– Как с тем человеком в машине?
Кейти ахнула. Слезы хлынули у нее из глаз. Теперь нет смысла скрывать от мальчика правду. Трент покосился на Кейти, а потом нагнулся к Тайлеру для мужского разговора.
– Тай, огнестрельное оружие – вещь опасная. – Трент протянул мальчику свой тяжелый черный «глок», чтобы тот осмотрел его, не прикасаясь. Затем Трент убрал пистолет в кобуру. – Сейчас он стоит на предохранителе, чтобы нечаянно не выстрелить. Но когда он снят с предохранителя…
Тайлер внимательно слушал каждое слово, пока Кейти приступила к делу. Она отрезала ножницами из аптечки рукав куртки Трента вместе с рукавом фланелевой рубашки и теплой футболки.
– Но оружие может и спасти кому-то жизнь. Когда-нибудь я научу тебя стрелять. Но до тех пор ты не должен прикасаться к оружию. Понял?
Тайлер серьезно кивнул.
– Не волнуйся, приятель. Сегодня ни тебя, ни твою маму они больше не тронут. Я рад, что ты здесь и можешь меня поддержать. Когда поедем, смотри внимательно по сторонам – вдруг заметишь ту серебристую машину. Помоги мне хотя бы до тех пор, пока за нами не приедет дядя Макс, хорошо?
– Хорошо.
Прежде чем Трент выпрямился, Тайлер обнял его руками за шею. Трент положил здоровую руку на плечи мальчику и усадил себе на колени, а сам примостился на краю сиденья.
Кейти позволяла ему утешать своего сына, убеждать, что кошмар закончился – по крайней мере на сегодня. Когда она видела, как прекрасно ее друг справляется с Тайлером и как спокойно мальчику рядом с ним, ей дышалось чуть легче. Трент оказался прав: пуля только оцарапала его, не задев ни мышцу, ни кость. Но кровь текла довольно сильно. Она наложила на рану тугую повязку, чтобы кровь поскорее остановилась и этот хороший, чудесный мужчина, который явно много значит для ее сына… и, как оказалось, для нее тоже… был цел и невредим.
К тому времени, как она перевязала ему плечо, к ним подъехали машины охраны кампуса, УПКС и скорая помощь – какое счастье!
– Ты ведь не думаешь, что те, кто в нас стрелял, вернутся? – спросила она. – Мы теперь кто – свидетели?
– Сегодня они не вернутся, – уверенно ответил Трент. – По-моему, они хотели просто обездвижить нас, чтобы им легче было скрыться, а я не мог их преследовать.
Но она видела, что он сжимает пистолет в руке – на всякий случай.
Горячий душ немного согрел Кейти. Она надела фланелевую пижаму, халат и теплые носки, позаимствованные у Трента. И все равно ее била крупная дрожь.
– Как они? – шепотом спросил Трент. Выйдя из душа, он заглянул в гостевую спальню, где на большой кровати спали Тайлер и Падре.
– Они стреляли в моего сына!
Трент положил руку ей на плечо:
– Фельдшер сказал, что с ним все в порядке.
Завтра, когда он выспится, все будет еще лучше.
Она прижалась щекой к его теплой груди:
– Ты спас его!
– По-моему, Тайлера постоянно спасает его мама, которая всегда рядом.
Кейти тихо вздохнула, и рыже-белый метис колли поднял голову с подушки. Именно из-за нее в их жизнь вошел Джон Смит, хотя УПКС так до сих пор и не установило, кто его нанял и почему он следил за Кейти. Ничего себе спасительница! Она скорее магнит, который притягивает неприятности.
– Кейти! – Видимо угадав направление ее мыслей, Трент крепче сжал ее плечо.
Но она приложила палец к губам и вошла в спальню, чтобы приласкать пса, который стал настоящей радостью для Тайлера. Мальчик и пес вместе перекусывали и играли, а разлучались только на то время, пока Тайлер принимал ванну и чистил зубы. Она почесала пса за ушами и поцеловала в теплый мех на голове.
– Я рассчитываю на тебя, Падре. Ты ведь будешь охранять нашего мальчика?
Потом она поправила одеяло, укрывая ноги Тайлера. Убрала его русые волосы со лба, поцеловала в душистую, бархатистую кожу. Какое облегчение видеть, что озабоченная гримаса на его личике во сне разгладилась.
– Я люблю тебя, милый! – прошептала она и подмигнула встревоженному псу. – Хороший мальчик.
Как только Кейти отошла от кровати, Падре положил голову на ноги Тайлеру, и она поняла, что пес будет присматривать за ее сыном всю ночь. Если бы только отделаться от неуверенности последних дней… Если бы и она могла спать так же безмятежно!
Подняв голову, она увидела, что дверной проем заполнила крупная фигура полуодетого мужчины. Повязка у него на плече белела в темноте, как маяк.
– Ну ладно… ты следующий. – Она осторожно вытолкала Трента в коридор и оставила дверь спальни приоткрытой. – Врач велел сменить тебе повязку после того, как ты примешь душ.
Она зашла в свою комнату за сумкой, куда сложила запасы, данные ей врачом в отделении скорой помощи, и следом за ним прошла в ванную, примыкающую к его спальне, налила воды в стакан.
– Сначала прими антибиотик.
– Слушаю, мэм! – Устало улыбнувшись, он взял таблетку и проглотил ее.
Он лишь поморщился, не жалуясь на боль, когда она быстро очистила открытую рану и наложила мазь, а затем сделала ему перевязку. Но клейкая лента перекрутилась и не поддавалась.
– Куда подевались ножницы? – Кейти присела, открыла сумку и стала рыться в ней, ища мелкие предметы, упавшие на дно. – Я сейчас… – Бумажник. Солнечные очки. Мятый шоколадный батончик. Ноутбук. Маленькая игрушечная машинка. – Вот они…
Кейти ахнула. Она так спешила, что не сразу обратила внимание на испорченную крышку ноутбука. Она провела пальцем по небольшому отверстию в металлической крышке. Поставила ноутбук на плиточный пол и снова полезла в сумку. На сей раз не за ножницами. Боже! Вот оно, идеально круглое пулевое отверстие!
– Что-нибудь сломано?
Развернувшись, она подняла сумку с просунутым в отверстие пальцем.
– Меня могли убить! Тайлера могли убить. Тебя могли… Не понимаю, почему, за что?
– Ах, Кейти. – Трент отшвырнул сумку в сторону и посадил ее себе на колени.
Она прижалась к нему, и он крепко обнял ее.
Услышав, как сильно бьется его сердце, Кейти вздрогнула.
– Мне так холодно!
– У тебя небольшой шок. Дай-ка я тебя согрею!
Когда он поднял ее на руки, она опомнилась.
– Твое плечо! Что, если снова пойдет кровь?
– Забудь.
– Нужно закончить перевязку!
Он отнес ее к своей огромной кровати.
– Сейчас тебе нужно другое. Позволь мне о тебе позаботиться. – Он ненадолго поставил ее на пол, пока откидывал покрывало, снова подхватил ее на руки и усадил на середину кровати. Прежде чем она успела возразить, он растянулся рядом с ней и накрыл их обоих простыней и теплым одеялом. Заключил ее в объятия и положил ногу ей на бедро. Ее голова очутилась у него под подбородком, а их ноги переплелись. – Считай, что ты делаешь мне одолжение, – сказал он, грея ее жаром своего тела. – Дай мне передышку, солнышко. Хорошо хотя бы недолго ни о чем не беспокоиться.
