В тысячный, наверное, раз за сегодняшний день он представил себе Лорен, сидящую в ванне и то, как горячая, исходящая паром вода ласкает ее груди…
— О-о! Горячая ванна. Она еще не работает? — спросила Марлена.
— Извини, что должен разочаровать тебя. Нужно еще дождаться прихода электрика. — Он положил кисть на газету и закупорил банку с краской. — Но к этому времени в пятницу ты уже сможешь похвалиться первоклассным загаром.
— Ты ведь знаешь, что я никогда не выхожу без солнцезащитного крема, — пробормотала она.
Собирая разложенные материалы, он чувствовал, что она не сводит с него глаз, и поднял голову.
— Я могу что-нибудь для тебя сделать, Марлена?
Она, прищурившись, внимательно рассматривала его.
— Ты стал какой-то другой…
— Да, я еще глубже залез в долги. Ты имеешь какое-нибудь представление, сколько стоит вот это удовольствие? — Не дожидаясь ответа, он направился к сараю.
— Вот оно что! — внезапно воскликнула она. — Эта твоя сексуальная походка!
Он остановился.
— Прошу прощения?
— Даже не пытайся отрицать, Таггерт. Я знаю все твои штучки, словно у тебя все части смазаны. Мы были женаты, помнишь?
Что-то в ее тоне заставило его присмотреться к ней повнимательнее. И он сообразил, что она выглядит так, словно вот-вот развалится на части.
— Я помню, — мягко ответил он.
— Так это та черноволосая штучка, да? Эта Таунсенд?
— Марлена, не думаю, что нам с тобой стоит обсуждать…
— Нет, все в порядке. Все в полном порядке. Хорошо, что наконец кого-то нашел себе. Я рада за тебя, Каллум.
— Все совсем не так. — Он шагнул в сарай. Если он надеялся таким образом дать ей понять, что не намерен продолжать этот разговор, то он ошибался. Она вошла следом за ним.
— А я бы сказала, что дело как раз в этом. Видишь ли, я заметила, как ты на нее смотришь.
Кэл не стал спорить, а начал мыть кисточку.
— Знаешь, что самое смешное?
«Господи, ну почему женщины обязательно должны говорить об этом».
— Что?
— Прошло столько времени, а у меня появилось чувство, словно я только что потеряла тебя.
— Марлена…
— Да-да, я знаю, что потеряла тебя давным-давно, после всего, натворила. Но за все эти годы ты ни разу не встречался с другими женщинами.
Черт, ну вот, она расплакалась. Кэл вытащил из кармана носовой платок и подал ей. Как всегда, он чувствовал себя беспомощным при виде женских слез.
— Не плачь. Ненавижу, когда ты плачешь.
— Прости меня. Я знаю, что все это не имеет никакого смысла, особенно если учесть мое собственное поведение, но у меня такое чувство, словно ты мне изменил. — Она высморкалась и глубоко вздохнула. — Чокнутая, правда? Дело не в том, что она не первая, в этом я уверена. Просто я здесь и все вижу сама…
— Она в самом деле первая, — услышал он свой собственный голос. — И я понимаю, что ты чувствуешь. — Он и вправду понимал. Отчасти.
Она скомкала носовой платок.
— Ты делаешь успехи.
— Наверное. — Кэлу хотелось найти какие-нибудь слова, чтобы подбодрить и утешить ее. Он же любил ее когда-то или хотя бы думал, что любит. — У всех нас свои скелеты в шкафу, Марлена. Господь свидетель, тебе пришлось нелегко. И у нас с тобой были свои проблемы. Они-то нас и соединяли.
Марлена промокнула глаза, которые, как с облегчением заметил Кэл, были уже сухими.
— Да, но ты не превратил свою жизнь в один сплошной бардак, как я.
С этим можно было поспорить.
— А тебе бы уже пора перестать убегать. Передохни. Мы можем обратиться за помощью, чтобы отучить тебя от наркотиков…
— Перестать убегать? — Марлена рассмеялась. — Ох, Кэл, ты же знаешь, что я не могу этого сделать. Если я буду стоять на месте, все это просто обрушится на меня. — Она провела рукой по волосам с таким видом, словно хотела убедиться в том, что они еще на месте. Когда она снова заговорила, то уже намного больше напоминала себя прежнюю. — Вот почему я намерена сесть в седло и вытащить Брэди на прогулку.
Внимание Кэла привлекло какое-то царапанье снаружи. Потом он заметил, как мимо раскрытой двери промчались мальчишки Стюарты. Все в порядке, просто детвора гоняется за котом. Он сунул кисть в банку с растворителем.
— До закатной прогулки осталось всего несколько часов.
— Я не могу ждать так долго. У меня мурашки по телу бегают, Кэл. Мне необходимо проехаться верхом. Сейчас же. — Марлена скрестила руки на груди, впившись ногтями в кожу. — Ведь ты же можешь отпустить Брэди на пару часов.
Ей на самом деле было плохо, и он помог бы ей, отобрав сумочку с таблетками.
— Конечно, я могу обойтись без него.
Он сделал приглашающий жест рукой, показывая, что она должна идти первой, и они вышли на солнечный свет, прямо в объятия Лорен.
— Лорен! — воскликнул он.
— Привет.
У него учащенно забилось сердце, когда взгляды их встретились. Против нее было невозможно устоять, даже когда он еще не знал, какая она на вкус, чем пахнет ее кожа и как удобно она ложится под него. Теперь, когда Кэл смотрел на нее, то чувствовал, что у него в буквальном смысле уходит земля из-под ног. На мгновение в синих глазах Лорен вспыхнуло ответное желание, а потом она отвела взгляд.
— Марлена, я правильно расслышала, что вы собираетесь прокатиться верхом? — спросила Лорен.
— М-м. Я и Брэди.
— Куда вы направляетесь?
Марлена явно удивилась подобному допросу.
— Не знаю. Куда глаза глядят. А почему вас это интересует?
— Я и сама места себе не нахожу. Не возражаете, если я составлю вам компанию?
Марлена метнула быстрый взгляд на Кэла, но тот был слишком поражен, чтобы как-то отреагировать.
Она повернулась к Лорен и пожала плечами.
— Конечно, если хотите. Но выберите коня по резвее, не того ректа на котором вы обычно ездите. Мне нужно выпустить пар. — Марлена бросила на Кэла еще один любопытный взгляд, но тот сохранял непроницаемое выражение. Потом она вновь обернулась к Лорен. — Пойду поищу Брэди. Встретимся у конюшен через десять минут, если не передумаете, в противном случае мы поедем без вас.
Марлена удалилась. Кэл схватил Лорен за руку, прежде чем она успела сдвинуться с места.
— Не ездите с ними. У меня есть еще целый час, до того как я начну подковывать лошадей. — Он отпустил руку Лорен, чтобы погладить чувственное местечко у нее на сгибе локтя. — Может быть, мы найдем ему более подходящее применение?
Лорен с трудом подавила стон, таким неодолимым было охватившее ее желание. Было несправедливо, что он мог разжечь в ней такой огонь, всего лишь коснувшись пальцем. Несправедливым было и то, что она не могла просто стоять и наслаждаться этим. Их время будет таким недолгим…
