Шеппард кивнул, молча принимая выговор. Но теперь ему больше всего хотелось достать Эбботта – живым или мёртвым, не прибегая к чьей-либо помощи. А менее всех – Фрэнка Смита.
– Теперь, – сказал Контролер, – как обстоят дела с переездом?
– Я договорился с ВВС. Вертолёт будет ждать в Лондонском аэропорту с половины девятого, – сообщил Смит.
– Понадобятся посадочные огни в районе особняка.
– Уже налаживают. На одной из тамошних лужаек.
– Переезд в аэропорт. Это – под вашу ответственность, – Шеппард кивнул.
– Мы забираем его из отеля к девяти – если он не заставит нас ждать. Сама дорога займёт не более двадцати минут.
– Эскорт?
– Пара полицейских машин – одна спереди, другая сзади, плюс кортеж мотоциклистов.
– Weissen Mause, – пробормотал Смит.
– Что? – вскинулся Шеппард.
– Белые мыши. Так их называли в Германии.
– Называли кого?
– Полицейских на мотоциклах. С их белыми касками.
«Чёртов дурацкий выпендрёж», – подумал Шеппард.
– В самом деле? – вежливо сказал он вслух.
– Вы сопровождаете его?
Шеппард снова кивнул:
– Мы с сержантом Клиффордом будем с ним в машине. И в вертолёте.
– Забирать из отеля будете от переднего входа или от заднего? – спросил Смит.
– Планнируем от заднего.
– Думаю от переднего будет лучше, – сказал Смит.
Шеппард почувствовал, как поднимается бешенство и взял себя в руки. Сукин сын опять пытается подколоть его.
– Почему?
– Больше народу вокруг.
– Прошу прощения?
– Обзор хуже. Больше шансов зацепить посторонних.
– Вы серьёзно думаете, что такие соображения остановят психопата-убийцу?
– Мы говорим о Ричарде Эбботте, нашем собственном агенте. Человеке, которого мы сами выбрали для устранения Нджалы. И мы не считали его тогда психопатом-убийцей.
– Хорошо. Но теперь он является им.
– Только в ваших тупых маленьких мозгах, которым надо разложить всё по полочкам, потому что по-другому они работать не умеют.
Смит обнаружил, что его трясёт.
– Хватит, Фрэнк, – сказал Контролер.
Шеппард криво ухмыльнулся. Ему наконец удалось нащупать больное место.
– Я всё время забываю, что он ваш друг.
– Вы многое забываете. Например, кто ваш противник.
– Фрэнк, – повторил Контролер, – Я сказал, хватит.
Потом Шеппарду:
– Насколько я знаю Эбботта, мне тоже не кажется, что он станет устраивать пальбу посреди людной улицы.
– О'кэй, – сдался Шеппард, – будем выводить Нджалу через передний вход.
Передний, задний – особого значения это не имело. Чего ему хотелось по-настоящему – отплатить Фрэнку Смиту. И он чувствовал, что преуспел. Слабое утешение, но настроение всё равно поднялось. Он извинился и с той же ухмылкой удалился.
– Фрэнк, ты обязан держать себя в руках.
– Мы не обязаны сотрудничать с дерьмом вроде этого.
– Не обязаны. В совершенном мире – не обязаны. Но в совершенном мире люди вроде нас вообще не будут работать. А со своей работой Шеппард справляется.
– Факт. А как, какими методами – кому, к чертям это интересно?
– Фрэнк, любая страна мира нуждается в таких людях. И у любой страны мира они есть.
– То-то этот мир так благоухает.
Контролер слабо улыбнулся и перешёл к докладу о русской торговой делегации. Делегация прибывала в Лондон сегодня днём. Глава делегации прямо из аэропорта направлялся в отель, на секретную встречу с Нджалой и присоединялся к остальной делегации позже.
– Вот вам и причина, – сказал Контролер, – почему Нджала отказывается выехать немедленно. Ему нужно встретиться с русскими.
– Не думаю. Русских мы могли доставить и за город. Пытается ловить рыбку в мутной воде, вне всякого сомнения.
– Предполагается, что встреча будет секретной.
– Как моя задница. Нджала должен понимать, что мы о ней узнаем. Кстати, откуда информация?
– Через одно из африканских посольств, у нас там контакт.
– А откуда у них?
– От контакта в посольстве Нджалы. Вообще-то нам тоже кажется, что это преднамеренная утечка.
– Точно. Нджала хочет быть уверен, что мы знаем об его играх с русскими. Чтобы потом поднять цены на нефть.
– Согласен.
– Нет, – сказал Смит, – Тут что-то нечисто. Он ждёт чего-то другого. Или кого-то другого. И не хочет, чтобы мы об этом знали.
– Например?
– А кто его знает? Он замазан в куче делишек и куча эта будет побольше, чем у того же полковника Каддафи. И ничуть не чище.
– Можешь выяснить?
Смит пожал плечами:
– Могу попытаться. Но он скользкий сукин сын.
– Ненадёжный, к тому же, – сказал Контролер, нервно ковыряя мизинцем в ухе.
– То же самое говорил и Ричард Эбботт.
– Да, кстати, хотел спросить насчёт Ричарда.
Фрэнку Смиту стало любопытно, неужели вся история с русской делегацией была только преамбулой, перед тем как вернуться к Эбботту? Но зачем такие сложности? У Контролера должны быть причины. У него всегда есть причины, их просто не всегда можно понять.
После встречи с Эбботтом Смит позвонил Контролеру и как можно точнее передал их разговор. Контролер слушал молча, никак не комментируя. Потом поблагодарил и положил трубку. Но у Смита создалось ощущение, что информация будет доложена выше по начальству. Может, министру, может премьеру. От кого получает приказы сам Контролер, не знал никто.
– Из твоего рассказа следует, – продолжил Контролер, – что выглядит Эбботт совершенно нормальным. В дальнейшем будем исходить из этого.
Смит кивнул. Похоже, преамбула продолжалась.
– Поскольку мы не можем выйти с ним на контакт, у нас нет возможности, – неопределённый жест, – переубедить его.
– Его не переубедишь.
– Не переубедишь только сумасшедшего и Господа Бога. И поскольку Эбботт не совсем похож на Бога…
– Он и не сумасшедший. По крайней мере, по-моему. Если вы с ним встретитесь, то вы со мной согласитесь.
– Тогда как ты объяснишь его поведение?
– Заскок у человека. Хочет убить Нджалу. Переживи я то же, что и он – тоже хотел бы. Да и кто угодно на его месте.
Контролер кивнул:
– Полагаю, с этим всё ясно. Но вот эта чушь, насчёт того, что его сдали… Он ведь это не всерьёз? Он хоть сам в это верит?
«Так, уже теплее», – подумал Смит.
– Верит, ещё как верит. И он это вполне всерьёз.
– Но у него никаких доказательств, ты же сам говоришь.
– Для него это не имеет значения.
– Но послушай, как может нормальный человек верить в такую чушь? Ты бы, например, поверил?
«Ага, дошли до дела, – подумал Смит, – Вот что им нужно на самом деле. Потому что если верю я, могут поверить и другие. А если агенты решат, что мы способны их сдать, если цена о'кэй…»
