Блю не шевельнулась и молчала.
Роше искоса посмотрел на нее и наткнулся взглядом на белую простыню. Господи, лежит, словно мертвая, закрывшись с головой.
– Роше?
Он дернулся от неожиданности.
– Мм. Ты в порядке?
– Все отлично.
Они лежали всего в нескольких дюймах друг от друга, но, несмотря на телесную близость, каждый лгал, пытаясь скрыть свои мысли и чувства.
– Нам пора спать. –Бывает ведь и ложь во спасение.
– Мне так спокойно с тобой. – Присутствие рядом сильного мужчины давало ей чувство уверенности, хотя «спокойствием» это никак нельзя было назвать.
Роше могло показаться, что она слишком напряжена, и Блю заставила себя принять более подходящую для сна позу.
– Я сейчас повернусь к тебе, – предупредил он, – только прошу тебя не вскакивать и не убегать. Бога ради, не оставляй меня одного в постели. Я этого просто не вынесу.
Роше осторожно повернулся на бок и посмотрел на Блю.
– Я и не собиралась. – Она чувствовала на себе его взгляд. – Мне некуда бежать.
Роше был рад такому ответу.
– Расслабься. Ты как натянутая струна.
– Хм.
– Я тебя не обвиняю. Если бы я был в постели с сексуальным маньяком, тоже бы нервничал.
Блю тихо засмеялась. Ничего, когда-нибудь она ему отомстит.
– Вот ты и развеселилась.
Его рука незаметно легла на ее плечо, скользнула ниже и коснулись живота. Блю не шелохнулась.
– Отбрось свои страхи и сомнения, – прошептал Роше.
– Мы же собирались спать. – Это ее вина. Предложив ему подняться, она дала понять, что готова к близости. Роше мечтал заняться с ней любовью. Блю тоже этого хотела, но не знала, решится ли.
Тепло его ладони сквозь ткань пижамы обжигало ее кожу. Роше поцеловал плечо, и она вновь словно окоченела.
Почему же ей так трудно решиться? Она должна заставить себя пройти этот путь и подняться на вершину блаженства.
Раздались удары грома, и Блю непроизвольно прижалась к Роше. Он придвинулся к ней, думая о том, что некоторые вещи невозможно скрыть.
Раньше он думал лишь о физиологической стороне вопроса. Женщины были нужны ему только для удовлетворения своих мужских потребностей. С Блю все совсем не так. Он думал о ней, хотел помочь, позаботиться. Ему были небезразличны ее чувства и мысли.
– Все хорошо? – спросил Роше. – Тебя не пугает гроза?
Иногда он просто поражал Блю, словно читал ее мысли.
– Бывает, и пугает. – На самом деле ей всегда нравилось ощущать всю мощь и силу стихии. – Интересно, как отец Сайрус отнесется к нашим близким отношениям?
– С завистью.
– Нельзя так говорить о святом отце.
– По сути, священник тот же мужчина в полном смысле этого слова. Мне бы не хотелось оказаться на его месте и жить с такой болью в душе.
– Да, это печально, – согласилась Блю. – Они с Мэдж любят друг друга.
– Тебе никогда не говорили, что у тебя просто дар ясновидения? – съязвил Роше.
Вновь послышались раскаты грома, и яркая вспышка озарила комнату.
Блю сильнее натянула простыню и засунула голову Роше под мышку. Она едва дышала, соски, касавшиеся его тела, стали твердыми. Роше погладил ее по спине и слегка потерся ногой о бедро. Блю лихорадочно глотала, ей стало жарко и душно. Было очень тяжело просто лежать рядом с ним. За окном продолжала бушевать гроза, раскаты грома и всполохи молнии чередовались, не позволяя расслабиться. Блю заворочалась. Роше крепко сжал ее плечи.
– Доставлять удовольствие не грех, – сказал он. – Не знаю, что случилось с тобой в прошлом, надеюсь, однажды ты мне расскажешь. Но сейчас что ты имеешь против того, что мы будем спать в объятиях друг друга?
Действительно, что? Блю не могла вымолвить ни слова, будто ей в горло забили кол.
– Я ничего не имею против тебя, – наконец произнесла она сдавленным голосом. Интересно, он услышал?
– Спасибо и на этом, – ответил Роше. Услышал. – Тебе еще предстоит долго учиться доверию, а мне – выяснить, что же нужно женщине, чтобы стать таким, как ты хочешь.
Блю сомневалась, что она именно та женщина, которая ему нужна. Но с ним так хорошо. Роше большой, сильный, заботливый. У Блю никогда в жизни не было таких отношений.
– О чем задумался? – спросила она. – Почему тебе так важно сделать мне приятно?
– Просто важно, и все. Ты не такая, как те женщины, которых я знал раньше. Ты нежная. Научишь меня быть нежным?
Блю не верила своим ушам. Роше прижал ее к себе и стал убаюкивать, как младенца. Он просунул руку под пижамную кофту и коснулся пальцами спины. От его ладони исходил такой жар, что Блю показалось, она сейчас растает.
– Я не буду тебя принуждать силой, если не хочешь, – прошептал он ей на ухо. – Ты мне веришь?
– Думаю, да.
– Как только скажешь, я остановлюсь.
Блю знала, чего он хочет. Мишель всегда говорил ей, что всем мужчинам нужно только одно, и они могут быть еще более грубыми, чем он. Она представить себе не могла, что можно обращаться с женщиной еще хуже. Мишель был настоящим садистом. Однажды он вернулся домой очень поздно, Блю почти заснула. Он скинул одеяло, сорвал с нее рубашку и изнасиловал. Блю лежала на полу, куда он толкнул ее, и не могла пошевелиться от страха и боли.
– В чем дело? – Роше коснулся кончиком языка мочки уха.
– Вспомнила прошлое. Не хочу больше никогда об этом думать.
– И не думай. Просто делай то же, что я. Повернись ко мне спиной. Я буду медленно двигать бедрами, а ты постарайся не сбиться с ритма.
Роше легко развернул ее и прижал к себе.
Блю не успела ничего сказать, как почувствовала, что ее ягодицы касаются чего-то твердого. Он слегка подтолкнул ее вперед, потом положил руки на живот и опять прижал к себе. Блю бросило в жар. Движения Роше были мягкими, но с каждой секундой становились все более настойчивыми.
– Повернись ко мне лицом, – попросил он и, не дожидаясь, сам развернул ее.
Он прижался к ней губами и стал страстно целовать, пока она не начала повторять его действия. Он коснулся ее груди, и внутри у Блю все затрепетало.
– Блю, – сказал Роше, – я беспокоюсь за тебя.
Она не ответила. Он и не ждал этого.
– Не говори ничего. Я хочу прижаться к твоему обнаженному телу, ощущать твою нежную кожу. Если не хочешь, скажи. Даже если потом ты передумаешь, не страшно.
Он чувствовал, как она дрожит.
– Хочу. – Блю крепко зажмурилась.
Роше снял с нее кофту.
Он оперся на локоть и наклонился к самому ее лицу. Сейчас он посмотрит на нее и закричит, что она ужасна. Возможно, даже ударит ее и, на теле останутся синяки, как напоминание о ее несостоятельности. Блю скрестила руки, прикрывая грудь.
Роше снял боксерские трусы. Трясущимися руками Блю стянула с себя оставшуюся одежду. Она положила пижаму на пол рядом с матрасом, чтобы в случае необходимости можно было быстро одеться.
