– Я закупил их в качестве подарков на дни рождения и на Рождество, – улыбнулся читатель.
Беллами заподозрила, что у него пунктик по поводу ее книжки.
– В таком случае благодарю вас от себя лично и от имени моего издателя.
Она двинулась дальше. Ван Дарбин продолжал расталкивать людей, стараясь не отставать, и при первой же возможности влез с очередным вопросом о будущей экранизации:
– Мисс Прайс, хотя бы намекните читателям, кто будет исполнять роли главных героев.
Кому бы вы доверили сыграть членов вашей семьи? – Ван Дарбин подмигнул и, подавшись вперед, доверительно понизив голос, спросил: – Кто, по-вашему, мог бы сыграть убийцу?
Беллами ответила ему колючим взглядом.
Репортер усмехнулся и повернулся к фотографу:
– Надеюсь, ты успел это заснять?
Оставшаяся часть прошла не менее хаотично и бестолково.
Вместе с Декстером Беллами посетила издательство, где обсудила срок выхода в свет издания в обложке. В конце концов после долгих споров решили, что, поскольку книга в переплете и в электронном формате продается хорошо, в течение ближайших шести месяцев дешевый альтернативный вариант издавать не стоит.
Сразу после совещания они отправились в гостиницу, где был запланирован ленч с кинопродюсером. Как только салат с лобстером и холодной спаржей был съеден, продюсер честно изложил свои финансовые соображения относительно фильма, который хотел бы снять, пообещав, что, если ему продадут права на экранизацию, он воздаст книге должное.
– Как ты думаешь, твоему другу ван Дарбину захотелось бы узнать об этой встрече? – пошутил Декстер, когда они наконец расстались с ним.
– Никакой он мне не друг, не говори чушь. Личность того, кто скрывается под псевдонимом Т. Дж. Дэвид, должна была оставаться тайной, которую предполагалось хранить как зеницу ока. Кого, по-твоему, ван Дарбин мог подкупить, чтобы узнать мое настоящее имя?
– Да кого угодно! Стажера издательства. Работников правового отдела. Одним словом, любого.
– Кого-то из твоего агентства?
Декстер потрепал ее по руке – мол, не бери в голову.
– Мы никогда этого не узнаем. Да и какое это имеет значение?
Беллами печально вздохнула.
– Никакого, – согласилась она. – Ничего не поделаешь. Ущерб уже нанесен.
– Ущерб – это твоя точка зрения, – улыбнулся Декстер.
После этого довез ее до дома и на прощание преду-предил:
– Завтра тоже будет сумасшедший день. Хорошенько выспись сегодня. В семь утра я за тобой заеду.
Она помахала ему рукой, пообещав не проспать, и вошла в вестибюль.
– На ваше имя только что доставили посылку, – сообщил консьерж.
Посылка выглядела вполне невинно, и Беллами положила ее на обеденный стол вместе со стопкой писем. Коробка оказалась запечатанной прозрачной клейкой лентой. Беллами отметила, что ее адрес и имя были указаны точно, а вот сведения об отправителе отсутствовали. Это показалось странным, однако не вызвало особых подозрений. Сорвав ленту, она развернула упаковочную бумагу и вытащила подарочную коробку.
Беллами никак не ожидала увидеть то, что оказалось внутри. Сидя на полу и прижимаясь спиной к стене, она убрала руки от глаз и снова заглянула в коробку.
Упаковочная бумага, яркая лента – все это настолько не вязалось с омерзительным содержимым, что возникало ощущение, будто это чья-то злая шутка.
Шутка? Нет. Так не шутят. Это точно чей-то злой умысел.
Интересно, кого она могла так оскорбить, что этот кто-то пожелал отомстить ей таким жестоким образом? Неужели это подлый Рокки ван Дарбин послал ей в подарочной коробке дохлую крысу?
Опираясь спиной о стену, Беллами медленно выпрямилась – от испуга ее ноги стали ватными – и робко покосилась на коробку. Вон она, крыса, лежит на блестящей серебристой бумаге. В надежде избавиться от страха Беллами еще раз посмотрела на его причину и мысленно попыталась придать дохлому грызуну комичные мультяшные черты. Увы, образ получился столь гротескным, что ее передернуло от омерзения. По спине побежали мурашки.
Судорожно сглотнув подкатившуюся к горлу желчь, Беллами усилием воли заставила себя сделать глубокий вдох и успокоиться. Это всего лишь дохлый грызун, и только. Крысы – привычное зрелище на станциях метро. Она не раз видела на рельсах подземки их раздавленные тушки, и они не вызывали у нее такого омерзения, как эта. Сейчас она закроет крышку и отнесет коробку в мусоропровод. После этого она выбросит эту дурацкую шутку из головы и займется своими делами, чем лишит шутников их сомнительного удовольствия.
Пусть даже не надеются!
Собравшись с духом, Беллами сделала шаг, второй, третий… Вскоре она уже стояла прямо перед коробкой.
В следующее мгновение крысиный хвост слегка пошевелился.
– Ну что? – с раздражением ответил Дент в телефонную трубку.
– Ты все еще без работы?
– Который час?
– Судя по твоему голосу, ты пьян.
– Я что, обязан быть трезвым?
– Вообще-то да, если хочешь получить работу.
– Сегодня?
– Как только приедешь сюда.
– Я опасался, что именно так ты и скажешь. Стоит эта игра свеч?
– С каких это пор ты позволяешь себе отказываться от полетов?
– Ну хорошо, хорошо. Сколько?
– Две тысячи. Туда и обратно.
– Куда?
– В Хьюстон.
– Ночевать там придется?
– Нет. Ночевать будешь дома.
Дент поднялся и поставил ноги на пол, проверяя степень собственной трезвости. Вроде ничего, хотя голова гудела. Он задумчиво пригладил пятерней волосы и вытер со лба пот.
– Две тысячи пятьсот плюс расходы на топливо.
– Пассажир болен. Его нужно отвезти на сеанс химиотерапии.
– Две пятьсот плюс расходы на топливо.
Из трубки донеслось невнятное бормотание о том, что-де человеческая алчность не знает границ, затем более отчетливые слова:
– Ладно. Договорились.
– Какая сейчас погода?
– Жарко, влажно. Как всегда в Техасе в мае.
– Осадки?
– Поздно вечером возможен редкий дождь с грозой. Ничего особенного. Ничего опасного. – После секундного колебания невидимый собеседник добавил: – Ты уверен, что сможешь полететь?
– Заправляй баки, – сказал Дент, вставая с кровати.
При этом он босыми ногами зацепился за электрический провод настольной лампы и свалил ее с прикроватного столика. Пнув ногой несчастную лампу и ворох одежды, валявшейся у него на пути, он проковылял в ванную. Щелчок выключателем, и в глаза ему ударил слепящий свет. Дент выругался.
