Мелани достала массажное масло с ароматом лимона, отвернула крышку и вылила на ладонь немного густой блестящей жидкости. Снова сев, она стала растирать ее между ладонями. Масло, стоявшее на солнце, не требовалось разогревать. Мелани просто хотела дать Кларку понять, что он будет первым.
— Не знаю, как твои, но мои мышцы не привыкли к такой тряске, — сказала она. — Я нуждаюсь в хорошем массаже.
Кларк потянулся к маслу, но Мелани остановила его вопросом:
— Тебе когда-нибудь раньше делали массаж?
Он покачал головой.
— Это не очень способствует мозговой деятельности.
Мелани, надув губы, нахмурилась.
— Врачей-массажистов могли бы обидеть твои инсинуации.
— А ты врач-массажист? — скептически усмехнулся он.
На лице Мелани, продолжающей потирать ладони, появилась улыбка.
— Нет, но в одной из своих дурацких ролей в «Калейдоскопе» я убиваю одного из них бронзовой статуэткой. В целях самозащиты, разумеется.
— И это дает тебе основания считать себя опытнее меня?
Она мило пожала плечиками.
— Может быть, да. А может быть, и нет. Но у меня уже все руки в масле, а ты еще полностью одет.
Кларк быстро стянул с себя рубашку, и при виде его груди, блестящей в лучах низкого солнца, у Мелани перехватило дыхание. Она и раньше видела его без рубашки. Она видела его и полностью обнаженным. Может быть, она еще не утратила чувства новизны. А может быть, великолепие этого мужского тела всегда будет заставлять подпрыгивать ее сердце.
— Мне казалось, что главный у нас — я. — Его губы тронула знаменитая полуулыбка, и у Мелани резко участился пульс.
— Так и будет, — подтвердила она. — Довольно скоро. Вот только ляг поудобнее, а потом можешь давать какие угодно указания.
Кларк сделал, как она просила. Но когда он растянулся на пледе, Мелани поняла, что его брюки могут помешать ее намерениям.
— Нужно расстегнуть брюки.
— Расстегнуть или снять?
— Ты — босс.
Кларк рассмеялся, понимая, что теперь он не больше сценарист этого спектакля, чем Мелани — опытный массажист. Однако он не такой дурак, чтобы спорить с сексуальной женщиной в невесомом пеньюаре, с ладонями, блестящими от лимонного масла, и глазами, в которых читаются самые «плохие» намерения.
Заросли, с которыми когда-то безуспешно пытался бороться его отец, чтобы открыть вид на ручей с задней террасы, стали еще гуще и непроходимее, чем прежде. Кларк встал и снял брюки и трусы, благо хижина, лужайка и ближайший отрезок ручья были частными владениями и находились вдали от натоптанных троп. Он снова лег на плед и, поерзав, пристроился так, чтобы не мешали мелкие камешки и ветки. Он хотел, чтобы ничто не отвлекало его от удовольствий, которые припасла для него Мелани.
Без колебаний она взгромоздилась ему на спину. На мгновение Кларку показалось, что поясницы коснулась нагая, влажная и горячая кожа, но он забыл об этом ощущении, как только руки Мелани опустились ему на плечи. В конце концов, на ней же трусики. Он закрыл глаза и мысленно представил ее пеньюар. Яркие цвета. Лимонно-желтый и травянисто-зеленый. Тонкие бретельки подчеркивают красоту плеч. Треугольнички блестящего материала прикрывают идеальную грудь, и между всплесками цвета мелькают темно-розовые соски. И этот головокружительный запах лимона.
Кларк сглотнул, воскресив во рту вкус выпитого лимонада. Интересно, у самой Мелани такой же вкус?
Она втирала теплое и скользкое масло в его спину на удивление сильными руками. Она массировала мускулы плеч короткими ритмичными ударами и проходилась вниз, по позвоночнику, подушечками больших пальцев. Кларк слегка изменил положение, когда по всему его телу разлилась незнакомая лень. Он не смог сдержать довольного стона.
— Не так плохо для дилетанта, не правда ли?
— Все твои восхитительные качества — прирожденные. Я уже говорил об этом.
Руки Мелани оставили его, и Кларк услышал, как она открывает бутылочку, ощутил усилившийся запах лимона. Через мгновение он снова блаженно отдался шелковистому колдовству ее прикосновений, от которых уже начинала твердеть его плоть. Она так близко. Ему стоит только перевернуться, чтобы испытать эйфорию от скольжения ее ловких рук, от того любовного внимания, которое она уделяла каждому дюйму его спины.
Мелани соскользнула с него и, встав на колени, провела руками между его ног. Затем наклонилась и поцеловала какое-то чувствительное место на талии.
— Мелани, — произнес он с предостережением.
К чему оно относилось, Кларк и сам не знал. Кровь с огромной скоростью заструилась по его жилам, все чувства притупились, за исключением наслаждения, которое он испытывал от круговых движений языка на своей коже.
— Да, Кларк?
— Остановись.
— Почему? Ведь это ты прихватил с собой пакет Бекки. Разве не это было у тебя на уме?
Она прикоснулась к его ногам, затем к бедрам.
Сквозь туман вожделения он все-таки смог произнести:
— Не совсем это.
Мелани остановилась.
— Ах, верно. Ты — тренер. Ты главный. Что ж… — она отодвинулась, — таковы правила. Хотя очень жаль. Мне казалось, я смогу внести что-то новое в нашу игру.
Как только Кларк перевернулся на спину и увидел таинственный и страстный блеск ее глаз, он понял, что был полным идиотом, остановив Мелани. Где-то на задворках сознания, не затуманенных безумным желанием, Кларку еще помнилось, что у него был какой-то грандиозный план, касающийся дальнейшего эротического образования Мелани. Но кого он дурачит? Предоставленная самой себе, она намного превзошла своего учителя. У нее было чему научить его, и Кларку не терпелось узнать это.
Он положил руки под голову и усмехнулся.
— Я весь в твоем распоряжении.
Ее глаза вспыхнули.
— Весь?
— Я мужчина, Мелани, а не обезьяна. Если ты хочешь вести в игре — Давай. Я сейчас не в том состоянии, чтобы спорить.
Мелани скользнула взглядом по его телу.
— Может быть, и нет. Но зато это состояние идеально вписывается в мои планы, Кларк.
Наконец-то Мелани поняла. Смысл настоящей эротики заключается в осознании своей силы. Силы, позволяющей добиваться желаемого. Силы, позволяющей от чего-то отказываться. Силы, позволяющей не спешить с доставляемым удовольствием или награждать им в любой момент и по любому поводу. Она даже представить не могла, что когда-нибудь будет действовать так уверенно. По крайней мере, не так скоро… и не в присутствии такого потрясающего и искушенного мужчины, как Кларк.
В этом и заключается главный его подарок ей, поняла Мелани, догадывается он об этом или нет. Если она смогла взять верх над таким человеком, то ей действительно по плечу не только любая роль, но и любой любовник, которого она себе выберет. Нужно только принимать то, что он предлагает, — без возражений, страхов и ограничений. Она хочет его. Всего его. И ничто не останавливает ее, ничто, за исключением сильного подозрения, что, когда она до конца узнает его, когда доставит ему столь же полное наслаждение, какое прошлой ночью доставил ей он, она не сможет уйти.
