— В смысле, Бальбухи? Если он — убийца, тогда я — Саддам Хуссейн, и вы можете сдать меня США за хорошие деньги. А она… врет и не краснеет. Судя по всему, она единственная, кто мог спланировать преступление заранее. Кроме Юрской, конечно. Она ведь заранее знала про болиголов, хоть и утверждает обратное.
— Да, — согласился майор, — но как раз Леночка из тех, кто скорее действовал бы под влиянием минуты. Планирование — не самая сильная ее сторона. Вопрос в другом. По всему ее поведению видно, что у нее есть мотив для убийства. Если б его не было, она вела бы себя иначе. Но я этого мотива не вижу.
— Я тоже. И Юрский, похоже, тоже. Он, по-моему, подозревает свою жену, пусть ему это и не нравится. Как вы думаете, она его не прикончит? Возможностей-то масса, раз они живут вместе.
— Надеюсь, нет. Он знает, как с нею обращаться. Да, как ни крути, наибольшие шансы, что это сделала она. Кстати, как тебе заявление Лены Бальбух, что Юрский приводил в дом любовниц и заставлял Светлану Ильиничну им улыбаться?
Лейтенант пожал плечами.
— Неужели хоть одна жена стала бы это терпеть? Значит, совсем не ревнива. Раз так, то и мотива нет.
— А вот тут не уверен. Помнишь последнюю соломинку, которая переломила спину верблюда? Как бы и здесь не оказалось так. Впрочем, пока судить рано. Кто там на очереди в коридоре?
Глава 8. Показания свидетелей: все-таки ревность
На очереди был Снутко. Он ворвался в кабинет, кипя гневом, и разъяренно заорал:
— Вы за кого тут меня принимаете? За мальчишку? За нищего? Мало того, что я приехал к вам сюда, хотя этого вашего Карпова знать не знаю, так я еще должен ждать? И после этого вы думаете, я стану отвечать на ваши вопросы?
— Полагаю, станете, — заметил майор, чей спокойный тон резко контрастировал с манерами собеседника. — Поскольку обязаны. Вы ведь не собираетесь вступать в конфликт с законом?
— Я? Да вы хотя бы узнали, кто я, или со вчерашнего дня даже не пошевелили мозгами? — раздраженно, хотя и несколько тише продолжил Снутко. — Вы видели рекламу: «Крошка, почему у тебя такие белые трусики?» Ее все видели. Так вот, этот стиральный порошок выпускаю я. Понятно? Я могу купить вас со всеми потрохами и даже не замечу.
— Возможно, только я вряд ли захочу их продать, — безмятежно прокомментировал Алферов.
Несколько опешив, Сергей Сергеевич уточнил:
— Продать? Что продать?
— Да свои потроха. Вы ведь, кажется, к ним прицениваетесь.
Предприниматель потряс головой, словно отгоняя наваждение, а майор между тем все с той же интонацией легкой иронии осведомился:
— Значит, Карпова вы знать не знаете? Вы настаиваете на этом?
Ирония всегда смущала Снутко. Сам он не умел ею пользоваться и не очень-то понимал, как следует на нее реагировать. Вообще-то хотелось возмутиться, но Майя всегда говорила, что возмущаются в таких ситуациях одни дураки, а над дураками принято смеяться. Поэтому он предпочел объяснить:
— Ну, не то чтобы совсем не знаю. Он следит за моими машинами. Обычно я посылаю в автосервис шофера, но иногда приезжаю сам. На «Вольво». Я не люблю доверять ее шоферу.
Он даже улыбнулся, вспомнив про свою быстроходную любимицу.
— Итак, вы знали Карпова?
— Ну, мастер он хороший. Я был бы дураком, если б решил от него избавиться. Сейчас непьющих автомехаников раз, два — и обчелся. Но вообще-то до Карпова мне нет никакого дела. Да и до остальных тоже.
— Неужели? Получается, вы проникли на встречу «Авроры» исключительно из любви к самодеятельной песне?
— А это уже — не ваше дело! — не выдержав, снова повысил голос Снутко.
— Не могу c вами согласиться, Сергей Сергеевич. Это дело именно наше. Итак, вы попросили Павлову провести вас на встречу «Авроры» под видом своего кавалера. А раньше вы с нею часто общались?
— Да нет. — Снутко и сам до конца нет понимал, что заставляет его отвечать странному и настойчивому милиционеру. — Видел пару раз, на этих чертовых встречах. Когда она позвонила, я даже внешности ее не мог вспомнить.
— О н а вам позвонила?
— Ну, да. В среду. И сказала, что в субботу все встречаются у Юрского и она как бы может меня провести.
— Вы утверждаете, что вся инициатива исходила от нее? — с недоверием уточнил майор.
— Ну. Нет, я тоже намекнул, но вообще-то она сама предложила.
— Очень интересно. И зачем это ей?
— Ну… она добрая баба, — пожал плечами Снутко. — А может, рассчитывала на мою благодарность. Я ж человек известный. И потом, она любит Майю и желает ей счастья.
— А встреча с вами — это счастье…
— Как бы да. Я для Майи самый хороший муж, это каждому ясно, кто ей не враг.
— По-моему, с этим не согласна сама Майя Вахтанговна.
Сергей Сергеевич вздохнул.
— Она очень упрямая, — мрачно заявил он. — Есть вещи, которые она делает просто назло. Но настоящим женщинам это свойственно. Они всегда играют.
— А из-за чего вы разошлись?
— Это уж всяко не ваше дело! Про Карпова — ладно, спрашивайте, а Майя тут не при чем.
— Именно в последнем я и хотел бы убедиться.
— А чего тут убеждаться? Да, Майя тоже ремонтирует автомобиль у Карпова, но они не ссорились. Да если б и поссорились, она не стала бы его убивать. Она не привыкла ничего делать сама. Все за нее делают мужчины.
— Вот как? — поднял брови Алферов. — Любопытно…
— Если вы намекаете, что она могла кого-то подговорить, — горячо возразил Снутко, — так это чушь. Она не подговаривала.
— Откуда вы можете знать? Она весь вечер общалась с Юрским, — напомнил майор с видом полнейшей невинности.
— Этот козел не стал бы рисковать, — сквозь зубы процедил Сергей Сергеевич. — Засудил бы, и дело с концом. Куда безопаснее. Но Майя тут не при чем, зарубите себе на носу. Она к этому Карпову прекрасно относится. Я тоже не при чем, мне на Карпова плевать. И хватит вам тратить мое время. Оно дорого стоит.
— А на Юрского вам тоже плевать?
После паузы Снутко с непривычной отстраненностью произнес:
— Юрского я вчера видел первый раз в жизни.
— Но, полагаю, встреча не доставила вам большой радости.
— Да, не доставила! — взорвался Снутко. — Вам наверняка уже наболтали, сами все знаете! Кто мог подумать, что этот козел станет так вести себя при собственной жене? А Майя… откуда я знаю, чего она хочет? Вот вы спрашиваете, почему она меня бросила. Да не знаю я, вот что! Просто не знаю. Говорит, из-за собаки. Вы верите, что женщина уйдет от хорошего мужа из-за собаки?
— Какой собаки? — изумился Алферов.
— Да моей. Я ее не понимаю. И никто не понимает, это точно.
