— У нее все равно нет денег на билет, — ответил Грег уже без прежней уверенности в голосе. Коди включил зажигание.
— Надеюсь, ты помнишь, что у твоей Лаки не все в порядке с головой. Только свистни — и мы снова упрячем ее за решетку.
— И не подумаю! — решительно заявил Грег.
— Ладно, мое дело — предупредить. В любом случае, спрячь от нее оружие. Мне ни к чему новый труп! — Коди спохватился: последняя его реплика прозвучала не очень-то по-братски. — Серьезно, я за тебя беспокоюсь. Грег, я знаю, что ты по-прежнему считаешь меня виновным в гибели Джессики. Прошлое я изменить не в силах. Я совершил ошибку, которую мне никогда не исправить. Но я не хочу, чтобы теперь пострадал ты!
Коди уехал, а его прочувствованная тирада все еще звучала у Грега в ушах. Простить Коди? Нет, это невозможно. Бывают раны, которые никогда не затягиваются. Воспоминания о той странной ночи, когда он застал свою жену с братом, были так же болезненны, как если бы это случилось вчера. Поэтому он старался им не предаваться.
— Как насчет спагетти? — спросила Лаки, когда Грег спустя несколько минут заглянул в кухню.
— Пожалуй, — ответил он, с удивлением рассматривая ее.
Она порхала по кухне Джессики, чувствуя себя совсем как дома. Пусть Коди и не мог рассчитывать на его прощение, было бы идиотизмом не прислушаться к предостережению брата. Любому тупице было ясно, что случившееся с Лаки — не просто дорожная авария. Эта женщина находилась в центре гораздо более серьезных событий.
— А что ест Доджер? — спросила она. Грег пожал плечами.
— Я сам накормлю его.
Он зашел в чулан и насыпал в миску Доджера четыре мерных чашки сухого корма. Пес дисциплинированно сидел рядом, дожидаясь команды «Ешь!». Грег щелкнул пальцами, указал на миску, и Доджер с жадностью набросился на еду.
— Какой воспитанный! — восхитилась Лаки. Грег вздрогнул от неожиданности. Оказалось, что
она наблюдает за ними из двери, а он и не слышал ее шагов.
— Да, это собачка что надо. — Грег потрепал Доджера по спине. — Пойдем, я покажу тебе комнату для гостей.
Он пересек кухню и вышел в коридор. Джессика в свое время постаралась сделать комнату для гостей уютной, твердя, что к ним будут часто наведываться ее родители. Разумеется, надежды оказались тщетными. Грег видел их всего два раза: на свадьбе и на похоронах Джессики.
Просторное ложе на возвышении было покрыто бежевой шелковой накидкой — цвет, который Джессика упорно называла «кофе с молоком». Черная лакированная спинка в виде раскинутых лебединых крыльев, черная отделка... Но эта комната давно уже выглядела нежилой — даже на аскетический вкус Грега.
Однако Лаки, кажется, здесь понравилось.
— Вот это да! — воскликнула она, дотронувшись до его руки.
Грег резко отстранился. После их поцелуя в универмаге он меньше всего хотел, чтобы она прикасалась к нему, потому что боялся лишиться тормозов.
— Здесь шкаф. — Он открыл дверцу в стене. Шкаф был достаточно вместительным, и в нем хватало вешалок для одежды, купленной Лаки.
Грег ушел просматривать почту, чтобы дать ей возможность разобрать вещи. Когда она прошла мимо него в кухню помешать закипавшие спагетти, он заставил себя не повернуть головы. Стоит заглянуть в ее зеленые глаза, отдать должное соблазнительным изгибам фигуры — и в голове обязательно появится непрошеная картина: она лежит на спине, подставляя ему груди, обхватив его длинными ногами, помогая ему овладеть ею...
Черт! Как он проведет ночь под одной крышей с этой женщиной?! Если бы не тот поцелуй, он бы не знал, какова она на ощупь, до какого состояния способна его довести... Грег разбирал письма, гоня or себя подобные мысли.
— Тебе не нравится? — разочарованно спросила Лаки за ужином, видя, что он почти не притрагивается к спагетти.
— Наоборот! — честно ответил Грег.
Соус получился восхитительным. Оставалось гадать, как она умудрилась так быстро приготовить это лакомство. Джессика торчала в кухне часами, использовала всю наличную посуду, сверялась с дорогими кулинарными книгами, а соус обычно получался так себе.
Впрочем, ее интерес к гастрономии в основном сводился к приобретению новейшего кухонного инвентаря и собиранию красочных кулинарных справочников.
— Просто я слишком устал. Я ведь все еще живу по материковому времени, для меня сейчас уже середина ночи.
— Тогда иди спать. Я приберусь и выключу свет.
— Хорошо. — Грег поднялся, жестом приказав псу остаться. — Доджер побудет с тобой. Прежде чем лечь спать, выпусти его из дому.
Лаки улыбнулась Доджеру, и Грег успокоился: если она вздумает сбежать, Доджер его разбудит.
Он разделся до трусов и улегся. В раздвинутое окно от пола до потолка проникал запах океана и убаюкивающий шум прибоя. Спальню заливал свет луны, под потолком негромко жужжал вентилятор.
Грег любил это место — суровый океан, омывающий мыс и уходящий за горизонт, шум ветра, пенистый прибой у прибрежных скал, неторопливо вылепливающий из них нечто по своему непостижимому усмотрению. Мудрое спокойствие природы всегда манило Грега. Здесь его беды казались незначительными, превращались в мелкие эпизоды на фоне неохватности бытия.
Домашний, уютный звон посуды в кухне помешал ему сразу уснуть. Только сейчас он понял, какая тишина царила в его доме на протяжении двух последних лет. Когда Джессики не стало, дом словно умер вместе с ней. Однако этим вечером он ожил — благодаря Лаки. Он слышал ее голос и догадывался, что она беседует с Доджером.
Внезапно Грега пронзило желание, и он снова разгневался на самого себя. Однако желанию было наплевать на его гнев. Что с ним происходит, в конце концов? Разве женщины для него недоступны? Чтобы утолить желание, достаточно было наведаться в бар любого отеля — там кишели красотки на любой вкус. Заезжие дамочки с удовольствием прыгали с ним в постель. Грега в них больше всего привлекало то, что они быстро улетали с острова.
Но Лаки — другое дело. После смерти Джессики он ни разу не привозил женщин к себе домой. Мимолетный секс в гостиничных номерах устраивал его гораздо больше: ему не нужны были осложнения, каковыми чревата длительная связь. Однако в этот раз он перешагнул некий рубеж, не поняв вовремя, что вводит Лаки не просто в свой дом, а в свою жизнь.
Грегу припомнилось, каким серьезным стало лицо Коди, когда он заговорил о Лаки. Грег и сам прекрасно знал, что психопатки часто бывают очаровательными, еще чаще — сексуальными. Однако представить себе Лаки опасной не мог, как ни старался.
Тем не менее надо было соблюсти хотя бы минимальные меры предосторожности. Грег встал с кровати, вытащил ключи от машины из кармана брюк и спрятал их под матрас. Потом, повернувшись к стене, постарался выбросить Лаки из головы и сосредоточиться на неразберихе, которая воцарилась в институте за неделю, что он отсутствовал. Кто-то приволок раненую акулу, хотя никто не знал, как ее лечить...
