От кровати Марши донесся стон. Грифф двумя прыжками преодолел разделявшее их расстояние. Стараясь не задеть иглу капельницы, прикрепленную к руке Марши, он взял ее ладонь.
— Эй, привет, — тихо сказал он.
Оба глаза Марши заплыли, но ей удалось открыть один из них. Красивая зеленая радужка плавала в ярко-красном озере. Из-за сломанной челюсти Марша не могла говорить, и из ее горла вырвался всхлип.
— Ш-ш, — он наклонился и поцеловал ее в лоб, едва коснувшись губами, чтобы не причинить боль. — Лекарства сделают свое дело. Отдыхай. — Он еще раз поцеловал ее, затем выпрямился и повернулся к Дуайту, который стоял в изголовье кровати и тихо шмыгал носом. — Вы вызвали полицию?
Дуайт покачал головой.
— Какого черта?
— Она не могла говорить из-за сломанной челюсти, но впала в истерику, когда я сказал, что позвоню в полицию. Я подумал… — Он оглянулся, как будто проверяя, что никто не подслушивает. — Что из-за своей профессии она не хочет вмешивать сюда полицию.
— Но вы позвонили в «Скорую».
— Сразу же. Они приехали через несколько минут.
— И как вы объяснили ее состояние?
— У меня в квартире есть винтовая лестница. Я сказал, что она поднималась в туалетную комнату и упала с самого верха.
— И они поверили?
— Вероятно, нет. Но вызов полиции они оставили персоналу отделения «Скорой помощи». Полицейский тоже не поверил истории с лестницей и хотел, чтобы Марша написала имя того, кто на нее напал. Она отказалась.
Марша слабо сжала руку Гриффа. Он вновь наклонился к ней и осторожно поправил подушку, по которой разметалась прядь волос.
— Кто это был, Марша? С кем ты встречалась после меня?
Она с трудом покачала головой и вновь сжала его руку: она хотела, чтобы он наклонился ниже и мог расслышать ее голос. Он так и сделал, почти прижав ухо к ее губам.
Услышав единственное слово, которое она произнесла, Грифф резко поднял голову и посмотрел в глаз Марши, который она могла открыть. Она сомкнула веки на несколько секунд, давая понять, что он правильно понял ее.
— Значит, дело во мне!
Она кивнула.
Гриффа накрыла волна ярости. Вены на его виске раздулись и пульсировали. Но голос звучал на удивление спокойно.
— Он покойник, — Грифф произнес это утвердительным тоном, как будто констатируя свершившийся факт, чтобы у нее не оставалось в этом никаких сомнений. — Стэнли Родарт покойник.
Теперь он понял, почему она отказывалась звать полицию. Родарт дал ей понять, что, если она обвинит его в нападении, наказание будет еще ужаснее, чем это избиение.
Но больнее всего было сознавать, что единственная причина, по которой Родарт мучил Маршу, — это Грифф. Ну что ж, он добился своей цели, Грифф прочел послание, и оно было четким и ясным. Родарт с ним еще не закончил.
Ладно, подонок, подумал Гриф, я тоже с тобой только начал.
— Я заставлю его заплатить за это, — шепотом пообещал он Марше. — Клянусь.
Она сжала его руку. Он снова наклонился к ее губам. Из ее горла вырвались булькающие звуки, но Грифф разобрал ее предупреждение:
— Остерегайся его.
Звонок раздался в понедельник утром, когда он уже проснулся, но еще не встал с постели. Перевернувшись, он сонно потянулся за своим новым сотовым телефоном, лежавшим на ночном столике.
— Алло?
— Мистер Буркетт?
Сон как рукой сняло.
— Да. Слушаю.
— Сегодня в час дня вам удобно? — Она не назвала себя. В этом не было необходимости.
— В час дня? — Как будто ему нужно было подумать. Как будто это могло чему-то помешать. Как будто у него были другие дела. — Да, удобно.
— Вот адрес, — она назвала номер дома на Виндзор-стрит. — Запомнили?
— Запомнил.
Она повесила трубку. Грифф резким движением захлопнул телефон и крепко стиснул его в руке, пытаясь осознать тот факт, что сегодня им действительно придется это сделать. Затем он сел на постели. Боль в спине была такой сильной, что у него перехватило дыхание. Он отбросил простыню, встал и, не одеваясь, начал шарить по квартире в поисках ручки и бумаги, чтобы записать адрес. Он был уверен, что не забудет его, но решил не рисковать.
Потом он пошел в ванную. Стоя над унитазом, он опустил взгляд и пробормотал:
— Вот уж никогда не думал, что буду волноваться перед выходом на поле.
Как и ожидалось, он успешно прошел медицинский осмотр. Медсестра позвонила ему уже через два дня. Электрокардиограмма была в норме, легкие чистые. Кровяное давление и уровень холестерина низкие — как и уровень простат-специфического антигена. Число сперматозоидов в сперме, наоборот, было высоким. Превосходно.
Он вложил результаты медицинского обследования и листок с номером своего сотового телефона в конверт с адресом и маркой, который ему дал Спикмен специально для этой цели, и опустил в ближайший почтовый ящик.
Это было две недели назад. С тех пор он успел сменить квартиру и загореть.
Воспользовавшись полученными деньгами, он покинул свое жилище с тараканами и переселился в двухэтажную квартиру. Как и ожидалось, использование наличных причиняло определенные неудобства. Подписывая договор аренды, он увидел удивление на лице администратора, но управляющий жилым комплексом принял наличные, не задавая лишних вопросов. Новое жилье находилось не в самом богатом квартале, где потребовались бы рекомендательные письма и тщательная проверка документов, но оно было на несколько порядков лучше прежнего.
В жилом комплексе имелись охраняемые ворота, ухоженная территория, спортивный зал и открытый бассейн — именно ему Грифф был обязан своим загаром. После того как он привез новую мебель, установил музыкальный центр и плазменный телевизор высокого разрешения (по его мнению, лучшее из новейших изобретений), ему больше нечем было заняться, кроме как тренироваться в спортивном зале — желание растолстеть было вызвано лишь минутной вспышкой раздражения — и загорать у бассейна.
Кроме того, он почти каждый день ходил в больницу к Марше, не забывая приносить что-нибудь в подарок. Он покупал цветы, пока медсестры не пожаловались, что палата превращается в оранжерею. Дуайт, оказавшийся преданным и внимательным другом, посоветовал Гриффу проявить больше фантазии. Поэтому однажды он принес ей плюшевого мишку. Следующей была смешная шляпка.
— Будешь носить, пока не выйдешь отсюда и не сделаешь прическу, — сказал он и осторожно надел шляпку ей на голову.
Она все еще не могла разговаривать и выразительным взглядом благодарила его за то, что он навещает ее. Теперь она уже могла совершать короткие прогулки по коридору. Дуайт посоветовал пластического хирурга, который, как утверждали богатые и хорошо сохранившиеся клиенты Дуайта, был настоящим гением. Осмотрев Маршу, хирург пообещал чудеса, но предупредил, что сможет приступить к делу только после того, как Марша полностью поправится.
