Из дневника Марины Орловой:
… Эта женщина пугает меня, хоть Тамара и предлагала мне не слушать ее бред, порой все же становится жутковато. Иногда, действительно, кажется, что Нелли тронулась умом, все твердит о беременности, напевает классические арии, даже с матерью своей, вроде, беседует. Я стараюсь не вслушиваться, но все равно как-то неприятно. А порой, особенно по утрам, у нее вдруг становится такой осмысленный взгляд! И речь звучит вполне связно. В такие моменты, признаться, я боюсь ее еще больше.
— Девочка, ты такая молодая, красивая, у тебя вся жизнь впереди, что держит тебя рядом с этими чудовищами и извращенцами? Чем они загадили твою судьбу? У тебя есть дети? — Чувствовалось, что слова даются ей с трудом.
— Нет, только муж. — Дрожащим голосом ответила я.
— Он тоже здесь?
— Олег дома, он хороший человек, ему нечего здесь искупать, понимаете, он не виноват, что жил с такой дурой, как я.
— Беги отсюда, глупая, неужели ты совсем ничего не видишь и не понимаешь, они ведь…
В комнату стремительно вошла Тамара со шприцем, и мне, наконец, удалось вырваться из этой душной кельи…
… Позавчера мне было так грустно, что даже моя подшефная заметила это.
— Ты еще здесь, глупая, я же сказала тебе, беги, пока есть возможность и силы.
— Мне грустно, потому что мой друг уезжает. — Честно призналась я. — Конечно, я рада за него, он поправился и сможет жить, как хочет, но мне будет одиноко без него. Хотя он обещал написать, когда обоснуется, но это все равно не то…
— Он не напишет… — Пронзительный взгляд женщины меня пугал.
— Что?
— Оттуда не пишут, девочка, неужели ты еще не поняла?
— Не поняла что? — Я, действительно, не понимала, но от таких разговоров становилось жутко и тоскливо.
— Там нет адресов, нет бумаги, нет чернил, там холодно и страшно. Хотя здесь тоже страшно… — Голос Нелли слабел на глазах, но вдруг, неожиданно опять взлетел до крика. — Спаси меня, девочка, спаси от этих жутких монстров, увези…
— Здесь только одна машина, сегодня на ней приехал Влад, завтра он повезет Стаса в город.
Больная вдруг затряслась, страшно завыла и, кажется, потеряла сознание. Я быстрее побежала за Тамарой, пусть окажет Нелли какую-нибудь помощь. Вообще странно почему к столь больной женщине ни разу не приезжал настоящий врач. Она так слаба, что давно уже не приподнимается с постели, даже чтобы сходить в туалет. Так и умереть не долго. Почему никто не говорит, чем она больна?…
… Пишу от обиды. Сегодня встала в половине пятого, хотела попрощаться со Стасом, а его уже нет. И машины Влада тоже. Неужели они уехали ночью? Зачем? Дорога идет через лес, там и днем то фиг проедешь, а уж ночью…
… Тамара рассердилась на вопрос о Стасе, даже кричала на меня. Видно, я и впрямь неисправима, раз первый симпатичный парень сбил меня с понталыку. Правильно я все-таки не говорю наставнице, что веду дневник. Боюсь, она рассердится еще больше, прочитав в нем некоторые откровенные места…
… Какой страшный день! Нелли все-таки умерла. Смешно, но теперь ей, наконец то, вызвали врача из соседней деревни, правда, только, чтобы зафиксировать смерть. Ужасно, но умерла она у меня на руках. Ее последние слова так и жгут мне мозг.
— Беги…беги пока не поздно…расскажи всем…приведи людей… не пей ее отвары… попробуй не пить и беги… попробуй…поверь мне…ты поймешь…
Я была в таком шоке, что не рассказала Тамаре об этом бреде. Хотя ни ей, ни примчавшемуся вскоре Владу не было до этого никакого дела . Он даже не глянул на жену, сразу помчался в деревню за доктором. Меня весь день вообще никто не замечает . Впервые пишу дневник днем…
… За окном глубокая ночь. Что я делаю на этой убогой кровати?! Господи, я, похоже, совсем тронулась умом. Сбежать от Олега, от Янки… Что со мной? Неужели, ненормальная Нелли говорила всерьез? Стоило сутки не попить эту бурду, и у меня раскрылись глаза. Мамочки, что им от меня надо? Зачем все это?! Нужно бежать в милицию, ведь здесь еще полно людей, пьющих эту отраву. Только что я скажу стражам порядка? На что пожалуюсь? Что они могут понять во всем этом, если я сама ничего не понимаю? Решено, остаюсь здесь и веду разведку боем. Посоветоваться бы с кем… Эврика! Надо как-то Янке сообщить о творящихся здесь безобразиях. Она точно придумает, как накрыть всю эту дерьмовую лавочку…
Прошла уже целая неделя, а мы все топчемся на месте. Мишка с Митричем довольно быстро нашли Санька. Как и следовало ожидать, бумажку с записанным на нем номером автомобиля он выбросил там же, на кладбище. Всю эту неделю после уроков Михаил возил парнишку по таксопаркам города, но таксистов, постоянно находящихся в рейсах, застать на месте не просто трудно, а невозможно. Никаких примет такси ребята не запомнили. Так что это направление поиска было решено признать бесперспективным. Хотя, если быть справедливой, польза от этих поисков была огромной. Только не для нас, а для Митрича с Бобиком, которые не отставали от Саньки и Михаила ни на шаг. За это время они порядком подкормились, а пес, наконец то, нашел себе любящего и заботливого хозяина. Счастье привалило Бобику в лице Саньки и его мамы. Пораженные его умом и сообразительностью, они приютили пса в своей квартире, отмыли, причесали и купили ему главный атрибут собачьего благополучия — ОШЕЙНИК, в котором Бобик теперь гордо вышагивает перед беспризорными дворовыми псами.
Беседа с маклером, занимающимся разменом квартиры Марины и Олега, тоже не дала ничего принципиально нового. Напуганный парень рассказал, что в агентство обратился Шульгин Владислав Львович, имея на руках генеральную доверенность, подписанную нотариусом и Орловой Мариной Анатольевной, он попросил, как можно скорее найти размен квартиры, находящейся по указанному адресу, на две жилплощади. Телефона, адреса для связи или копию доверенности не оставил, пообещав позвонить через некоторое время. Адрес Шульгина, указанный в документе, мы знали и раньше, там он прописался после женитьбе на Нелли, но давно не появлялся. Слова маклера лишь подтвердили то, что мы и так знали: Тамара и Владислав Шульгины действуют заодно. Предположительно, целью всей аферы является квартира, которая в результате размена достанется моей подруге. Посоветовавшись с людьми из агентства недвижимости, мы решили не прерывать поиски вариантов размена, чтобы не поставить под удар Марину. Кто знает, как поведут себя мошенники, узнав, что ничего не получат? Как далеко рискнут зайти, стараясь замести следы преступления? Помня о печальной участи Анфисы Егоровны, я справедливо опасалась, если не за жизнь, то за рассудок подруги.
