заплетались, в глазах немного помутнело и всё начало крутиться, уплывать от меня. Так, дверь, похожа на ванную, надо умыться и попить воды. Просто воды. Я открываю кран,… вода течёт,… меня несут… Меня несут? Кто это? Знакомое лицо, где-то я его видела. Не помню. Не понимаю. Кровать, мягко, надо поспать. Горячие руки, какие приятные, так хорошо. Хочу прижаться сильнее.
Эдриан Салливан
На вечеринку мы пришли заранее. Марк и Роб сразу обзавелись нежеланными спутницами, Марк особенно опасался, что кто-то может снять его с другой девушкой и фото увидит Мэди, но я убедил его, что она поверит ему, если тот всё объяснит. Позже к нам присоединились ещё несколько симпатичных девочек с курсов младше.
Адель появилась в облегающем почти прозрачном платье. Она была не одна. Снова с тем рыжим парнем. Раньше близкого общения я между ними не наблюдал. Неужели завела парня? Изменяет любимому? Или что-то замышляет против меня? Мы с Марком специально прошлись возле девчонки.
Спустя какое-то время из одной из комнат послышались свист и возгласы радости, мне стало любопытно, что же там такое происходит. Я вошёл в комнату, где во всю играли в бутылочку, в тот самый момент, когда Адель целовалась с какой-то девчонкой посреди комнаты. Вот это страсти. Я бы сказал, что в тихом омуте да черти водятся, вот только её омут не был тих, а теперь и вовсе…
В комнате было много людей и становилось душно, и когда бутылочка в очередной раз повернулась в сторону девушки и какого-то хлыща, мы переместились в коридор на диванчики.
Кто-то предусмотрительно вытащил сюда несколько штук. Мы сели в углу у стены с окном и со входом в комнату. Из комнаты напротив вышла Адель, она пошла к другому окну, поболтала с какой-то девушкой и закурила. Наверное, в первый раз, тут же начала кашлять. Торопиться повзрослеть? Хочет казаться крутой? Сдалось ей это. Я подошёл к ней и отобрал сигарету.
– Вредно. Не надо так делать.
– Тебе какое до меня дело?
– Никакого. Жалко на тебя смотреть, – объяснил я, наблюдая, как наливается её лицо краской. Губы сжались, глаза прищурились, пальцы рук свернулись в кулаки. Злится. Ну, давай, сделай что-нибудь. Развяжи мне руки. Или боится, что снова полезу целоваться? Смешная. Да любая другая уже бы прыгала на месте, не веря своему счастью. Что с ней не так?
Она взяла себя в руки, не проявила ко мне никакого интереса, но теперь я точно завладел её вниманием. От чего-то, мне очень не хотелось, что бы она учувствовала во всём этом порочном безумии, о чём и сообщил в не самой вежливой манере.
Марк уже немного навеселе, мне же пиво в горло не лезло. За несколько часов я еле-еле выпил полбутылки. Как можно пить эту гадость? Ко мне подошла одногруппница, я отдал ей пачку сигарет, не курю подобную гадость.
Мне позвонил отец. Он хотел снова пригласить Адель. Попросил меня забрать её на выходные к нам домой. Только вот она не согласится, я заранее знал. Ответил отцу, что попробую, но не стал обещать и вернулся к компании. Адель всё ещё смотрела в нашу сторону, но никаких положительных эмоций на её лице я не заметил. Что творится у неё в голове? Хотел бы я знать.
Кто-то сказал тост, мы дружно чокнулись бутылками, я поднёс пиво к губам, не собираясь пить, и появилась Адель.
– Вредно. Не надо это делать, – буркнула она и выпила остатки моего пива залпом. Среди студентов разошлись волны восхищения, мол, ничего себе, оказывается она вовсе не тихоня и сегодня жжёт по полной. Хотя она изначально ею не была, просто они не знали её так, как я.
Адель сразу же развернулась и пошла прочь. Я смотрел ей в след. Злится из-за сигареты? Так я же ей одолжение сделал, а то ещё привыкнет, и будет гробить своё здоровье. Оно ей надо? Глупая.
Девушка внезапно начала пошатываться, ноги не слушались. Она схватилась одной рукой за стену, а второй за голову. Странно, вроде две минуты назад была абсолютно трезвая. Флеминг открыла дверь в душевую и скрылась.
Освежиться решила – подумал я. Она провела там достаточно времени, а потом какой-то парень зашёл следом и вынес её оттуда уже на руках. Адель была без сознания. Что чёрт побери происходит с ней?!
Что-то не давало мне покоя. Мне хотелось пойти за ней, но я стоял и ждал чего-то. Роб пошёл за ними в комнату, увидев мой пристальный взгляд и недовольную рожу. Я опоминлся и пошёл следом за другом. Стоило мне зайти в комнату, я увидел, как этот извращенец уложил её в постель и уже начал задирать платье, попутно расстёгивая молнию на своих штанах. Адель лежала как мешок, не шевелясь совершенно.
– Уолтер! Мразь! – прилетел ему мой хук правой. Он не понял, что произошло, пытался что-то мне говорить, но я врезал ему ещё разок и он упал.
Меня вдруг охватила такая злость. Ненавижу таких подонков! Слабаки! Нормально завоевать девушку мозгов не хватает, зато использовать не соображающих и слабых, так всегда, пожалуйста. Тварь.
Подхватив Адель на руки, Роб унёс её в свою комнату. Я открыл окно, пуская свежий воздух, приготовил уже таблетку от похмелья, зная, как это бывает. И мы стали ждать. Она не просыпалась.
Адель Флеминг
– Адель! Проснись! Ну, давай же, Флеминг, открывай глаза! – услышала я откуда-то из туннеля.
– Что происходит? – я долго привыкала к тяжести своей головы и ломоте в теле, но когда открыла глаза, увидела перед собой перепуганного Салливана во весь рост и Бёрка рядом с собой.
– Слава богу, ты в порядке! Что-то болит, ты что-то помнишь? – Роб бережно придерживал рукой мою голову. Салливан принёс стакан воды, помогая промочить горло и дожидаясь моего ответа.
– Салливан, что ты пристал ко мне,
