Сандра Браун - Фактор холода

Рассвет почти не разогнал темноты. Густые тучи низко обложили небосклон, снег и туман уменьшили видимость до нескольких футов. У Филина болели глаза от напряжения, ему постоянно приходилось вглядываться вперед, хотя он почти ничего не видел перед радиатором. Скорость не превышала пятнадцати миль в час: превышение обернулось бы самоубийством. Ледяной дождь, хлеставший весь вчерашний день, перешел в густой снегопад. За свои тридцать семь лет Филин ни разу не видел такого.

Перед встречей с Беном Тирни он хотел бы принять душ, побриться, выпить пару кружек кофе и съесть горячий, очень горячий и плотный завтрак. Но еще на дальних подступах к Клири Бегли приказал ему ехать прямо на турбазу на окраине города.

Туристская база «Уистлер-Фоллз» представляла собой набор коттеджей, разбросанных по берегу озера, в которое с гор низвергался водопад. У забора, окружавшего игровую площадку, намело высокие сугробы. Из трубы над административным зданием поднимался дым, и, если не считать этого единственного признака присутствия человека, пейзаж можно было считать безжизненным.

Филин осторожно свел седан с шоссе, моля бога, чтобы колеса попали на подъездную аллею. Под слоем снега ее не было видно.

– Который его? – спросил Бегли.

– Номер восемь. Самый ближний к озеру, – пояснил Филин.

– Он все еще тут числится?

– По данным на вчерашний вечер. Но его «Чероки» здесь нет, – разочарованно заметил Филин. Только перед одним из коттеджей был припаркован автомобиль, практически похороненный под снегом. Следов шин на снегу не было видно. – Может, справимся у менеджера?

– Зачем? – удивился Бегли. – Я отсюда вижу, что дверь коттеджа номер восемь приоткрыта, специальный агент Уайз. Держу пари, если мы постучим, нам сразу откроют.

Филин взглянул на него в изумлении.

– Но, сэр, если это он, мы же не хотим, чтобы парень сорвался с крючка из-за нарушения его гражданских прав.

– Если это он, я нарушу его гражданские права пулей в башку, но не дам ему сорваться с крючка на каком-то процедурном дерьме.

Филин запарковал машину перед коттеджем номер восемь. Приятно было потянуться и размяться, выйдя из машины, хотя он тут же провалился в снег по щиколотку. От ветра у него перехватило дыхание, ему показалось, что его глаза мгновенно замерзли и превратились в ледышки, но зато он получил возможность выпрямить спину и прогнуться, а это искупало все остальные неудобства.

А Бегли вроде бы и не замечал ни слепящего снега, ни колючего ледяного ветра. Он протопал дорогу в снегу до самого крыльца, поднялся по ступенькам на веранду, завернул за угол к входной двери, кстати, совершенно не видной с подъездной аллеи, и, обнаружив, что она заперта, бесцеремонно вставил в электронный замок карточку. Через секунду они с Филином были уже внутри.

Здесь было теплее, чем снаружи, но все-таки до того холодно, что их дыхание облачком вырывалось изо рта. Угли в камине подернулись пеплом и остыли. В кухоньке, примыкающей к жилой комнате, было чисто, вся еда убрана. Вымытая посуда, оставленная в сушилке, давно высохла.

Бегли медленно повернулся на каблуках, вбирая в себя детали обстановки.

– Похоже, его давно уже здесь нет. Он не уехал на своем «Чероки» этим утром, иначе мы бы видели какие-то следы на снегу. Есть идеи насчет того, где мистер Тирни провел ночь, Филин?

– Никаких, сэр.

– Как насчет подружки из местных?

– Насколько мне известно, таких нет.

– Родственники?

– Нет, в этом я твердо уверен. Он был единственным ребенком. Родители умерли.

– Тогда где, черт побери, он провел ночь?

И на этот вопрос у Филина не было ответа.

Он последовал за Бегли в спальню.

Окинув беглым взглядом помещение, старший спецагент Бегли указал на двойную кровать.

– Миссис Бегли сочла бы, что кровать застелена небрежно. Она сказала бы, что так застилает кровать мужчина. Если он вообще ее застилает.

– Да, сэр.

Филин был мужчиной, но никогда не оставлял кровать незастеленной. Он даже всегда проверял, ровно ли спускаются края покрывала. Более того, он никогда не оставлял посуду в сушилке: он вытирал ее полотенцем и убирал в кухонный шкаф. Он систематизировал свои компакт-диски по алфавиту, но не по названиям песен, а по фамилиям и именам исполнителей, и складывал чистые носки в ящик по цвету: от светлых к темным, слева направо.

Но он скорее дал бы отрезать себе язык, чем посмел противоречить мнению миссис Бегли.

В отличие от жилой комнаты, комната, в которой Тирни спал, выглядела обжитой. В углу была брошена пара забрызганных грязью ковбойских сапог. Посреди комнаты валялся открытый рюкзак, из которого вываливались предметы одежды. Письменный стол под окном был завален журналами. Филин поборол в себе желание выровнять их, пока просматривал глянцевые обложки.

– Порнография? – подозрительно осведомился Бегли.

– Приключения, спорт, туризм, здоровье. Для таких изданий он пишет, сэр.

– Вот дерьмо, – в голосе Бегли послышалось разочарование. – Судя по той комнате, можно подумать, что у Тирни бзик на чистоту и порядок.

– Что соответствует психологическому портрету разыскиваемого нами злоумышленника. – Филин сообразил, что выдает свою собственную одержимость чистотой и порядком.

– Верно. Но это… черт побери, – проворчал Бегли. – Это похоже на комнату моего старшего сына. Так который из них Тирни? Гребаный псих или именно то, на что он похож? Нормальный парень, любитель туризма, у которого встает без всяких там пособий по онанизму?

Вопрос был риторический, и этому можно было только радоваться, потому что определение порнографии как «пособия по онанизму» лишило Филина дара речи.

Дверь стенного шкафа была открыта. Бегли заглянул внутрь.

– Спортивный стиль, но качество хорошее, – заметил он.

– История его кредитной карты это подтверждает. Он не ходит в магазины, где торгуют со скидками.

Бегли повернулся и вышел из спальни. Он стремительно пересек жилую комнату и открыл дверь во вторую спальню, но замер, не сделав и двух шагов.

– Есть, Филин!

Филин бросился к нему и тоже остановился в открытых дверях.

– Вот это да! – тихо присвистнул он.

К стене над столом были приклеены скотчем фотографии пяти пропавших женщин. Филин сообразил, что это кухонный стол, перенесенный сюда из кухни. Он и не заметил его отсутствия на кухне, пока не увидел стол здесь.

На столе стоял персональный компьютер и лежал целый ворох печатных материалов. Газетные заметки о пропавших женщинах из «Клири Колл» были скреплены вместе, как и заметки из других изданий, печатавшихся в разных местах, даже таких далеких, как Роли и Нэшвилл. Некоторые абзацы были помечены цветными маркерами.