начался кризис и его потянуло на молоденьких? Фу, противно даже, не хочу об этом думать.
В этот раз он превзошёл самого себя. Ужин, спа, бассейн. Когда я вынырнул из воды, то увидел, как он целует её руку. Меня передёрнуло, что-то внутри разгоралось, я злился. Мне захотелось срочно прекратить это. Никто не должен прикасаться к ней. Никто!
Я подошёл, вставая между ними и сообщил, что устал и пора возвращаться. Отец сказал, что уже поздно и предложил поехать домой, а не в академию. Я уже пожалел о своих словах. Адель занервничала и отказалась, тогда отец снял ей номер и попросил меня остаться с ней. Я был в ступоре, не понимая, что происходит, но согласился. Это мой шанс поговорить с ней откровенно.
В номере я показал ей, что где находится и пошёл в свою спальню. Мы часто останавливались в этом отеле, то с отцом, то с шумной компанией, и комната уже по праву считалась моей. Я взялся за голову, думая, как бы вывести её на разговор. Но повод нашёлся сам.
Я услышал всхлипы, потом глухой стук, ещё два и снова всхлипы. Я зашёл к Адель. Лицо было заплакано, рана на руке, наверное, влепила в дверь со всей дури. Глупая. Я достал аптечку и перевязал ей руку. Не зная, как подойти к тому, что интересовало меня больше всего. Она начала сама.
– Зачем ты это делаешь? – я не сразу понял, о чём она.
Разговор получился странный. Она подозревала меня в том, что я организовал нападение у озера. Я? Подумать только!
– Я по-твоему совсем тварь последняя? – злость прожгла мои глаза. Было чертовски обидно, но Адель объяснила всё со своей стороны. Я был жесток с ней. Она коснулась темы, которую я боялся с ней обсуждать.
– Эдриан, Роб говорил мне, что это не ты сделал. Но я… Скажи, это правда?
Рассказывая ей тот ужас, что наблюдал с берега, я вновь пережил те страшные эмоции. Увидел её полумёртвое холодное тело, мутный взгляд, её фраза – страшнее всего. Я боялся, что и сейчас она меня ненавидит. Мой голос почти дрожал, когда я дошёл до конца истории.
– Салливан, ты… Я… – на её лице читалось смятение. Будто она только сейчас поняла, что на самом деле произошло. Хотя готов поспорить уже не раз обсуждала это с тем рыжим, Бенсоном.
– Адель, мне очень жаль, что всё так вышло. Те уроды, что это сделали, думали, что делают мне одолжение. Тем более одним из них оказался Уолтер Перри. Я отнюдь не хотел, что бы подобное произошло с тобой. Да вообще с кем-либо! Я не чудовище, каким ты меня видишь.
– Уолтер, это тот, что… – она не договорила, а мои кулаки сжались, зубы сомкнулись, заставляя мышцы лица напрячься.
– Да, но, тебе не стоит о нём беспокоиться. О нём или о ком бы то ни было ещё. Больше тебя никто и пальцем не тронет. Ты моя, – сказал я, и только потом осознал, что я сказал. Адель ничего не ответила, но и не отшатнулась от меня с приступом отвращения. Она медленно поднялась и ушла умываться, а я вошёл в её спальню. Я хотел дождаться её, поговорить, прояснить свои действия, слова, может успокоить. Но я уснул.
ГЛАВА 11
Адель Флеминг
Эти ночные откровения ввели меня в лёгкое заблуждение. Мне начало казаться, что Эдриан не так уж и плох. Но как я могла расплакаться при нём, показать свои слёзы, свою боль? Кошмар какой. Я дала слабину.
Утром Эдриан вызвал такси, мы вернулись в академию. На пары я не пошла, слишком хотела спать, пары часов ночью мне не хватило. Много разных мыслей крутилось в голове. Включая ту, что на выходе из отеля нас засняли «папарацци». Это вообще наглость! Какая-то девица, с белыми кудрями до плеч, бежала за нами с телефоном от стойки портье до самой машины. Эдриан чуть не впихнул меня в машину, когда открыл дверцу, и сел почти на меня, когда запрыгивал следом. Кто она такая, что он её так избегал? Неужели есть ещё что-то, чего я ещё не узнала о Салливане? Маловероятно.
Через пару дней снимок, нас выходящих из отеля утром и в вечерних нарядах, разлетелся по всей академии. Все вокруг то и делали, что шептались о нас.
– Не обращай внимания – отмахнулся тот. «Мой новый парень» не спешил разубеждать студентов. Уж не это ли означало его «ты моя»?? Да ну, не-ет, не может быть. Тогда я решила взять всё в свои руки.
Я напомнила Джеку про его обещание. Мы объявили мозговой штурм.
– Да я понятия не имею, на что можно давить? – говорил рыжик. – Он самовлюблённый, деспотичный сноб, который только и может, что людей запугивать да судьбы рушить.
– Это я и без тебя знаю. Ну, должно же быть хоть что-нибудь. Ты всё-таки второкурсник, знаешь его подольше меня. Подумай, Джек.
– Не знаю. Спроси у тех кобыл, что вечно за ним вьются.
– Ага, будто они станут со мной разговаривать. Ты хоть представляешь себе всю абсурдность такой ситуации? Я – его враг номер один, по версии вобл – подхожу к ним и спрашиваю: «а вы случайно не знаете, что Эдриану нравится?» и они мне в ответ: «Эдриану нравятся только такие, как мы, ты для этого слишком нищая», – Джек заливался хохотом, потому что вобл я парадировала с закрытым носом и соответствующей сучной интонацией.
– Да, девушки – это его главная армия, – не унимался Бенсон.
– Хм… – многозначительно выдала я, прикладывая указательный палец к губам.
Может ему конкретно эти курицы и не нужны, но его эго непомерно высокое. Он считает себя властелином мира, первым красавцем и умницей, так не спустить ли нам его с небес на землю?
Дальнейшие мои размышления были оглашены напарнику. Он одобрительно закивал головой, мы всё обсудили и он ушёл к себе. В тот же момент я позвонила Кэт.
Её мама тоже работала в одной больнице с моей, так мы и познакомились в детстве, но мама Кэт была уже врачом. Подруга любезно согласилась мне помочь в одном тайном и очень кропотливом деле.
Через день, на всех коридорах академии красовались листы А4 с копиями справки от венеролога с именем и фамилией блондина и диагнозом – хламидиоз. Я бы хотела видеть лицо Эдриана, когда он увидит это первый раз, но раздался звонок и пары не ждали.
Искоса посматривая на Салливана во время общего занятия, я
