– В тебя не попали? – спросил Рорк.
Враги исчезли, но Ева все еще смотрела на дальнюю стену, переживая выигранный бой.
– Ни разу. Что делают пули с человеческим телом! – тихо проговорила она, кладя пистолет. – Носить такое оружие, зная, что может возникнуть необходимость пустить его в ход и что по тебе тоже могут открыть стрельбу из такого же…
Кто мог на это решиться, будучи в своем уме?
– Ты, например. – Рорк снял очки и наушники. – Совесть и преданность долгу вовсе не означают слабость духа. Ведь ты же с честью выдержала тестирование. Это стоило тебе немалых сил, но ты справилась.
Ева аккуратно положила свои очки и наушники на черный пульт.
– Откуда ты знаешь?
– Откуда я знаю, что сегодня ты была на тестировании? Я же тебе говорил, что у меня есть связи. Откуда знаю, что это тебе далось нелегко? – Он взял ее за подбородок. – Сам вижу.
У тебя конфликт между сердцем и головой, Ева.
Вряд ли ты сознаешь, что именно поэтому так хорошо делаешь свое дело. И так восхищаешь меня!
– Я вовсе не пытаюсь приводить тебя в восхищение. Моя цель – найти человека, пустившего в ход оружие этого же типа, и не для самозащиты, а для собственного удовольствия. – Она посмотрела ему в глаза. – Это не ты.
– Не я.
– Но тебе что-то известно.
Рорк провел подушечкой большого пальца по ее подбородку и медленно убрал руку.
– Не уверен. – Он подошел к столику и разлил кофе. – Оружие девятнадцатого века, преступления двадцатого века – и, похоже, мотивы из тех же времен… По-моему, я гожусь в подозреваемые.
– Слишком простое умозаключение.
– Скажи, лейтенант, ты способна обратить свои дедуктивные способности в прошлое или полностью поглощена настоящим?
Ева сама задавала себе тот же вопрос и надеялась, что знает ответ.
– У меня гибкий мозг.
– Как раз не слишком. Но соображаешь ты быстро. Убийца Шерон хорошо разбирается в истории, любит ее, возможно, даже одержим ею. – Рорк насмешливо приподнял брови. – Я тоже знаком с некоторыми периодами и явно питаю к ним любовь. Можно ли назвать это одержимостью? – Он небрежно повел плечом. – Тебе виднее.
– Я над этим работаю.
– Не сомневаюсь. Давай прибегнем к старомодной дедукции, забыв про компьютеры и всевозможные технические средства. Начнем с жертвы. Ты считаешь, что Шерон занималась шантажом. Что ж, годится. Она была озлоблена, вела себя вызывающе, жаждала власти. И при этом нуждалась в любви.
– Эти выводы – результат всего двух ваших встреч?
– Отчасти. – Он подал ей чашку с кофе. – А отчасти – результат бесед со знавшими ее людьми. По отзывам друзей и партнеров, она была чрезвычайно энергичной и одновременно скрытной. Отказавшись от семьи, она постоянно о ней думала. Любила жизнь, но часто хандрила. По-моему, мы с тобой движемся параллельными путями.
Ева не сдержала раздражения:
– Не знала, что ты движешься каким-либо путем в полицейском расследовании, Рорк!
– Бет и Ричард – мои друзья, а я серьезно отношусь к дружбе. У них горе, Ева. И я совершенно не могу выносить, что Бет считает себя виноватой.
Она вспомнила затравленный взгляд Элизабет Барристер, нервную дрожь пальцев и вздохнула.
– Ладно, с этим я готова согласиться. С кем ты еще говорил?
– Я же сказал: с друзьями, знакомыми, деловыми партнерами. – Он взглянул на Еву, которая расхаживала по залу, то и дело поднося свою чашку к губам. – Удивительно: одна женщина – и столько разных взглядов и суждений! Кто-то считает, что Шерон была преданной и великодушной, кто-то обвиняет ее в мстительности и расчетливости. Одни говорят, что она любила буйные сборища, постоянно искала все новые удовольствия, другие уверяют, что она любила проводить вечера в полном одиночестве. Можно подумать, что наша Шерон разыгрывала перед разными людьми разные роли.
– Просто для разных людей она надевала разные маски. Такое случается сплошь и рядом.
