— Лариса, что с тобой? — спросил изумленный Сашка.
— Она обещала позвонить мне, как только доберется до дома, и не позвонила.
— Может, она звонила, но ты так крепко спала, что не слышала звонка?
— Я всегда слышу звонок, даже если очень крепко сплю!
В трубке раздавались длинные гудки… Маринки дома не было…
— Ну что ты волнуешься, — попытался успокоить меня Сашка. — Может, она куда-нибудь отошла.
— Куда она пойдет! Вчера еще только говорила, что хочет устроить себе выходной и на рынок не пойдет!
— Значит, она еще спит.
— Я звоню уже двадцать минут, можно было бы и проснуться! Сашка, собирайся, поехали к ней.
— Я не могу сесть за руль, я выпил.
— Тогда машину поведу я.
— Ты тоже еще не протрезвела. От тебя перегаром несет, как от сапожника.
— Тогда поймаем такси.
Сашка зевнул и устало произнес:
— Давай лучше ляжем поспим. Никуда твоя Маринка не денется. Сегодня днем объявится. У меня была такая тяжелая ночь, я устал как собака…
— Ладно, ложись. Я поеду одна. В принципе ты мне особо не нужен. У меня есть пушка, и этого достаточно. Дай ключи от машины.
— Но у тебя нет доверенности…
— Я ее сейчас от руки напишу. Это не проблема. К твоему сведению, по таким пустякам к нотариусу теперь ездить не надо.
— Тогда я поеду с тобой. Я как-никак твой муж…
— Можешь дрыхнуть, муж!
— Я поеду с тобой, — твердым голосом сказал Сашка и встал с дивана.
Через несколько минут мы уже мчались по залитым солнцем улицам. Я сидела за рулем, получая кайф от быстрой езды. На своем «жигуленке» ч бы в жизни не выдала такой скорости! Сашка громко хрипел на заднем сиденье, подложив под голову вчетверо свернутый свитер из меланжа. «Такие продаются в „Калинке-Стокман“, — ни к месту подумала я, — и стоят примерно двести баксов. Хорош гусь, двадцать пять тысяч потерял и хоть бы хны — спит сном младенца, сутенер чертов!»
У Маринкиного подъезда кучковался народ. Я посмотрела на часы и поймала себя на мысли о том, что для обычной соседской тусовки, пожалуй, рановато. Схватив Сашку за руку, я потащила его за собой. Рядом с Маринкиной квартирой стояли две пожилые женщины с заплаканными лицами и тихо беседовали между собой.
— Вам кого? — спросили они в один голос, увидев нас.
— Мы к Марине, — охрипнув, ответила я.
— А Марины больше нет, — вздохнула одна из женщин.
Я почувствовала, как подкосились ноги, и, чтобы не упасть, оперлась о Сашку.
— Как это нет?
— Ее в подъезде под утро нашли с перерезанным горлом. Сосед с работы возвращался и наткнулся на нее. Сразу милицию вызвал. Весь подъезд сбежался. Милиция приехала, всех опросила, место преступления сфотографировала и велела обо всех подозрительных участковому сообщать. Маринку потом в морг увезли. Уже матери ее сообщили. Она должна скоро приехать. Она ведь в Рязани живет. Хорошая была девушка. Тихая, приветливая. Говорят, что она на рынке торговала. Может, кто-то из своих ее и убил. Узнал, что она вырученные деньги несла, и решил поживиться…
— А милиция что говорит?
— Милиция говорит, что на ограбление это не похоже. У нее в сумке кошелек с деньгами был. Денег — около двух тысяч рублей, но их никто не взял. В сумочке ключи лежали, а в квартиру никто не заходил… Может, это кто-то из ее ухажеров? Девушка молодая, красивая… соседи не видели, чтобы к ней мужчины похаживали. А вы ей кем приходились?
— Знакомые мы, — произнесла я, глотая слезы.
Сашка слегка приобнял меня и повел к машине.
— В таком состоянии за руль я тебя не пущу, — сказал он и включил зажигание. Мотор едва слышно заурчал.
— Ее убил тот самый незнакомец с чулком на голове, — заплакала я. — Я думала, что он обычный грабитель, пасущий богатую квартиру, но теперь поняла, что этот гад охотится за мной. Маринка пострадала из-за меня, понимаешь, из-за меня. — Постепенно мой плач перешел в громкие рыдания.
— Кто он? — спросил Сашка, когда я немного успокоилась.
— Не знаю. Не имею понятия. Хотя я никак не могу избавиться от мысли, что видела его раньше. Нужно найти водителя темной «восьмерки», который подвозил Маринку до дома. Может быть, он прояснит ситуацию.
— А как мы его найдем?
— У меня записан номер, поехали в ГИБДД. Нужно срочно найти адрес владельца этой машины.
— ГИБДД справок не дает, — вздохнул Сашка. — Поедем лучше к моему знакомому менту. Он даст нам точную информацию.
Притормозив у Тишинской площади, Сашка вышел из машины и велел подождать. Через несколько минут он вернулся, держа в руках листок с нужным адресом. Подъехав к указанному дому, мы зашли в подъезд и поднялись на шестой этаж. Я почувствовала, как опять задрожали колени.
— Ты молчи, — сказал Саня, нажимая на звонок. — Разговаривать с ним буду я.
Сдерживаемая цепочкой дверь осторожно приоткрылась. В образовавшемся проеме я увидела того самого мужчину, который около двух часов ночи посадил к себе в автомобиль живую Маринку. Мужчина удивленно посмотрел на нас и пожал плечами.
— Что вам угодно?
Я сразу поняла, что он не запомнил моего лица.
— У нас к вам разговор. Может, вы нас впустите в квартиру? — ледяным голосом произнес Саня.
— А в чем, собственно, дело? — растерялся мужчина.
— Мы пришли по поводу моей подруги, — робко вставила я. — Вчера вечером она села к вам в машину и вы должны были отвести ее на Салтыковскую улицу…
Мужчина облегченно вздохнул и пригласил нас войти. Глазами попросив Сашку, чтобы он молчал, я, с трудом сдерживая слезы, заговорила:
— Моя подруга села к вам в машину недалеко от центра. Чуть позже ее нашли с перерезанным горлом в подъезде собственного дома. Милиция устанавливает марку и номер машины, на которой она приехала домой. Я уверена, что скоро они будут у вас. Но мне бы хотелось до приезда милиции узнать, что произошло сегодня ночью…
Мужчина быстро заходил по комнате, сунув руки в карманы брюк.
— Я здесь совершенно ни при чем! Я довез ее до дома. Она дала мне сто пятьдесят рублей и вышла из машины. Больше я ее не видел. После этого я поехал домой. Я никого не убивал! Милиция во всем разберется. Я ничего не боюсь, потому что мне нечего скрывать!
А я и не говорю, что это вы — убили мою подругу. Я хочу знать, видели ли вы в тот момент, когда она выходила из машины, что-нибудь подозрительное?
— Ничего подозрительного я не видел, — пожал плечами мужчина. — Обычный двор, каких тысячи. У подъезда никого не было. Девушка была в изрядном подпитии. Деньги считала черт знает сколько времени. Мне пришлось даже освещение включить, а то она кошелек достала и сидит, ковыряется. Ну, помог я ей с деньгами разобраться… Только вы не подумайте плохо: я все по-честному посчитал. Мне чужого не надо. Хотя другой на моем месте, может, и побольше взял бы, уж больно пьяная девушка была!
