class="p1">Я, не спавший всю ночь, слышал, как рано утром Алим давал указания кому-то завезти в морг одежду, для мамы и для новорожденных.
Недалеко от нас, стоял изотермический фургон, в котором повезут маму и брата с сестрой в Татарстан, где моя мама родилась, и где её похоронят рядом с дедушкой.
Никто не плакал, и я сдерживался из последних сил.
Вдруг, двери морга распахнулись, и человек в белом халате подал знак, чтобы фургон подъехал по ближе к двери.
Увидев, как выкатывают гроб с телами мамы, и брата с сестрой. Я не выдержал, и кинулся туда, с громким рыданием. Но меня опередил Алим, преградив мне дорогу.
– Ты ещё успеешь попрощаться, сынок!
Я не видел тогда, как за моей спиной, молча рыдая кинулась на грудь своего водителя, бабушка.
Бабушка настояла на том, чтобы я сел в её машину.
Алим сел со мной на заднее сиденье. И траурный кортеж направился в Республику Татарстан. Впереди ехали машина с охраной, и замыкала кортеж ещё одна машина с охраной. Машина бабушки, следовала за фургоном.
Выехав за пределы больничного двора, я увидел большую толпу людей с цветами, пришедшими попрощаться с мамой и детьми. Видимо охрана не пропустила их во двор.
Алим молча переглянувшись с бабушкой, позвонил водителю. и тот остановив фургон, распахнул двери.
А люди, по одному подходили, и оставляли цветы в фургоне.
Поздно вечером, следующего дня мы приехали, сделав в пути небольшую остановку.
Я думал, что уже никогда не смогу спокойно спать. Но я уснул в машине, и мне приснилась мама. Она сидела на крыльце нашего дома, и улыбалась мне.
Мы и раньше часто садились с ней на крыльце, и она мне рассказывала какими красивыми будут мои брат с сестрой, и что я их обязательно полюблю. Сестрёнка будет вся в розовом, а брат в матроске.
Я проснулся и понял, что ничего этого уже не будет. И что я остался один.
Когда выгрузили, и занесли гроб с телом мамы и детьми в дом, бабушка закрылась с ними. И почти всю ночь, слышны были её крики и рыдания.
Под утро, когда стихли рыдания, я прошёл в эту комнату. Комната была пуста, только посередине на возвышенности был установлен гроб с телами.
В соседней комнате были слышны голоса, это бабушке оказывали помощь сотрудники скорой.
Гроб был открыт, мама лежала, будто живая, только на лбу был не большой шрам. Рядом с ней, по обе стороны, лежали дети, а она своими руками приобняв их, словно защищала. Лица детей были укрыты.
При виде этой картины, я упал на колени перед гробом, и снова зарыдал. Прибежал Алим, а из соседней комнаты врачи. И мне вкололи успокоительное.
Хоронили маму на следующий день. Я никогда не видел такого большого количества людей, собравшимися вместе.
Организовав очередь, люди заходили и выходили, нескончаемым потоком.
Были перекрыты все улицы, ведущие к кладбищу. Море цветов, и такое же море слёз, провожали в последний путь мою маму и моих, не успевших родиться брата с сестрой.
На кладбище я пообещал матери быть сильным и смелым. Таким, каким она и мечтала меня видеть.
Алим с охраной уехали на следующий день, после похорон. Он долго объяснял мне, что мне сейчас здесь будет безопаснее. А он должен быть там, чтобы охранять отца.
Я услышал, как прощаясь, бабушка сказала Алиму, что она обязательно найдёт их. А когда Алим протянул ей денег, она на отрез отказалась. Она подняла на него взгляд, полный горечи:
– Я не возьму его денег! Это он, повинен в смерти моей единственной дочери и внуков! Это он, довел и допустил это! И если сможет, пусть живёт с этим теперь.
Я заметил, как Алим пошатнулся и отступил на шаг назад, после этих слов и от её взгляда.
Наконец, немного придя в себя, Алим сказал, что будет держать нас в курсе событий. Затем, пожав мне руку по мужски, сел и уехал вместе с охраной.
Глава 5
Ратмир
Уже неделю, я жил у бабушки. И можно было бы даже сказать, что был предоставлен сам себе.
Я не плохо знаю этот город, мы довольно часто приезжали сюда с мамой. Папа в этом доме, был не желанным гостем. Но он всегда со своими людьми нас привозил, а затем приезжал и забирал.
Мама водила меня по городу, показывая свою школу, и любимые места в городе. Поэтому если бы мне было разрешено погулять, я бы точно не заблудился.
Бабушка живёт с Виолой. Виола – это младшая сестра дедушки. Она прихрамывает из-за, полученной во время родов, травмы. Но как говорила мама, она не заменимая помощница бабушки.
А бабушка, у меня, человек особый. Она заслуженный юрист России. Написала много трудов по юриспруденции, по которым проводятся обучения в высших учебных заведениях страны. Раскрыла много громких преступлений и довела до скамьи подсудимых много таких преступников, которые ощущали себя безнаказанными. Её любили, её боялись, её даже пытались припугнуть. И как говорила мама, что все её уважали, даже преступники.
Проведя здесь неделю с бабушкой мы виделись, лишь за столом, во время завтрака, обеда и ужина. Мне казалось, что она меня избегает или может обвиняет, ведь я сын человека, которого она обвиняет в смерти мамы.
По вечерам мне Виола приносила полотенца и свежее бельё. А по утрам, чистую одежду. Думая о маме, и о брате с сестрой, я часто плакал, уткнувшись в подушку, чтобы никто не слышал.
Ни школы, ни отдалённого обучения, ни ноутбука здесь у меня не было. Но водитель бабушки, она же охранник, отвозила меня каждый день на кладбище. Стоя в сторонке, она не мешала мне, и не торопила. Просто молча стояла.
Я знаю, что и бабушка каждый день ездит на кладбище. Но, наверное, она не хотела, чтобы я видел её слёз. А может просто хотела дать мне возможность, побыть одному с мамой, с братом и сестрой.
Дней через десять, вопрос со школой был решён, и бабушка сама меня сопроводила в школу. Директор школы, при виде бабушки, сама вызвалась проводить меня до класса.
А бабушка, не заглядывая в класс, сказала мне:
– В конце уроков, тебя будет ждать мой водитель.
Я хотел было возразить, что я уже не маленький, но она коротко ответила:
– Так, надо!
Потянулись дни, похожие друг на друга. Школа, дом, уроки.
Бабушка, как всегда, много работала, но почему-то дома. В дом приходило много людей, принося
