– А я что, преступник, что ли, чтобы меня в здании аэропорта допрашивали?! Вы тут так на всех смотрите, будто мы этого Икселя замочили. Я что, преступник, что ли, тут сидеть и эту бодягу слушать?!
– О чем вы говорите? – развела руками девушка-гид. – Никто ни в коем случае не считает вас преступниками. Вы поймите правильно, человек пропал без вести посреди рабочего дня. Турецкие власти заинтересованы его побыстрее найти, потому что Турция не Россия и такое в ней случается нечасто. Вы последние, кто видел пропавшего гида, поэтому, естественно, следователь обязан допросить в первую очередь вас.
– А что нас допрашивать? – заговорила заскучавшая Лена. – Я и Витя были последними туристами, которые видели Икселя в полном здравии. Нам и рассказывать-то особенно нечего. Он взял лодку у сменщика, который приплыл к нам с соседнего парома, сказал, что скоро вернется, и поплыл в сторону берега. Вот, пожалуй, и все. Больше мне нечего добавить. Второй турок, сменщик, еще над ним пошутил. Мол, смотри не утони, а то с утра каши мало ел. Грести устанешь и точно ко дну пойдешь. Мы еще тогда все над ним посмеялись. А потом приплыли Ева и Ромка. Они его там больше не видели. Вот и все.
Внимательно слушая Лену, следователь постоянно кивал головой и, как только закончился ее короткий рассказ, вновь задал не самый приятный вопрос:
– А вы все давно друг друга знаете? Вы приехали сюда семьями?
– Нет, – покачала головой Лена. – Мы здесь познакомились. А в чем, собственно, дело?
– Да ни в чем, – пожал плечами дотошный турок. – Просто я задал вопросы, которые должен был вам задать. До вас я опросил уже одиннадцать человек, принимавших участие в воскресной рыбалке. Четверо вас. И все. Опрошены уже все.
– И что? – взволнованно спросила я следователя.
– Ничего. Ведется следствие. Думаю, ваши показания мне обязательно пригодятся. В общем, вопросов у меня к вам больше нет. Я спросил у вас обо всем, что хотел узнать. Вы все должны оставить мне свои координаты.
– А это еще зачем?
– Затем, что так положено. Напишите мне, пожалуйста, свои полные адреса и телефоны.
– Я мобильник писать не буду, – возмутился Роман. – Кто мне будет международные звонки с Турцией оплачивать, если следователь захочет мне еще задать несколько провокационных вопросов? Мне такой ненавязчивый сервис за деньги из моего кармана на фиг не нужен.
– Оставьте номера телефонов своих городских квартир, – совершенно спокойно сказал следователь и раздал нам чистые листы бумаги.
Мы написали свои координаты, приняли извинения от нашего гида, слегка над ними посмеялись и, дружно встав со своих мест, отправились в бар у бассейна.
– Оказывается, не только в России люди пропадают, но и в Турции тоже, – озадаченно произнесла Лена. – И куда этот Иксель подевался? Надо же, пропал именно в нашу рыбалку. Может, он в самом деле грести не умел и пошел ко дну… Тогда лодка куда подевалась? В любом случае здорово, что мой Ромка сам взял в руки весла, а то если этот турок пропал, то немудрено, что Ева с Ромкой тоже могли не вернуться. Ромка как чувствовал. Не хотел с этим турком в одну лодку садиться. И после того, что мы узнаем, нас еще и допрашивают. Да они нам должны моральный ущерб оплачивать за то, что у них гиды на экскурсиях пропадают. Черт-те кого гидами ставят. А ведь с ним могли и половинки наших семей пропасть, если бы вовремя не передумали с ним в одну лодку садиться. Ладно, бог с ним, что это я заладила. Главное, что у нас и у наших близких все хорошо, а до остальных нам нет никакого дела. И уж тем более до турков.
Когда мы все вчетвером шли на пляж, Роман не обронил в мой адрес ни единого слова и даже ни единого взгляда. Он вел себя так, словно я действительно была его случайной новой знакомой, которую он впервые увидел на отдыхе в Турции и к которой никогда не чувствовал малейшей симпатии. Словно мы никогда не были с ним близки, не занимались любовью, не говорили сокровенные слова и даже никогда не пытались оставить свои семьи для того, чтобы сойтись и начать жить вместе.
– Ром, а ты из лука стреляешь? – спросил мой супруг идущего рядом Романа. – Пошли постреляем. Слышал, сейчас объявили, что кто хочет пострелять из лука, пусть подойдет к теннисному корту? Так что можно пойти и оторваться по полной программе. Ты как по части стрельбы?
– По части стрельбы я всегда в боевой готовности и по части стрельбы из лука тоже.
– Тогда, может, оставим наших женщин и пойдем постреляем?
– С радостью.
– Конечно, идите, – поддержала наших мужчин Лена. – Мы будем ждать вас на пляже и надеяться на то, что вы обязательно принесете нам какой-нибудь приз.
– А там призы никому не дают, – как-то по-детски улыбнулся Роман.
– А я думаю, что вам обязательно дадут. Все же такие красивые мужчины возьмут в руки стрелы. Мой Роман всегда хорошо стрелял из лука. Его первая стрела сразу полетела в мое сердце. Это было много лет назад. Он так метко ее кинул, что я сама удивилась, как здорово у него получается. Вонзил эту стрелу в мое сердце всего один раз, но зато на всю жизнь. Нелегко жить со стрелой в сердце.
– Ну, ты нагородила. – Роман поцеловал жену в щеку и, не обращая на меня никакого внимания, отправился вместе с моим мужем стрелять из лука.
Как только мы с Леной расположились на пляже, она взяла меня за плечо и сказала извиняющимся голосом:
– Ева, ты на меня не сердишься?
– За что? – не сразу поняла я свою знакомую.
– За прошлый раз?
– А что было в прошлый раз?
– Я имею в виду тогда, в баре… Я так грубо с тобой разговаривала. Я просто увидела своего мужа ужасно пьяным, а ведь было только утро. С ним и в самом деле творилось что-то страшное. Просто не передать словами. Сама не знаю, что на меня нашло. Тогда и у Ромки голова ехала, и у меня тоже. Ева, ты не держишь на меня зла?
– Нет. Я уже и не помню вовсе.
Лена расплылась в блаженной улыбке и как-то вкрадчиво заговорила:
– Ева, я тебе тогда наговорила всего. Мне просто необходимо было кому-то выговориться. У меня был жуткий период и даже депрессия. Я только с виду так держалась и всегда улыбалась, а на деле все было совсем по-другому.
– Лена, да я уже ничего не помню.
– Точно?
– Само собой…
– А мне как-то неловко перед тобой было. Я еще раньше хотела извиниться, но мы целыми днями и ночами на различных экскурсиях были, и мне никак не удавалось с тобой пересечься. Я рада, что ты на меня зла не держишь. Сама понимаешь, что в жизни каждой женщины бывают такие моменты, когда психика окончательно сдает, потому что семейные неурядицы съедают тебя изнутри. Зато теперь у меня все лучше всех.
– Что значит все лучше всех?
– У меня в семье такое… – Лена наклонилась ко мне поближе и приняла загадочное выражение лица.
