— А ты не бойся. — Мередит нежно обвила его шею руками. — Я уже не маленькая. Я способна сносить удары — если ты прав, разумеется.
Ник в свою очередь обнял её и привлек к себе на постель.
— А знаешь, малышка, мне кажется, что в последнее время едва ли не все наши с тобой разговоры сводятся к Тому Райану и его мрачным тайнам.
— Но мне казалось, что ты любишь Тома, — промолвила Мередит, ероша его волосы.
— Да, люблю. Но только в те редкие минуты, когда мы с тобой оказываемся вдвоем, я предпочел бы вести беседы иного рода. — Он поцеловал её. — Например, сейчас мне пришло в голову нечто совершенно необыкновенное.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Мередит с притворным недоумением.
Глаза Ника засверкали.
— А вот что…
Нью-Йорк.
Александр обвел взглядом лежащие на столе бумаги.
— Прекрасные отчеты, — промолвил он. — Весьма добротные. Твои люди хорошо поработали.
Джордж, который сидел напротив, кивнул.
— Я их специально подбирал.
— Ну и каково твое мнение? — спросил Александр, глядя на него.
Джордж пожал плечами.
— На мой взгляд, все эти компании вполне заслуживают таких денег, — без малейшего промедления ответил он. — И вложения в любую из них — или даже во все — окупятся с лихвой.
— Но что бы ты сам выбрал, на моем месте? — полюбопытствовал Александр.
— Ну, раз уж ты меня спрашиваешь, — ухмыльнулся Джордж, — то в первую очередь я бы предпочел «Нейшнл Текнолоджиз». Их рейтинги впечатляют. Вдобавок правительство то и дело делает им весьма крупные заказы.
Александр согласно кивнул.
— Да, ты прав. А как насчет компании «Эмпайр Хилз Девелопмент»? Похоже, они вообще растут как на дрожжах.
Джордж замотал головой.
— Они пытаются прыгнуть выше головы, — пояснил он. — В долгах по уши. Их имеет смысл приобрести исключительно для списания налогов.
— Что ж, — промолвил Александр после некоторого молчания, — возможно, это и так. — Он отложил папки в сторону. — Тогда будем вкладываться в нефть…
Внезапно снаружи послышались громкие раздраженные голоса, и мужчины повернули головы. В следующий миг дверь распахнулась, и в комнату влетел Константин Киракис. Он размахивал сложенной в трубочку газетой, а лицо его потемнело от гнева.
Александр поспешно вскочил.
— Отец… — начал он. — Я не знал, что ты…
— Да, ты не ожидал моего прихода! — рявкнул Киракис-старший. Он выразительно посмотрел на Джорджа. — Вы нас извините?
При одном лишь взгляде на его лицо Джордж поспешил подняться и заторопился к двери. Уже на пороге он обернулся.
— Александр, дай мне знать, когда освободишься, — попросил он.
Александр молча кивнул. Когда дверь за Джорджем закрылась, он недоуменно посмотрел на отца. — Что случилось? Надеюсь, с мамой все в порядке?
— За маму не волнуйся — пока. — Киракис всучил Александру газету и гневно ткнул в неё пальцем. — Вот, читай! — рявкнул он.
Александр поспешно пробежал глазами коротенькую заметку. Затем откинулся на спинку кресла.
— Я даже не предполагал… — растерянно начал он.
— Ты ведь её знал, не так ли? — требовательно спросил Киракис.
Александр кивнул.
— Да, я познакомился с Марианной два месяца назад в Гштаде, — признался он. — Но…
— Ты с ней спал? — в голосе Киракиса слышалась угроза.
— Да, — снова кивнул Александр. В газете сообщалось о том, что Марианна Хауптман покончила с собой. — Но я и не подозревал, что она настолько неуравновешенная. И уж тем более не предполагал, что она способна наложить на себя руки.
Глаза Киракиса были холодны как лед.
— Она совершила самоубийство из-за тебя! — прорычал он. — Это для тебя что-нибудь значит?
Александр изумленно вскинул брови.
— Из-за меня? Но, отец, мы были едва знакомы! — возразил он. — Мы провели с ней в Гштаде всего неделю…
— И она прилетела к тебе в Нью-Йорк в полной уверенности, что ты на ней женишься, — закончил Киракис.
— Откуда ты знаешь? — спросил Александр.
— В деловых кругах сплетни передаются с быстротой молнии, Александр, даже в таком захолустье, каковым ты считаешь Грецию, — раздраженно сказал его отец. — И мне известно, что случилось здесь, в твоем кабинете. Это ведь было на прошлой неделе, не так ли?
Александр кивнул.
— Обо мне в этой заметке ни слова, — произнес он. — Почему ты считаешь, что Марианна покончила с собой из-за меня?
Киракис стиснул зубы так, что на щеках заходили желваки.
— За последние десять лет я потратил немало времени — и денег, — на то, чтобы твое имя не мелькало в газетных заголовках, — угрюмо сказал он. — Но порой и все мои попытки терпели неудачу. Как бы то ни было. Я никогда не полагаюсь на случай. В Швейцарии у меня прекрасные связи. По счастью, есть весьма влиятельные знакомые и в полицейском управлении. — Он вытащил из наружного кармана пиджака клочок бумаги и протянул сыну. — Девушка оставила записку. Мой человек успел завладеть ею, прежде чем об этом пронюхали репортеры.
Александр перечитал записку трижды. Когда он снова взглянул на отца, лицо его было белым как мел. — Мне даже в голову не приходило, что она была… настолько впечатлительна, — голос его предательски дрогнул. — Я и думать не мог…
— В этом и заключается твоя беда, Александр. Ты никогда не способен продумать наперед возможные последствия своих поступков!
— Но она… показалась мне совершенно нормальной девушкой, — медленно произнес Александр, вспоминая, как познакомился с Марианной. — Она была такая веселая и жизнерадостная — ничто не указывало на психическую неуравновешенность. Мы провели вместе всю неделю, но я даже не подозревал…
— А о чем ты подумал, когда она приехала в Нью-Йорк?
Александр нахмурился.
— Тогда какие-то сомнения уже закрались ко мне в голову. Но я все равно даже представить себе не мог, каким образом она могла настолько неверно истолковать какие-то мои слова или поступки. Когда она сказала, что собирается вернуться в Швейцарию, я был уверен, что речь идет о продолжении учебы в университете. Не было даже намека на то, что она собирается свести счеты с жизнью.
— На сей раз, Александр, ты зашел слишком далеко, — глухо промолвил Киракис. — Дело крайне серьезное. Это уже не игра, в которой ты стремишься переспать с каждой встречной женщиной. Это — самоубийство. Молодая женщина покончила с собой по твоей вине. Если эти слухи просочатся в прессу, скандала не избежать. Представляешь, под какую угрозу ты поставишь тогда собственное будущее? Как, впрочем, и будущее корпорации.
— Какое отношение смерть этой девушки имеет к корпорации…