– Интересно, какая из этих ролей окончилась смертью?.. – Рорк достал сигарету и закурил. – Шантаж? – Он задумчиво выпустил дымок. – Из нее получилась бы виртуозная шантажистка. Она любила залезать в души людей, включая на полную мощь свое обаяние.
– Ты тоже отдал ему должное?
– Она не пожалела на это сил, – пожал плечами Рорк. – Но даже если бы она не была дочерью моих друзей и профессионалкой, я бы на нее не клюнул. Я предпочитаю женщин другого типа. – Его взгляд остановился на Еве и неожиданно стал серьезным. – Вернее – думал, что предпочитаю.
Я еще не разобрался, почему вдруг увлекся женщиной одержимой, колючей и упрямой, как мул.
Она налила себе еще кофе и посмотрела на него поверх чашки.
– Ничего себе комплимент!
– Я не собирался тебе льстить. Хотя надо сказать, что для женщины, пользующейся таким неумелым парикмахером и пренебрегающей стандартными способами обольщения, ты смотришься удивительно приятно.
– Парикмахера у меня нет вообще, времени на обольщение – тоже. А также желания обсуждать то и другое. Лучше вернемся к дедукции.
Если Шерон Дебласс убита кем-то из людей, которых она шантажировала, то при чем тут Лола Старр?
– Я тоже размышлял об этом. – Рорк задумчиво затянулся. – У них не было ровно ничего общего, кроме профессии. Сомнительно, чтобы они знали друг друга и имели одинаковый вкус по части клиентуры. И все же нашелся человек, знавший обеих – пусть даже непродолжительное время.
– Ты хочешь сказать, выбравший их себе в жертвы?
Рорк приподнял бровь, потом кивнул:
– Ты выразила это лучше.
Ева некоторое время молчала.
– А что ты имел в виду, говоря, что я сама не знаю, во что суюсь?
Если он и колебался, прежде чем ответить, то совсем недолго и незаметно.
– Не уверен, представляешь ли ты себе, как силен Дебласс, какие ресурсы способен задействовать. Скандал с убийством внучки только сыграет ему на руку. Он ведь метит в президенты, чтобы диктовать стране и всему миру свою мораль!
– Ты думаешь, он может использовать смерть Шерон в своих политических интересах? Но каким образом?
Рорк затушил сигарету.
– Изобразив ее жертвой общества, а платный секс – орудием убийства. Общество, легализовавшее проституцию, контролирующее зачатие, позволяющее менять пол и так далее, не может не нести ответственности за последствия! Да, погибшая – его внучка, но она жертва сексуальной свободы и всеобщей незащищенности. Еще один яркий пример морального падения! Подобный довод Дебласс просто не сможет не использовать.
Консервативная партия набирает силу, а он – полководец, ведущий ее к победе! Кстати, тебе не приходило в голову, что он вовсе не хочет, чтобы убийцу поймали?
Ева вздрогнула и подняла глаза:
– Это еще почему?! Дебласс все-таки питал к Шерон родственные чувства. Кроме того, указание на конкретного человека могло бы прибавить силы его аргументации. «Вот он, низкий, насквозь прогнивший тип, погубивший мою несчастную, заблудшую внучку».
– По-моему, рискованно. Вдруг убийца тоже окажется таким же столпом общества, еще одной «заблудшей овцой»? Но козел отпущения, конечно же, требуется. Только важно, чтобы он был подходящим. А это значит, что необходимо все держать под контролем.
Рорк сделал паузу, чтобы она могла как следует обдумать его слова.
– Как ты считаешь, кто постарался, чтобы ты в разгар следствия угробила целый день на тестирование? Кто следит за каждым твоим шагом, зная, на какой стадии находится расследование?
Кто копается в твоем прошлом, в личной жизни и в послужном списке?
Чтобы не уронить чашку, Ева поставила ее на столик.
– Я действительно подозревала, что Дебласс надавил на мое руководство, чтобы меня подвергли тестированию. Но думала, что он или не доверяет мне, или считает некомпетентной для ведения этого дела. Кстати, в Вашингтоне он организовал за мной и за Фини слежку. – Она перевела дух. – А откуда ты знаешь, что он под меня копает? Потому что сам занят тем же?
Пусть сверкает глазами в гневе! Другая на ее месте испугалась бы.
