class="p1">Те, кто понимает русский, оглядываются на Розу. В том числе и Дмитрий. Она зло щурится.
– Мы в курсе, дорогуша. Твой начальник обещал все уладить, и мы оплатили хорошую сумму…
– Значит, он вернёт вам деньги, – перебиваю я.
– Что происходит? – не понимает Патэрсон и вопросительно смотрит на Дмитрия.
Тот молчит, облокотившись на стол, и сжимает пальцами переносицу.
– Возникло маленькое недоразумение, я все улажу, – ласково улыбается американцу Роза.
– Я провожу вас к администратору. У нас в штате больше пятидесяти прекрасных девушек, которые будут рады услужить вам.
– Но…
– Роза! – строго прерывает Дмитрий.
Девушка смолкает и послушно встает.
– Прошу прощения, мистер Патэрсон. Ваша любимица не сможет присоединиться к нам, – говорит она, и, повернувшись ко мне, добавляет уже на русском: – Видимо, мы предложили ей мало.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не выцарапать хамке глаза.
– Немедленно прекрати это, – тихо требует Дмитрий, вгоняя Розу в краску.
– Но почему? Я хотел бы взять её с собой после вечеринки, – торжественно заявляет американец и, будто вспомнив, что я понимаю английский, говорит уже мне: – Деньги не проблема.
Сжимаю челюсти и медленно закрываю глаза. Успокоить кипящую кровь практически не удаётся. Говорят как о вещи, будто меня здесь нет. Проигнорировав американца, я повторяю Розе:
– Проводить вас?
Девушка негодует, качая головой, но высказывать новые реплики в присутствии Дмитрия не решается.
– Девушка объяснила нам, что не работает, – вежливо объясняет гостю Дмитрий.
– Просто набивает себе цену! В таких заведениях все спят за деньги, стоит только предложить. Думаешь, мы этого не понимаем? – тихо говорит Роза, поравнявшись со мной.
Не находя себя от гнева, наблюдаю, как мимо нас идёт улыбающаяся мужчинам Лиза с подносом выпивки в руках.
– Правильно, знай своё место, дешёвка, и не раскрывай грязного рта. Кем ты себя возомнила? Ты лишь потасканная подстилка. И будь я на месте Доминика, не заплатила бы и половины тех денег, что он предложил за тебя!
Последняя капля падает в чашу моего терпения и пускает кипящую кровь в голову. Не помня себя, хватаю у проходящей мимо напарницы поднос с коктейлями и опрокидываю его содержимое на обидчицу. Растерянная и облитая целым букетом смесей, она жмурится и визжит, как рожающая хрюшка. Фужеры со звоном разбиваются вокруг – услада для моих разгневанных глаз.
– Да как ты…
Не даю ей закончить фразу, с размаху ударяя подносом по голове. «Мало!» – кричит кровожадное сознание. Хватаясь за «шишку» из волос на её макушке, что есть сил деру её до тех пор, пока мои руки не перехватывает кто-то.
Этот кто-то гораздо сильнее. Он в два счета перебарывает мое сопротивление. Всё что я успеваю, это дважды пнуть девушку тонкими шпильками.
– Я ещё не все спросила с тебя! – рычу, тщётно пытаясь вырваться.
– Успокойся! – кричит мне Дмитрий в плечо.
– Пусти меня!
Из-за нашей драки всполошился весь стол с мужчинами. Шокированную Розу окружают заботливые американцы, загораживая от меня.
– Ты что творишь? – Дмитрий резко разворачивает меня, гневные искорки пляшут в его почти чёрных глазах.
– Ставлю твою протеже на место! – рычу в ответ.
Он щурится, зловеще нависая надо мной. Недобро так смотрит, ох, как недобро! А к нам уже спешат охранники и сам Жора.
– Какого черта, Катя! – горланит начальник. – Быстро ко мне в кабинет.
Дмитрий освобождает меня из крепкой хватки, и я вдруг понимаю, что натворила. Терпеть так долго и сорваться в финале. Меня уволят!
Оглядевшись, вижу целый круг зевак. Любопытно поглядывая на нас, они переговариваются между собой и без стеснения изображают мой удар подносом. Рядом маячит Лиза, в её глазах смесь жалости и удивления, а поднос, что я отняла, прижат к груди.
– Живо! – снова кричит начальник.
Вздрагиваю и на этот раз повинуюсь, пробиваясь через толпу к бару, за которым находится кабинет начальника.
– Расходимся, расходимся, господа, – слышу я голос Жоры. – Концерт окончен.
Погрузившись в тишину небольшого помещения, включаю свет. Большой стол из тёмного дерева занимает тут все пространство. А расположенные на нём мониторы показывают записи с видеокамер двух залов. Я быстро нахожу свои столики и наблюдаю, как Жора распинается в извинениях перед компанией Дмитрия. Роза ругается на него, одной рукой держась за ушибленное ухо, другой вытирая слезы. Некогда тугой пучок волос свисает над правым плечом.
Отхожу к галерее наград, что красуется у начальника напротив стола. Здесь он коллекционирует все достижения своего заведения и хвалится ими перед каждым новым работником. Закусываю указательный палец, боюсь и предположить, что он со мной сделает за такой позор. Сотрудница одного из лучших заведений для лиц старше восемнадцати избивает посетительницу.
Мой начальник оказывается волшебником. За короткое время усаживает возмущённую компанию за столик, приглашает к ним трёх лучших стриптизерш и направляется к бару.
Когда он входит, я уже стою у двери, ожидая своей участи.
– Сядь, – быстро командует он.
Широким взмахом руки Жора распахивает журнал учета сотрудников. Сосредоточенно постукивая письменной ручкой, он что-то быстро подсчитывает и лезет в сейф.
– Жора, я так виновата…
– Не хочу и слова слышать! – перебивает он, вкладывая в конверт купюры. – Держи.
Я таращусь на конверт.
– Что это?
– Твой расчёт. Ты уволена.
– Уволена? Ты даже не разберёшься в ситуации?
– Скажи спасибо, что девушка не заявила на тебя. Я едва смог всё уладить и пообещал лично наказать тебя! Переоденься и уходи через чёрный вход.
Заглядываю в конверт.
– Эта крошечная сумма денег и есть мой расчёт?
– Здесь гораздо больше положенного. Ты нанесла огромный ущерб своей выходкой.
– Жора, мне нужны деньги!
– Мне тоже!
Начальник непреклонен, и ровно через пять минут я тихонько покидаю заведение, в котором проработала больше трёх лет. Внутри меня царит безмерная пустота. Не понимая, как жить дальше, медленно плетусь к дороге. Нужно ехать домой. Прохладный ветер продувает кофту до дрожи. Вокруг темнота и спокойствие – город уже спит.
Сваливаюсь на лавочку, закрывая глаза ладонями. Из груди прорывается тяжелый стон. Мне не найти денег! За один миг я теряю всё: работу, учебу и доверие Дмитрия. Казалось бы, хуже быть уже не может, но вдруг я слышу поступь мужских каблуков. Этот звук режет слух почти до боли. Легкое, почти беззвучное движение оповещает о том, что рядом кто-то подсел.
– Я не нуждаюсь в твоей жалости, Жора! Уходи! – тихо прошу я.
Сосед даже не думает шевелиться. Со вздохом открываю лицо. Перед глазами оказываются начищенные до блеска черные туфли. От неожиданности я подскакиваю, как напружиненная.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю у Дмитрия.
– Провожал свою побитую сотрудницу, – отвечает он
