У него полно работы — чепуха, никакой особенной работы на сегодняшний вечер запланировано не было, и скучать в офисе еще хуже, чем скучать на свидании! Он может поехать поиграть в теннис, поплавать в бассейне и посидеть в турецкой бане. Тоже чепуха, в теннис он играл по утрам, когда по улицам еще кое-как можно было проехать до часа пик. Сейчас, по вечерним пробкам, добираться до корта он будет несколько часов и, пожалуй, заснет в машине. Приятель звал на день рождения жены, но его жену Олег не любил — она строила ему глазки, а он решительно не знал, куда деваться.
Значит, на свидание! И он достал телефон.
Умный Гена крался по переулку так медленно, что еще даже и полпути не проехал.
— Виктория, — игриво начал Олег Петрович, когда трубка плеснула ему в ухо нежным голосом, — это Олег Петрович. Мы с вами собирались сегодня вечером пойти поужинать. Вы готовы?
— Мы же были на «ты», — нежно попеняла трубка. — Ну конечно, я все помню! А ты за мной заедешь?
Вот этого Олегу уж совсем не хотелось.
Если он ее привезет, он же должен будет ее и увозить — и тогда не сможет сбежать, если ему станет совсем невыносимо. Если она приедет сама, значит, в ее распоряжении будет машина и он со спокойной душой в середине вечера сможет убраться восвояси — опять же, если совсем припрет.
— Я бы заехал, но у меня еще дела, а движение в этом городе по вечерам не слишком активное. Вернее, наоборот, — нащупывая утренний тон в разговоре с ней, воскликнул Олег, — как раз слишком активное, а мы с вами, дорогая моя Виктория, все еще никак не соберемся переехать в Ниццу! Вместе с нашими славянскими племенами, которые под вечер, на нашу беду, едут с работы домой!
— Ты приглашаешь меня в Ниццу? — живо спросила она, и он отступил. Ее активность, вызванная поездкой на его редкостной машине, немного его пугала.
— Я приглашаю тебя в ресторан. В Москве.
— А в какой? Только давай пойдем в какое-нибудь веселое место! Я не хочу просто сидеть и жевать в окружении пиджаков обоего пола!
Олег засмеялся. Гена сбросил скорость практически до нуля, автомобиль почти не двигался в тесном переулке с желтыми стенами, от которых сразу же начинало давить в висках.
— А где весело?
— Ну-у, на Рублевке есть отличный клубешник! Называется «Синема Чиз».
— Там показывают кино?
Виктория удивилась:
— Почему кино?
— Наверное, потому что «Синема».
— А-а, да нет! Просто там все синее!
— Значит, и «чиз» — это не сыр, а… что?
— Чиз — это просто чиз, — не слишком понятно объяснила Виктория. — Клуб близко от нашего дома. Ну, то есть от папиного. В Жуковке на светофоре нужно повернуть направо.
— Хорошо, — согласился Олег Петрович. — Повернем. Я буду тебя там ждать.
— И посмей только не приехать, — сказала она весело. — Я на тебя обижусь на всю оставшуюся жиизнь!
— На всю жизнь не надо, и я приеду, — пообещал Олег Петрович, нажал кнопку отбоя на телефоне и велел Гене ехать домой.
Нужно переодеться, а то Виктория в обморок упадет.
В квартире было пусто и чисто — домработница давно ушла, переделав все дела, и Олег, на ходу через голову стягивая свитер, пошел в сторону спальни и гардеробной. Гена топтался на пороге. Он всегда провожал Олега Петровича до квартиры.
— Мало ли что, — говорил Гена, — лучше перебдеть, чем недоспать! Кабы мне ваши денежки да ваши возможности, у меня бы в каждом углу по охраннику сидело!
Олег Петрович моментально воображал себе, как в каждом углу его квартиры сидит по охраннику в камуфляжной форме, в масках и с автоматами, и говорил Гене, что ему и без охранников вполне уютно.
Стянув свитер на полпути к спальне, он по ходу нажал кнопку автоответчика, который доложил ему приятным женским голосом, что у него есть одно сообщение.
Звонила дочь.
— Пап, это я, привет, — сказал в трубке быстрый веселый голос. — Как твои дела? Надеюсь, что хорошо! Как твоя работа? Надеюсь, что прекрасно! Как твоя жизнь? Надеюсь, что безоблачна!..
Олег, слушая из спальни ее болтовню, усмехнулся. Он швырнул свитер на кровать и распахнул дверь в гардеробную, где сам собой тут же зажегся яркий, но приятный свет. Целый ряд пиджаков простирался в глубину, двумя рядами в ширину и в высоту. Отдельно висели брюки и еще галстуки на специальных деревянных распялках.
— Пап, ну ты много не работай, больше отдыхай, копайся в своем старье, ты ведь это любишь!
— Хорошо, — пробормотал Олег себе под нос.
— Мы с Марком собираемся к его родителям на Рождество. — Олег перестал перебирать пиджаки и выглянул из гардеробной, но дочери не увидел. Даже телефона отсюда не было видно, только Гена прошел вдалеке. — Ты пока особенно не пугайся, но у нас, кажется, все серьезно!
— С ума сошла, — громко сказал Олег в сторону автоответчика.
— А? Вы мне, Олег Петрович?
— Пап, мне деньги нужны. Девоншир — не ближний свет, и мама сказала, что в Англии все дорого. Дашь? Ну, чтобы на все хватило, значит, билеты, гостиница, и на баловство! Помнишь, ты мне так говорил, когда я была маленькая? Ты говорил, что обязательно должно быть что-нибудь на баловство, потому что без этого скучно жить! И бизнес-класс мне не нужен, Марк принципиально не летает бизнес-классом. Он считает, что это буржуазная роскошь для подагрических старичков.
— Для каких старичков? — сам у себя спросил Олег Петрович, по несчастью, в отличие от неизвестного ему Марка предпочитавший именно бизнес-класс.
— Хотя, наверное, на гостиницу тоже можно ничего не давать, мы же будем жить у его родителей, но я пока не знаю, в гостинице как-то свободней, да, пап? И пригласи меня в ресторан! Я хотела сегодня напроситься, но тебя в офисе не было, а на мобильный я не стала звонить! Я тебя люблю, мой драгоценный подагрический старичок.
— Тьфу ты! — сказал Олег, взял трубку с аппарата, стоявшего в спальне, потыкал в кнопки и прижал ее плечом. Пока трубка гудела, он стянул с ближайшей вешалки первые попавшиеся штаны и стал натягивать их, прыгая на одной ноге.
— Люсь, — начал он, когда трубку взяли, — она что, летит с этим своим иностранным щенком к его родителям?!
— А что тебя удивляет? — спросила бывшая жена раздраженно. — Нашей дочери двадцать лет! Она совершенно взрослый человек!
— Да ладно! — сказал Олег Петрович тоже немного раздраженно. — Как на работу ходить, так она еще маленькая. А как к жениху лететь, так она взрослый человек! Вы чего, затеялись замуж выходить?!
— Олег, ничего мы не затеваем! Но я считаю неправильным ей мешать. У нее своя жизнь, первое серьезное чувство, и мальчик довольно приятный.
— Ты его видела?
— Ну конечно, видела!
— А зачем эти смотрины?! Да еще на его территории?! Тогда давай сначала мы устроим смотрины, позовем его в ресторан и будем расспрашивать, не было ли в его семье слабоумных или страдающих венерическими болезнями, ибо это может пагубно отразиться на потомстве! Или он принципиально не ходит в рестораны, потому что считает, что они созданы для подагрических старичков?
