Он нырнул в дом и через пять минут вернулся.
— Все в порядке, можно заходить.
Внутри дом производил такое же приятное впечатление, как и снаружи; обставлен он был просто, но со вкусом, а в комнатах сохранялась атмосфера домашнего тепла и уюта. Мебель из сосны, ситцевые покрывала и занавески на окнах, даже качалка у окна — все это прекрасно гармонировало друг с другом и с общей атмосферой простого сельского домика в американской глубинке.
— Мне кажется, Гэлену доставляет удовольствие манипулировать нами словно шахматными фигурками, — заметила Алекс. — Передвигать по доске то туда, то сюда…
— Гэлен очень гордится тем, что умеет выполнять свою работу лучше других, — ответил Морган, опускаясь на одно колено возле очага, где были сложены сухие щепки для растопки. — Но он вовсе не стремится манипулировать кем бы то ни было. Как, впрочем, и я… — Он чиркнул спичкой, и дрова сразу весело запылали. — В свое время слишком многие пытались манипулировать мной. И теперь единственное, чего я хочу, — это чтобы меня оставили в покое.
— Но для меня ты, видимо, сделал исключение. Как же иначе можно назвать мое похищение, как не попыткой манипулировать мною?
Морган пожал плечами:
— Называй как хочешь. Я обещал сделать все, чтобы сохранить тебе жизнь, — и сделал то, что от меня требовалось в конкретных обстоятельствах. Можешь мне поверить — если бы тебе не угрожала непосредственная опасность, мне бы и в голову не пришло похищать тебя. Но Лестер не оставил мне выбора… — Он поднялся. — Пойду осмотрю кухню. Надеюсь, там найдется кофе и что-нибудь из съестного. Эти три двери ведут в гостиную и спальни, можешь выбирать любую. У тебя есть минут двадцать, чтобы привести себя в порядок. Потом мы поедим и решим, что нам делать дальше.
— Хорошо. — Алекс двинулась к двери ближайшей спальни. — Надеюсь, здесь есть телевизор. Я хочу посмотреть новости — вдруг меня уже разыскивают не только за взрыв плотины, но и за убийство одного из агентов ФБР, в которых ты стрелял.
— Я никого не убил. Я же обещал действовать как можно осторожнее — вот и стрелял по колесам, только чтобы помешать им спуститься с горы. Впрочем, Юргенс, который был в передней машине, кажется, сломал руку, но это не моя вина — они ехали слишком быстро. — Он открыл небольшой шкафчик над раковиной. — Ага, вот и кофе! Если хочешь подремать, обещаю, что оставлю тебе чашечку.
— Нет, я не хочу спать. И почему ты все время стремишься отправить меня в постель? Нам надо поговорить, Морган!
— Это звучит… почти как угроза. — Он снял с полки электрокофемолку и кофейник. — Я уже готов испугаться.
— А вот я действительно испугалась! То, что случилось, было просто… Ужасно! — Алекс отворила дверь спальни. — Я не люблю бояться, не люблю чувствовать себя бессильной и беспомощной. И мне не нравится быть мишенью — заруби это себе на носу!
Не дожидаясь его ответа, Алекс шагнула в спальню и, закрыв за собой дверь, привалилась к ней спиной. Она очень устала и хотела спать; кроме того, давало о себе знать раненое плечо, которое пульсировало болью, как в один из первых дней. Казалось — она только что вышла живой из жестокого сражения с врагом. Моргану легче — он знает все о сражениях, войнах, локальных стычках и специальных операциях. Это его профессия, его ремесло. Хотя, разумеется, это все равно его не извиняет.
Алекс ненавидела насилие, считала, что нет ничего более противоестественного, и от этого выдвинутые против нее обвинения казались особенно ужасными. А главное, никто не собирался давать ей возможность объясниться, оправдаться! Хижину, в которой она должна была находиться, расстреляли в упор — расстреляли потому, что были уверены: она там, и ей не уйти.
Ни о каком сне не могло быть и речи. Алекс знала: ей необходимо осмыслить все, что с ней произошло, как можно скорее и решить, что она может сделать, чтобы избежать смерти.
Когда час спустя Алекс вышла из спальни, Морган по-прежнему сидел в кухне один.
— Решила не спать? — спросил он. — А я как раз собирался проведать тебя — посмотреть, все ли в порядке.
— Со мной все в порядке, просто мне нужно было побыть одной. Где Гэлен?
— Поехал в поселок, чтобы подкупить продуктов.
— На чем? Надеюсь, не на вертолете?
— В гараже стоял старый «Форд»-пикап. К счастью, он оказался на ходу.
— Ничего удивительного. Гэлен, похоже, все предусмотрел.
— Хочешь кофе? — Морган встал и направился к плите. — Мы с Гэленом выпили уже целый кофейник, пришлось сварить еще один.
— Не откажусь. — Алекс села на диванчик перед телевизором. — Ты включал новости? Что они сказали про твою хижину?
— Сказали, что ты и твои сообщники оказали ожесточенное сопротивление силам правопорядка, и ФБР пришлось пойти на штурм. Еще сказали, что в развалинах сгоревшей хижины обнаружено несколько трупов, что результатов анализа ДНК пока нет, но власти уверены, что тебе удалось ускользнуть. Более того, ты организовала засаду на шоссе, в которую попали силы правопорядка, преследовавшие подозрительный автомобиль.
— Я и мои сообщники?.. — Алекс не верила своим ушам. — Оказали ожесточенное сопротивление? Но ведь в хижине не было ни одной живой души!
Морган пожал плечами:
— Возможно, имела место массовая галлюцинация. Или полтергейст. Или еще что-нибудь в этом роде. — Он протянул ей чашку со свежим кофе. — Кстати, ФБР установило личность одного из твоих сообщников, которому также удалось скрыться. В своем телеинтервью Юргенс сказал, что это некий Джадд Морган, разыскиваемый за совершение должностного преступления. — Он хмыкнул. — а я-то гадал, какую роль они приготовят мне в своем сценарии!
— Ты, похоже, ожидал чего-то подобного.
— Не без того. Кстати, ты наверняка будешь рада узнать, что мистер Юргенс отделался сломанной рукой и несколькими ушибами. Кроме того, один из фэбээровцев заработал легкое сотрясение мозга. Больше никто не пострадал.
— Почему-то мне не очень радостно, Морган. — Алекс глотнула кофе. — До сих пор не могу поверить, что ФБР охотится за мной.
— Видишь ли, в чем дело, — задумчиво сказал Морган. — И ЦРУ, и ФБР организации очень многочисленные, а их деятельность окутана плотной завесой секретности. Так что одно подразделение зачастую не знает, чем занимается другое, не говоря уже о том, что обе организации очень мало знают друг о друге. В этом, между прочим, состоит один из основных уроков одиннадцатого сентября. Вполне возможно, что в твоем случае речь идет не о всем ФБР, а об одном конкретном руководителе, который выполняет чью-то волю. — Морган наполнил кофе свою чашку.
— То есть о Юргенсе? Морган кивнул.
