Подойдя к реке, я нашел подходящее укрытие и стал наблюдать оттуда, как Кенникен и его команда безуспешно пытаются наладить переправу. Потом мне это занятие надоело, я взял ружье и посмотрел в оптический прицел. Убивать я не собирался, но только потому, что нельзя будет избавиться от трупов, а это неправильно, потому что вызывает массу ненужных вопросов у властей.
С другой стороны, раненого русского уберут с места события мгновенно. Отвезут на какой-нибудь траулер, околачивающийся поблизости. Ей-богу, у русских больше траулеров, которые не ловят рыбу, чем у любого другого государства в мире. Справятся, не в первый раз.
За тридцать секунд я сделал пять выстрелов. Первая пуля попала в ногу мужчине, который стоял около машины. Он с воплем рухнул на землю: теперь всю жизнь будет хромать, и то если его достаточно быстро доставят в больницу. А если опоздают, то хромать не будет: с одной ногой это невозможно. Следующие две пули я всадил поочередно в передние колеса машины. Никогда ещё не держал в руках такого замечательного оружия! Еще две пули я послал точнехонько в радиатор, так что погоня в ближайшее время представлялась мне маловероятной.
— Потрясающее ружье! — сообщил я Элин, вернувшись к джипу.
— По-моему, я слышала крики.
— Возможно. Но я никого не убивал, просто внес кое-какие изменения в их машину. Поехали. И поведи немного ты, я что-то устал.
Мы, наконец, выехали на основную магистраль, да к тому же в достаточно населенной части страны. Теперь погоня за нами осложнялась ещё и наличием свидетелей, не говоря уже о полиции. Так что Элин с удовольствием прибавила скорость.
— Куда теперь? — спросила она.
— Туда, где можно спрятать эту машину, — отозвался я. — Она слишком приметная. Есть предложения?
— Есть друзья неподалеку. Ты помнишь Гуннара?
— С которым ты встречалась до меня?
— Это было давно, — улыбнулась Элин. — Мы по-прежнему друзья, да к тому же он теперь женат.
Ну, женитьба — это не уход в монастырь, но я не стал возражать. Уж лучше иметь дело с бывшим ухажером Элин, чем снова встретиться с Кенникеном.
— Хорошо, — согласился я. — Поехали к нему. Да, и спасибо тебе за то, что ты придумала там, на дороге. Глупо, но сработало.
— Я просто хотела их отвлечь, — объяснила Элин.
— Это тебе удалось, заодно ты и меня отвлекла. Ты что, не понимала, что находишься на мушке, а курок в любую минуту может быть спущен?
— Мне было тревожно, — призналась она и вздрогнула. — А что там вообще-то произошло?
— Устроил головную боль паре мужиков, вот и все. Один из них отправиться лечиться в госпиталь в Кефлавике.
— В Кефлавике? — с изумлением спросила Элин.
— Да, они американцы, — подтвердил я и рассказал ей все. — Пытаюсь разобраться в этом, но пока безрезультатно.
— Но это же абсурд, — помолчав, отозвалась Элин. — Ты уверен? Зачем американцам сотрудничать с русскими?
— Американцы, точно. Один уж во всяком случае. Со вторым я просто не успел поговорить.
— Может быть, сочувствующие? Какие-нибудь туристы?
— Тогда они выбрали не тот маршрут. Турист с документами военного? Плюс вертолет. Такой глупости мне ещё не доводилось слышать.
— У тебя есть другое объяснение?
— Только то, что американскую базу в Кефлавике захватил русский десант. Не мог же Кенникен позвонить американцам и сказать: «Послушайте, парни, я тут ловлю английского шпиона, одолжите мне вертолет и парочку снайперов». Но возможно это сделал кто-то другой.
— Кто?
— Например, человек из Вашингтона по имени Хелмс. Ему не станут возражать, только возьмут под козырек. Потому что он возглавляет ЦРУ.
— А ему это зачем?
— Откуда, черт побери я знаю?! Но это, по крайней мере, логичнее, чем русские в Кефлавике. Тот парень, у которого я забрал ружье, сказал, что им было приказано только задержать нас, а потом можно убираться восвояси. Я только не спросил его, должен был он встретиться с Кенникеном или, наоборот, не имел права это делать.
— А ты уверен, что за нами гнались русские? То есть действительно ли это был Кенникен?
— Его лицо я никогда не забуду, — мрачно сказал я. — К тому же у реки ругались по-русски.
— А если предположить такой вариант? — медленно начала Элин и я почти увидел, как у неё в мозгу завертелись колесики. — Слейд тоже гонится за нами и именно он попросил американцев о помощи, но не знал, что Кенникен его опередил на этой дороге. Американцы же должны были задержать нас до приезда Слейда.
— Маловероятно, — упорствовал я. — Во-первых, Слейд мог просто попросить американцев нас задержать, а не устраивать эту заваруху со снайперами в скалах. А во-вторых, у Отдела достаточно прохладные отношения с ЦРУ. Нет, не получается.
— Моя версия более разумна, — продолжала настаивать Элин.
— По-моему, разум тут и не ночевал, — буркнул я. — То есть во всей этой истории нет ни капли здравого смысла. Слейд вполне мог бы ещё раз встретиться со мной, но его должен был удержать Таггерт. Кенникен из кожи вон лезет, чтобы меня схватить, а тут появляются американцы. Кого теперь ждать? Солдат бундесвера или агентов Моссада? Я уже ничему не удивляюсь, меня только одно беспокоит…
— Что именно?
— Допустим, завтра я отдам посылку Кейсу. Но разве это защитит меня от Кенникена? Ведь Кейс не станет сообщать ему, что теперь нужно гоняться за ним, чтобы получить эту клятую штуковину. А Кенникен, если схватит меня, разозлится ещё больше, потому что не сможет получить посылку. Положение хуже не придумаешь.
Я не сказал Элин, что вовсе не собирался отдавать посылку кому бы то ни было. Я не собирался сам привязывать камень себе на шею, чтобы меня можно было быстрее утопить.
Лаугарватен — это образовательный центр, куда съезжаются дети из довольно обширного сельского района Исландии. Причем система образования в этой стране устроена довольно своеобразно: поскольку плотность населения крайне мала, а расстояния между населенным пунктами все-таки большие, то дети обучаются в интернатах. Две недели в школе. Две недели дома, и так круглый год, за исключением лета, когда все эти интернаты превращаются в мотели для туристов.
В Лаугарватене к тому же начали разводить пони, и это привлекает туда множество туристов. Так что Гунар зимой работает учителем, а летом занимается исключительно пони. Очень удобно. Когда мы приехали, сам Гунар отсутствовал и нас приняла его жена Сигурлин, которая поразилась, увидев Элин с рукой на перевязи.
