лишний раз не сталкиваться с Максом взглядами. И в очередной раз задаюсь вопросом: «Какая из меня волейболистка с моим ростом?». Это просто смешно. Девчонки расстарались на славу. В воздухе витает адский коктейль ароматов, которыми они так щедро себя поливали в раздевалке. Поскорее бы уже рассредоточиться по залу, чтобы вдохнуть полной грудью.
— По четверо подходим к батутам! — указывает в сторону сетки, перед которой уже расставлено пять тренировочных батутов. — Сначала просто разогреваетесь. Десять прыжков, потом смена. Всего шесть подходов. Начали! — не говорит, а рубит. Кто-то не в духе сегодня?
— Мистер Кроу, подождите. У меня вопросик, — елейный голос Мэнди из моего ряда заставляет меня машинально сжать губы от раздражения, а остальных девушек остановиться в ожидании хлеба и зрелищ.
Скажем так, Мэнди — местная искательница папиков и, по слухам, любовница крупного бизнесмена, по прихоти которого она и оказалась в Университете Майами. Удивляюсь, как её мозг размером с грецкий орех позволил ей дотянуть до второго курса. Скривившись, слежу за её дешёвыми потугами. Для пущего эффекта она лениво накручивает на палец локон своих наращённых волос, потешно выпятив нижнюю губу. Ловлю на себе озадаченный взгляд Виктории и подношу два пальца к виску, делая вид, что застреливаюсь.
— Слушаю.
— Дело в том, что я не надела лифчик под футболку. А прыгать с моим размером, — бросает выразительный взгляд на свои шары, туго обтянутые футболкой, — сами понимаете — сложно.
— Так держи руками!
Надо отдать должное, Макс не посмел опустить взгляд на её грудь, а неприкрытое недовольство в его голосе — сейчас услада для моих ушей, ведь оно направлено не на меня, а на эту курицу. Беззвучно смеюсь, замечая, что остальные занимаются тем же.
— После разминки сидишь в запасе, раз руки будут заняты, — добавляет он в спину разочарованной Мэнди, понуро плетущейся к центру площадки.
Смешиваюсь с толпой, по-прежнему избегая зрительного контакта с Максом, хотя затылком чувствую его прожигающий взгляд. Совершаю механические действия, пытаясь сконцентрироваться на дыхании и мышечных сокращениях, лишь бы не думать о том, как я по нему соскучилась. Силовые упражнения для меня лёгкая задача, но прыжки… Даже с батутом моя голова только-только возвышается над сеткой. Научить меня взлётам — так же невозможно, как заставить кенгуру бегать, перебирая ногами. Бес меня попутал записаться в эту секцию! Быть посмешищем не входило в мои планы.
— Теперь пятеро ставят блок с другой стороны. На батутах остаются, — прерывается, окидывая нас мрачным взглядом, — вы трое, ты и ты! — буквально расстреливает нас своим указательным пальцем, и от меня не ускользает тот факт, что в меня он ткнул последней. — Остальные ждут своей очереди на скамье.
После разминки этот диктатор, кажется, озверел ещё больше. Кокетливость девчонок куда-то испарилась. Блокеры 20 идут к своим местам, как овцы на заклание, честное слово. Что на него нашло? Сегодня ретроградный Меркурий или лунное затмение? Кэтрин тоже была какая-то нервная и придиралась к каждому предложению моего эссе.
Мне перепадает батут с левого края, как раз напротив зоны подачи. Роль правого игрока задней линии достаётся не кому-нибудь, а нашему грозному тренеру. Капитан Виктория чуть правее меня уже ставит блок, давая сигнал остальным блокерам последовать её примеру. Бросаю взгляд на девчонок в своей команде «прыгунов», и немного бодрюсь, обнаружив уверенность на их лицах. «Всё будет нормально, Лили» — читаю про себя успокаивающую мантру, а у самой какой-то необъяснимый мандраж. Макс делает мощную кручёную подачу в центр. Мы дружно подпрыгиваем на батуте, потому что отбитый мяч может отскочить от блока в любом направлении. Долговязая Аманда и девочки на блоке успешно справляются с задачей, но этот изверг даже не даёт времени на передышку, моментально пуляя в нас следующий мяч, взятый из большой корзины рядом с ним.
Спустя двадцать подач я вся в поту и в бешенстве. Не столько от усталости, сколько от напряжения. Брови Макса, сведённые к переносице, и губы, сжатые в тонкую полоску, не сулят ничего хорошего. Его так разозлила моя регистрация в сатанинском чате? Или, всё же, мои односложные ответы на его SMS в течение нескольких последних дней? Может у него что-то случилось? Я настолько увлекаюсь перебиранием возможных вариантов в своей голове, что слишком поздно вижу летящий в меня мяч. Не успеваю подпрыгнуть и, разумеется, он спокойно перелетает через мою голову.
— Фамилия! — раздаётся суровый бас, который в тишине спортзала звучит, как раскат грома.
— Пусси́! — смело отвечаю, вздёрнув подбородок.
Кроу издевательски приподнимает одну бровь. Да, мою новую фамилию он слышит впервые. Я не стала жаловаться на его драгоценную Кейт.
— Во Франции совсем беда с волейболом? Каким ветром тебя сюда занесло?
Он потешается надо мной? Поздравляю, Макс, ты только что запустил часовой механизм моей внутренней бомбы, готовой рвануть в любой момент.
— Я пропустила всего один мяч. В чём проблема? — складываю руки на поясе, чтобы принять воинственный вид.
— Проблема в том, что университетской сборной нужны сильные, сконцентрированные игроки, — отвечает презрительным тоном, зажимая мяч подмышкой.
До меня вдруг доходит, что он сейчас не играет, не притворяется строгим преподавателем, а целенаправленно опускает меня. Что вдруг изменилось? Где тот мужчина, который всего несколько дней назад шептал мне самые прекрасные слова на свете и с которым я чувствовала себя богиней?
— Типа неё? — показываю большим пальцем в сторону противно хихикающей Мэнди.
— Типа тех, которые ответственно относятся к своим задачам и не заставляют ждать других.
Несколько секунд смотрю на него во все глаза, пытаясь разглядеть хотя бы мизерный намёк на то, что это всё своеобразная импровизация, но вижу только незнакомца с непроницаемым выражением лица.
— Отлично! Не смею задерживать вас, мистер Кроу, — последние два слова практически выдавливаю из себя.
Соскакиваю с батута и широким шагом направляюсь в сторону раздевалки под аккомпанемент повисшей тишины. Жаль, что дверь прямо за спиной этого мерзавца. Сейчас даже дышать одним воздухом с ним невыносимо. Моя уязвлённая гордость не позволяет смотреть в его бесстыжие глаза. Я выше этого. Прохожу мимо, сосредоточившись на невидимой точке перед собой, и что есть силы захлопываю за собой дверь.
ГЛАВА 2 °CКАЗКА О РЫБАКЕ И РЫБКЕ
Две недели. Ровно столько я не появлялась в университете, прикинувшись больной. Хотя не сильно я и притворялась, если быть честной. У моей болезни даже название есть: любовная хандра. Меня лихорадило, как при настоящей простуде, а настроение менялось с такой же скоростью, с какой этот озлобленный тренер подавал нам мячи.
Сначала я искала Максу оправдания вроде:
