Илья прошел на кухню, уселся за стол и закурил. Я прислонилась к косяку и пристально посмотрела на него.
– Машка, ну что ты встала как парализованная?! Готовь на стол! Мужик в дом пришел! Если мужик пришел, то баба должна по хозяйству суетиться. Так на Руси заведено, – засмеялся Илья и опять закашлял. – Если ты не сварганила курицу, то разогревай борщ, хоть он и с тушенкой. Я люблю борщи только из свежего мяса. Борщ с тушенкой напоминает мне общагу. Я по молодости бегал к девчонкам в общежитие на трахатушки. Я даже не вспомню, что за общага была. Дай Бог памяти, кажется швей-мотористок. Короче, у них всегда борщ с тушенкой был.
Я взяла полотенце и бросила ему в лицо.
– Вот и беги к швеям-мотористкам жрать борщ! Пошел вон из моего дома!
Илья развернул полотенце, вытер им руки, положил его на батарею и улыбнулся.
– Ну ладно, Машка, что опять завелась! Кончай полотенцами кидаться! И вообще, завязывай со мной так обращаться. Мне нужен спокойный образ жизни. Я щас порцию лекарств заглотнул. Мне нельзя нервничать.
– Я сейчас в тебя не только полотенцем, но и табуреткой запущу! Ты где мотался двое суток?! Я уже не знала, что и думать! Хотела по всем моргам и больницам звонить. Я думала, что ты явишься в тот же день, как ушел. Что ты делал все это время?
– Занимался делами, – сквозь зубы процедил Илья.
– Можно было позвонить, предупредить, что задерживаешься.
Я была готова разреветься в любую минуту.
– У тебя телефон отключен.
– Я уже включила. Я сразу включила, как ты ушел. Думала, мало ли чего. Задерживаешься, знаешь, что я переживаю, места себе не нахожу. Как тут не позвонить? Я бы сразу успокоилась.
Я подошла к Илье, опустилась на колени и уткнулась в плавки. Затем всхлипнула и быстро заговорила:
– Илюша, мальчик мой бесценный. Радость моя ненаглядная Я же так сильно тебя люблю. Мне без тебя жить незачем. Я ведь только ради тебя живу. Пусть у нас все не по-людски. Пусть не так, как у других, но главное что мы вместе. Я тебя прошу, я тебя умоляю, ты мне звони, ладно? Предупреждай, когда задерживаешься.
– Ладно. – безразлично ответил Илья.
– Что ладно-то?
– Буду звонить.
Я улыбнулась, смахнула слезы и стала стягивать с Ильи плавки, жадно целуя его живот. Он поморщился и попытался оттолкнуть меня.
– Машка, прекрати. Я щас не буду Я жрать хочу. Где твой тушеночный борщ или курица.
– Ничего с тобой не случится. Позже поешь, – улыбнулась я.
Илья встряхнул меня за плечи и серьезно произнес:
– Маш, я же сказал, давай завязывай. Я есть хочу.
– Но ведь у тебя двое суток никого не было. Да и я соскучилась. Я тебя, знаешь, как ждала! Тебя никто так не ждал! Ничего не ела, не спала, только о тебе все время думала. Пожалуйста, не отталкивай меня, дай я тебя поласкаю.
– Машка, я же тебе сказал, что не хочу. Хорош вешаться! Надоела.
Я встала, поправила халат и чуть слышно спросила:
– Илюш, скажи правду, у тебя кто-то был? Ты с кем-нибудь спал в эти два дня?
– Не был я ни с кем. Сама знаешь, что мне нельзя трахаться. Я же заразный.
– Только поэтому… Я думала, ты не спишь с женщинами потому, что хоть что-то ко мне чувствуешь…
– Конечно чувствую. Маша, просто я в данный момент не хочу. Я устал.
– Извини.
Я посильнее закуталась в халат и полезла в холодильник.
– Борщ будешь?
– Буду.
– Он же с тушенкой.
– Все равно буду.
– Курицу тоже разогревать'.
– Разогревай.
Илья с аппетитом приступил к обеду. Глядя на него, я налила себе небольшую тарелку борща и стала нехотя ковырять ложкой.
– Давай тоже ешь, а то бледная вся, – улыбнулся Илья и принялся за курицу.
– Ты что, совсем тут ничего не ела?
– Не ела.
– Почему?
– Я не могу без тебя есть.
– Чудная ты!
– Илья, я с работы уволилась, – тихо сказала я.
– Правильно сделала. Нечего там делать за такую зарплату. Я бы за такую зарплату даже задницу со стула не поднял, не говоря уже о том, чтобы сутками вкалывать.
– Да я особо-то и не вкалывала. Знаешь, я всегда ненавидела свою работу, а когда уволилась, мне стало как-то грустно. В конце концов, я помогала людям, облегчала их страдания, и по большому счету мне было все равно, сколько за это платят.
– Дура! Так нельзя рассуждать. Человеку может нравиться только то, за что он получает хорошие деньги.
Илья встал и пошел в комнату. Я хотела по привычке помыть посуду, но оставила эту затею и отправилась за ним. Он разлегся на кровати, лениво щелкая пультом от телевизора.
– Илюш, может, тебе попить принести? – ласково спросила я и поправила волосы. – Хочешь, я кофе сварю?
– Не хочу. – Илья серьезно посмотрел на меня и сказал:
– Присядь рядом.
Я обрадовалась и тут же устроилась у его ног.
– Илюш, у тебя неприятности?
– Напротив, у меня сплошные приятности, – ухмыльнулся он и стал с интересом разглядывать меня.
– Почему ты так со мной разговариваешь? Ты на меня за что-то злишься?
– Разве на тебя можно злиться? Ты и вправду ждала меня эти два дня?
– Очень.
– Тогда покажи как.
Илья стянул плавки и притянул мое лицо к своему животу. Я покраснела до кончиков ушей и моментально вырвалась. Затем опустила глаза и с ужасом посмотрела на торчащий пенис Ильи.
– Машка, ты чо шарахнулась, словно мужиков никогда не видела? Сама меня полчаса назад поласкать хотела.
– Я не так хотела…
– А как? – вытаращил глаза Илья.
– Ты какой-то грубый… Я хотела, чтобы ты со мной ласковым был, как с любимой женщиной.
– Машка, ты и есть любимая, – улыбнулся Илья, ткнув мою голову в свой живот.
– Ты говоришь правду? Ты меня не обманываешь? – прошептала я, но ответа не получила.
Илья тяжело задышал, заставляя меня обхватить губами на глазах вырастающий член.
Когда все закончилось, я легла к Илье на плечо и потрепала его за ухо.
Он прокашлялся и потянулся за сигаретами.
– Мне не нравится твой кашель.
– Мне тоже.
– Илья, знаешь, я подумала о том, может, мне тоже пойти в Спид-центр и встать на учет.
– Зачем?! – подскочил Илья.
– Затем, что мне тоже надо лечиться.
– Машка, все лечение за деньги, а у тебя их нет. Ты только засветишься и наживешь себе кучу различных неприятностей раньше времени.
– Я уволилась с работы. Мне больше некого бояться. На соседей мне совершенно наплевать. Твой врач говорил, что в центре дают гуманитарную помощь.
– Машка, запомни: на халяву никому и ничего не дают. Вся помощь расходится по блатным или продается за деньги, правда, за полцены. Врачи ведь тоже не могут питаться свежим воздухом, пойми.
– Что же мне делать? Если я не буду получать никаких препаратов, то умру раньше тебя.
