Размышления девушки прервала Маша. Она заметила, какой грустной стала подруга:
– Ты боишься первой ночи? Я слышала, это не так страшно. Нужно закрыть глаза, думать о чём-нибудь приятном и, главное, не сопротивляться.
Юля улыбнулась:
– Откуда такие познания? Впрочем, да, немного боюсь. Но ведь ещё неизвестно, как всё сложится.
Их разговор прервал стук в дверь. Вошла одна из мастериц, работающих над её гардеробом. Она принесла готовое платье.
– Барин просил передать, что ждёт тебя на ужин. Он хочет, чтобы надела это платье.
– Спасибо.
Девушка вышла.
– Я же говорила! – закричала Маша. – А ты: не знаю, не знаю! Что тут знать! Полечка, скажи Антонине, что хочешь, чтобы я была твоей горничной. А то она говорит, что я со своей болтовнёй не смогу хорошо справляться со своими обязанностями.
– Я подумаю, – хитро улыбнулась Полина.
– Ах, ты!!!
– Помоги мне одеться, чтобы доказать Антонине, что хорошо справляешься со своими обязанностями.
– Конечно, хорошо! Вот увидишь.
Платье, которое так спешно закончили мастерицы, было сливового цвета, с завышенной талией. Низкий вырез украшен серебряной тесьмой, длинные рукава присборены в плечах и заужены к запястью. Подол тоже украшен тесьмой. В этом наряде Юля напоминала себе принцессу диснеевского мультфильма.
Маша собрала её пышные волосы по бокам, сколола пряди на макушке, оставив основную массу струиться по спине. Так захотела Полина. Точнее, Юлия, которая в восторге от своих пышных волнистых волос.
В восемь вечера в доме подавали ужин. К этому часу девушка вошла в столовую и увидела Дмитрия. Он стоял возле буфета с бокалом в руке. Родной, любимый, ослепительно красивый в белой батистовой рубашке свободного покроя, в мягких облегающих брюках, в домашних туфлях. Полина вспыхнула, зарумянилась, опустила глаза.
– Если ты ищешь пятно, которое оставила вчера на этом ковре, то его уже нет, не беспокойся, – тихо проговорил Дмитрий.
– Нет, вовсе нет, – она вскинула голову. – Я не знаю, где мне сесть.
– А где бы ты хотела? – спросил он, усаживаясь на своё место во главе стола.
– Только не там, – Полина указала на противоположную сторону, туда, где сидела вчера его сестра.
– Знаешь что, мы будем ужинать на террасе, – Дмитрий жестом остановил горничную, которая выставляла блюда на стол.
Он открыл высокие стеклянные двери, ведущие из столовой прямо на открытую террасу, опоясывающую здание с лицевой стороны. Там стоял небольшой столик и два плетёных кресла.
– Накрывайте стол здесь, – приказал он слугам. – Как тебе нравится ужин на свежем воздухе? – спросил у Полины.
– Лучше ничего придумать нельзя. Здесь восхитительно!
– Тогда прошу! – он отодвинул для неё кресло. – Этот наряд тебе очень идёт. И причёска тоже, – сделал неожиданный комплимент.
– Спасибо.
Пока слуги накрывали на стол, они сидели молча. Дмитрий её откровенно рассматривал. А Полина откровенно смущалась под его взглядом, пока Юлия не напомнила о себе.
– Я не перестаю восхищаться твоим парком, – нарушила она неловкую паузу, когда наконец-то остались одни. – Со вчерашнего дня мечтала рассмотреть его, но так и не смогла.
– Приглашаю прогуляться после ужина. Покажу наиболее интересные места.
– Спасибо. А ещё я бы хотела посмотреть конюшню. Прошлый раз заметила, как великолепны твои лошади.
– Неужели прошлый раз ты была в состоянии что-то замечать, да ещё и восхищаться?
– Ну… у меня было несколько минут, пока Степан не начал свою «работу». Да и потом… Так было легче отвлечься и не думать о боли. Я всё время смотрела в глаза серой кобыле. Она меня поддерживала.
– Ты очень храбрая девушка.
– Я только стараюсь такой казаться, – улыбнулась Юлия.
Ужин завершался, солнце заходило за горизонт, из парка потянуло свежестью, прохладой, благоуханием цветов. Юлия глубоко вздохнула и задумчиво произнесла:
– На том и этом свете буду вспоминать я, как упоительны в России вечера.
– Как красиво ты сказала!
– Это не я, это строки песни.
– Да? Никогда не слышал такую. Кто автор? Или это народная песня?
Юлия наконец-то очнулась от раздумий:
– Ой, я не помню автора.
– Странно. Я хорошо знаком с искусством. Но, оказывается, ты лучше знаешь его.
– Нет, я не знаю, просто всплыло что-то в голове. Ты, кажется, обещал мне прогулку по парку.
– Обещал. Прошу вашу руку, мадам.
– Вообще-то мадемуазель!
– Что?
– Ну… я… это реплика из фильма.
– Откуда?
– Дима, я запуталась совсем, пойдём, мне нужно развеяться, а то я говорю, сама не зная что, – торопливо заговорила Юлия, стараясь уйти от дальнейших вопросов и вернуться из расслабленного состояния, в котором произносила фразы, не думая, чем, видимо, шокировала его.
Они спустились со ступенек и углубились в парк по живописной узкой дорожке, посыпанной цветным гравием.
– Ах! Какая красота, а я всё думаю, откуда доносится этот восхитительный запах, – ускорив шаг, Полина подошла к огромной клумбе с цветущими лилиями. В эту пору они обильно цвели и благоухали непередаваемо.
– Это любимые цветы моей матушки. Кстати, когда ты приближаешься, мне кажется, я чувствую запах лилий, – высказал Дмитрий.
– Я уже это слышала. Лилии когда-то были нашими любимыми цветами.
– Нашими – это твои и мамы?
– Что? Ах, да!
– А почему были?
Юлия поняла, как трудно сосредоточиться на том, что говорит. Он рядом, он живой, со своей неподражаемой улыбкой только уголками губ, основная улыбка в глазах, тёплых и лучистых. Со своим завораживающим голосом с такими знакомыми тонами. Хотелось смотреть на него, вдыхать его запах, просто расслабиться, и обрести, наконец-то, покой, который всегда дарило только одно его присутствие. Но, чтобы не напугать его до смерти, расслабляться пока нельзя. Как жаль, что он не знает того, что знает она. И как ему об этом сказать?
– Мне и сейчас нравятся лилии, – произнесла девушка после небольшой пазы. – Просто мне больно на них смотреть. Это связано с трагедией в моей жизни. Я не могу сейчас о ней рассказать.
– Хорошо, расскажешь, когда сможешь. Идём, я покажу тебе озеро. Там живут лебеди. Если повезёт, мы их увидим.
– Да, идём, – Юля поспешила отойти от клумбы. Она слишком напоминала о прошлом, точнее, о будущем, а если быть совсем точной, о реальности и о том, что жизнь быстротечна и непредсказуема.
Пройдя сотню метров между двух рядов подстриженной живой изгороди, они оказались на берегу живописного озера. Вода в нём как зеркало, в котором отражались склонившиеся плакучие ивы и небо синего шёлка с вкраплениями пока ещё редких звёзд.
– А это моя гордость. Я вызывал мастеров, чтобы сотворить это чудо, – Дмитрий указал на деревянную ажурную беседку. Вход в неё с берега, но сама она находилась в окружении воды. Резные столбики поддерживали куполообразную крышу в виде колокольчика, на самой макушке ещё один маленький купол, который венчает фигурка лебедя из жёлтого металла.
