Он схватил ее за руку и заставил посмотреть на себя.
– Почему ты мне не веришь? Я никогда тебя не обманывал!
Скривив губы в скептической ухмылке, она поинтересовалась:
– Да неужели? А почему тогда ты не говорил мне, что у тебя особняк в Нью-Йорке?
Он пренебрежительно передернул плечами.
– Ну не обманывал же! Ты никогда и не спрашивала, есть ли у меня еще какая-то недвижимость. У меня, кстати, есть дом на Багамах, вилла в Ницце и квартира в Лондоне. И приводить я Нью-Йоркский особняк я тебя не хотел. Слишком много неприятных воспоминаний.
– Типа Люси?
Он мрачно согласился:
– Ну да.
– Но это не объясняет того, что ты уехал якобы в командировку, тогда как просто готовился меня бросить.
– С чего ты взяла, что я хотел тебя бросить? – вопль Клейтона мог бы убедить в его искренности и Фому Неверующего.
– Я слышала это от тебя самого.
– Этого я никогда не говорил!
– Мне – нет. Но вот Отису – да.
Он замер и впился изучающим взглядом в ее лицо. Осторожно переспросил:
– Когда это было?
– На свадьбе Энн и Ричарда. Бренна поставила прослушку на смокинге Отиса и записала ваш разговор. И дала послушать его мне.
Стивен побледнел и лихорадочно облизал губы, не зная, что ответить.
Софи язвительно поинтересовалась:
– Что, нет слов? Или просто не помнишь, что тогда говорил?
Он тяжело сглотнул, отчего на горле дернулся кадык, и возразил:
– Я прекрасно все помню. Но пойми, Отис сделал ошибку, уйдя от Бренны, и переживал по этому поводу. Я его просто пожалел, сказав то, что он хотел услышать.
– Вот как? Ты просто пожалел друга, заявив, что хочешь меня бросить?
– Я не так говорил!
– Как бы ты не говорил, суть одна!
Он нервным жестом провел рукой по волосам.
– Хорошо, я скажу тебе правду. К сожалению, я тоже не сразу ее осознал. Ты помнишь, я сказал, что мне нужно немного отступить, чтобы решить, как жить дальше?
– Прекрасно помню. И то, как Отис советовал тебе сделать это с симпатичной курочкой. Чтобы понять, что я легко заменима.
– Никаких курочек у меня не было. – Софи иронично вздернула брови, и он поправился: – В то время. И я хотел решить, как мне жить дальше, продолжать жить с тобой в квартире или признаться во всем и переехать в особняк. Просто я привык жить с удобствами, бассейном, тренажерным залом, с обслуживающим персоналом.
– Понятно. А я мешала тебе жить красиво?
Он закричал в полном отчаянии:
– Нет. Просто я не сразу понял, что люблю тебя!
– Понятно. Стоило мне уйти, как ты понял, что любишь только меня, и тут же привел новую подружку, чтобы в этом убедиться.
Он подтвердил угасающим голосом:
– Как ни смешно, но все произошло именно так. Только я не собирался в этом убеждаться. Я надеялся на поговорку «клин клином вышибают». Но почти сразу понял, что это глупо. Но ты тоже виновата – для чего ты уехала с Джаромом? Надеялась на безбедную жизнь? Я для тебя был бедноват?
– Откуда ты узнал, что я уехала с Джаромом? Я тебе об этом не говорила.
Клейтон мрачно рассмеялся.
– Ты что, не в курсе, что он оставил мне сообщение на автоответчике, сразу за твоим? С требованием, чтобы я никогда тебя не искал?
Тут пришел черед удивляться Софи.
– Нет. Этого я не знала.
Почувствовав ее растерянность, Клейтон перешел в наступление:
– Когда ты с ним сговорилась? На свадьбе Энн и Ричарда? Только я отвернулся? Или еще раньше?
Возмущенная Софи, оставив без ответа его ревнивые вопросы, заявила:
– Какое право ты имел меня похищать? Джордан все равно меня найдет!
Для Клейтона это оказалось последней каплей. Зарычав, как раненый гризли, он схватил ее в объятия и принялся яростно целовать. Несмотря на то, что это было скорее наказание, чем ласка, Софи с готовностью приоткрыла рот, впуская внутрь его горячий язык.
Внезапно успокоившись, он принялся целовать ее уже нежно, все ближе и ближе приближаясь к груди. Софи так по нему стосковалась, что была не в состоянии возражать, и покорно принимала его ласки. Он воспаленным взглядом обвел небольшой салон самолета.
– Черт! Здесь нет даже дивана!
Эти слова привели Софи в чувство. Дернувшись, она освободилась из его цепких объятий. Раздался голос пилота, предупреждающий о посадке, и Клейтон вынужден был выпрямиться, опустив руки. Пристегнувшись сам и пристегнув Софи, он выглянул в окно, под крылом которого проносились бескрайние пастбища Оклахомы. Ковбои огромных стад задирали головы и провожали самолет обеспокоенными взглядами.
– Чье это ранчо? – Софи впечатлили огромные просторы непаханной земли.
– Чарльза. Он разрешил мне жить здесь столько, сколько будет нужно.
Приземлившись на длинной бетонной полосе, самолет аккуратно подъехал к пыльному рэндроверу с открытым верхом. За рулем сидел мужчина в клетчатой рубашке и стэтсоном на голове. Он был в пыли от пят до самой макушки.
Софи с нарочитым недовольством спросила у Клейтона:
– И что дальше? Ты считаешь, что мой наряд пригоден для путешествий по пыльной степи?
Он окинул взглядом ее легкую шелковую блузку и льняные брюки.
– Нет. Но выбора у тебя все равно нет. Так что садись и постарайся не дышать. Приедем на ранчо, и я подберу тебе что-нибудь более подходящее.
После пяти минут езды по пыльной дороге Софи стала такой грязной, что даже моргала с трудом. Приняв душ, она почувствовала себя немного лучше, но все равно ей казалось, что на зубах скрипит пыль.
Выйдя из ванной, прилегла на постель, решив немного отдохнуть, и незаметно заснула. Пришедший следом за ней Стивен долго смотрел на нее, потом убрал у нее с лица еще не просохшие волосы, вздохнул и вышел, не решившись разбудить.
На следующий день за завтраком, с трудом дождавшись, когда Софи допьет кофе, взял в свою руку ее тонкую ладонь и тихо сказал:
– Софи, я люблю тебя и прошу стать моей женой.
Она недоверчиво посмотрела на Клейтона.
– Что ты сказал?
Видимо, в ее голосе прозвучало такое изумление, что он посуровел и на скулах проступил темный румянец.
– Я сказал: я тебя люблю и прошу стать моей женой.
– И тебе все равно, что я полгода жила у ДжиДжи?
– Мне плевать на сотни ДжиДжи. Я хочу, чтобы ты была моей.
Софи раздумчиво заметила:
– Вот что делает конкуренция. Ты ведь не хотел жениться. Ни на мне, и ни на ком. Но стоило объявиться конкуренту, и вот результат. Для тебя катастрофический.
Стивен схватил ее за локти и зло встряхнул.
– У меня такое чувство, что ты меня просто-напросто не слышишь. Я тебя люблю!
Софи скептически приподняла ровную бровь.
– И когда ты это понял?
Прикрыв глаза, будто вспоминая, он с силой произнес:
– Наверное, сразу, когда увидел тебя в ресторане, такую тоненькую, сияющую от какого-то только тебе одной ведомого счастья, с такой прелестной улыбкой. Просто не мог признаться в этом даже самому себе. И боялся, что это просто мираж, наваждение, готовое исчезнуть в любое мгновенье. И ты в самом деле исчезла, пусть и по моей глупости. Я жутко злился, но понял, что жить без тебя не смогу. Хоть и пытался, не отрицаю. Но теперь я все понял и снова прошу тебя стать моей женой. Или ты предпочитаешь быть любовницей Джарома?
