И потому что он знал, что больше никогда не увидит ее.
Джесса вскинула голову, когда звякнул колокольчик над дверью. Высокий худощавый мужчина вошел в магазин и с интересом огляделся вокруг. Он был одет как местный житель – в джинсы, клетчатую рубашку и поношенные ковбойские сапоги, – но она не знала его. И не слышала о вновь прибывших в город, хотя такие новости обычно распространяются с быстротой скоростного Интернета.
– Если вы что-то ищете, спросите меня, – обратилась Джесса к незнакомцу.
– Я ищу Джессу Хилл, – отозвался он медленным, тягучим голосом.
– Тогда вы ищете меня, – с улыбкой сказала она.
Ей запоздало пришло в голову, что следовало быть более осторожной, что редкий визит незнакомца мог оказаться очередной махинацией Олдена, но один взгляд в спокойные серые глаза посетителя сделал такое предположение невозможным.
Некоторое время мужчина молча изучал ее, и Джессе показалось, что ее оценивает эксперт.
Потом он провел рукой по слегка растрепанным темно-каштановым волосам – у нее возникло впечатление, что обычно ему сначала приходится приподнимать ковбойскую шляпу, – и его губы скривились в странной улыбке.
– Ну-ну, – пробормотал незнакомец, как будто многое стало ему ясным и это его очень удивило.
– Почему-то я чувствую, что вы пришли сюда не за лошадиным кормом.
Мужчина усмехнулся:
– Было время, когда я мог прийти и за этим. – По его лицу пробежала тень. – Не уверен, что я не предпочел бы то время.
Джесса слишком хорошо понимала тоску по прошлому – все вокруг напоминало о том, чего ей так не хватало. Незнакомец тряхнул головой, словно отгоняя воспоминания, и протянул руку:
– Рад с вами познакомиться, Джесса Хилл. Я Джош Редстоун.
Джесса сдержала возглас, с удивлением глядя на посетителя, которого не узнала. Она видела много фотографий Джоша Редстоуна, но в основном официальных, в костюме и галстуке, или снимков на расстоянии, где можно было различить только долговязую фигуру и позу уверенного в себе человека. И всегда ковбойские ботинки. Как-то Джесса улыбнулась, глядя на один из официальных фотопортретов, и подумала, что у него, вероятно, имеется лакированная пара для ношения с костюмом. Ничто в нем не говорило о зале заседаний совета директоров крупнейшей фирмы – он легко мог быть владельцем обширной скотоводческой компании полтора столетия назад.
Стоя в магазине, Редстоун казался совсем не похожим на эти чопорные формальные снимки. Джесса сомневалась, что кто-нибудь ожидал увидеть главу глобальной империи в таком облике. Всклокоченные волосы, поношенная одежда, спокойный взгляд – все это не соответствовало привычному представлению о нем.
Джесса запоздало пожала протянутую руку. Она была твердой и крепкой, но в пожатии не ощущалось вызова.
– Это большая честь, сэр, – сказала она с уважением.
– Благодарю вас, – отозвался он.
– Думаю, мне не следует спрашивать о причине вашего визита, хотя я меньше всего его ожидала.
Редстоун приподнял брови:
– Вижу, он рассказывал вам обо мне.
– Да. После, фигурально выражаясь, удаления нескольких зубов без анестезии.
Джош засмеялся. В его смехе слышались печальные интонации человека, знавшего, каково пытаться вытянуть информацию из Сент-Джона.
– Но я не знала, что он рассказывал вам обо мне, – сказала Джесса.
– Рассказывал, но немного, – усмехнулся Редстоун. – Он вообще говорит мало – думаю, вы это знаете.
– Знаю, – усмехнулась она в ответ.
– Но мне не понадобилось много времени, чтобы представить остальное. Все фрагменты стали на свои места.
Джесса с любопытством посмотрела на него:
– Вам известно… о его жизни здесь?
– Да. Я не знал, что речь идет о Сидаре, но знал, что происходило. Однажды ночью, давным-давно, я застал его достаточно пьяным, чтобы он рассказал мне все более-менее связно.
Джесса нахмурилась.
– Не волнуйтесь, – успокоил ее Джош. – Это был единственный раз, а мне нужно было выяснить, с чем ему пришлось иметь дело, чтобы знать, как иметь дело с ним.
– Я не сужу его, – быстро сказала она, – а просто пытаюсь представить, насколько он утратил самоконтроль.
Внезапно перед ее мысленным взором предстал обнаженный Дэм, лежащий в ее объятиях и лишившийся самоконтроля целиком и полностью. Джесса почувствовала, что краснеет, и понимала, что это сразу заметно на ее светлых щеках.
– Ну-ну, – снова произнес Джош, только на сей раз в его голосе слышалось удивление.
Джесса спешно переменила тему:
– Он пригласил вас сюда?
Джош покачал головой:
– Нет. Но когда мой вице-президент по управлению компанией просит отпуск впервые за десять лет, потом кое-какие интересные колеса начинают вращаться, а он пытается остановить их, я становлюсь… любопытным.
Джесса невольно выпучила глаза. Вице-президент по управлению «Редстоун инкорпорейтед»?
– Дэм говорил, что он всего лишь… прислуга за все.
Джош засмеялся:
– Ну, еще бы! – Несколько секунд он молча изучал ее, потом произнес торжественным тоном, словно решив, что она это заслужила: – Он моя правая рука. У него в голове весь объем работы «Редстоуна». К нему обращаются в случае любого кризиса, и он построил самую невероятную сеть, о какой я когда-либо слышал. Вероятно, он единственный, кто мог бы безболезненно заменить меня, если бы со мной что-то случилось. – После паузы Джош добавил: – И он самый одинокий человек, которого я когда-либо знал.
Джесса не думала, что выражение ее лица изменилось, хотя она ощутила боль в груди.
– Я также знал, – продолжал Джош, – что в эти страшные дни у него было одно, светлое пятно, которое помогло ему выжить и придало смелости бежать из ада. Догадываюсь, что этим пятном были вы.
Джесса почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. Перед ней был человек, который спас Дэма и дал ему шанс на жизнь, на который она никогда не осмеливалась надеяться для него. Ей хотелось обнять Редстоуна, и она бы сделала это, если бы ей не внушала робость сама мысль о таком порывистом жесте.
– Джесс!
Она услышала позади голос и быстрые шаги Сент-Джона.
– Нужно срочно… – Деймерон прервался, ошеломленно глядя на человека, стоящего перед ней. – Какого черта? – резко осведомился он.
– Я тоже рад тебя видеть, дружище.
– Проклятье!
Джош нисколько не обиделся.
– Это оборотная сторона преимущества иметь друзей, – объяснил он, с усмешкой глядя на человека, которого называл своей правой рукой. – Они суют нос в ваши дела, хотите вы того или нет.
