пятнах. Но все равно она была самой прекрасной. Ее брови были сведены вместе. Ее лицо исказилось от злости. В глазах читалась ярость и боль. Они уже не горели той добротой, нежностью, которую я люблю. Это была другая Ева. В этот момент я понял все, что она говорила в классе. Ненависть. Я сам себя ненавидел за то, что позволил причинить ей эту боль. Не смог защитить ее, от боли. И я ненавидел себя за то, что это не последнее, что принесет ей боль. Я скрывал от нее правду. Что будет, когда она узнает? Будет ли ей так же больно? Но я был чертовски влюблен в нее, чтобы отпустить. Я был гребаным эгоистом.
— Ничего не было. Нэнси прыгнула на меня, как только ты вышла из-за угла. Я клянусь, что даже не касался ее руками.
Я попытался взять ее за руку, но она вывернулась. Из ее глаз вновь полились слезы. Мою грудь сдавило болью. Я хотел кричать. Я не мог все так оставить. Она была всем для меня.
— Да? — Она издала непонятный звук между хмыком и всхлипом, — Тогда почему ее чертов язык был у тебя в глотке?
— Она набросилась на меня. Я…я даже не сразу понял, что нахрен происходит. Я оттолкнул ее, а когда повернулся, ты уже убегала. Ева, я никогда бы не поступит так с тобой. Никогда, слышишь?
— Я…я не…
— Посмотри на меня.
Она подняла голову, слезы так и текли, не переставая. Я взял ее личико в ладони, большими пальцами вытирая ее щеки. Она не смотрела мне в глаза.
— Посмотри на меня!.-повторил я
Она встретилась со мной взглядом. Ее глаза не были такими же ярко-зелеными как всегда. Они были опухшими и красными, но они были все те же любимые. Глаза, за которые я отдал бы все в своей жизни.
— Ты моя жизнь Ева. Только встретив тебя, я понял, что не жил. Я существовал. Ты думаешь, я смог бы променять тебя на нее? Ты правда так думаешь?
— Я..я не знаю.
— Нет Ева, ты, черт возьми, знаешь. Тогда, посмотри мне в глаза и скажи, что ты не веришь мне.
Я пытался говорить спокойно. Бог видит, я пытался, но у меня не всем получалось держать себя в руках. Я ничего не сделал. И меня это злило. Эта чертова Нэнси, за минуту превратила мою жизнь в ад. Ева несколько секунд смотрела на меня. Затем всхлипнула и закрыла глаза. Она знала, что я не мог так поступить с ней, потому что она была воздухом для меня. Она верила, что только она существовала для меня.
— Прости меня.
Что?
— Прости я не могу. — сказала она смотря на меня. — Мы не можем быть вместе.
Я бы понял, если бы увидел в ее глазах злость, это значило бы, что она не верит мне. Я бы понял, если бы увидел жалость, это значило, что она просто не хочет. Но в ее глазах была любовь и отчаянье. Черт, нет!
— Нет, Ева нет! Не говори так. Пожалуйста, не говори так! Я люблю тебя, слышишь? Люблю.
Я стоял перед ней как гребаный жалкий мудак. И мне было все равно. Я готов был упасть на колени перед ней, только бы она забрала назад, сказанное. Я бы отдал бы все, что у меня есть, только бы она сказала, что это шутка. Что она не бросает меня. Сама мысль о том, что она бросит меня, убивала. Я взял ее за подбородок, поднимая на меня ее глаза.
— Я люблю тебя больше всего в этом мире. Я не могу дышать без тебя, понимаешь? Я…я пожалуйста не делай этого с нами.
Она закрыла глаза.
— Я тоже тебя люблю. Но…но одной любви не достаточно.
Что? Какого хрена это должно значить? Когда это любви было недостаточно? Я сделал шаг назад, запустив руки в волосы, с силой сжимая их. Я причинял себе физическую боль, что бы хоть как-то заглушить душевную. Она разрывала мою душу на куски. Она же это не серьезно, да? Черт возьми, пусть это окажется сном. Пусть это будет гребанным кошмаром, после которого я проснусь, и все будет как раньше.
— Прости меня, — прошептала она.
Ева залезла в свой грузовик. Она не уезжала. Она ждала, что бы я остановил ее? Бог видит, я пытаюсь. Что она еще хочет от меня?
— Нет Ева. НЕТ! — закричал я, когда она завела мотор.
Я силой ударил по грузовику, что Ева подпрыгнула. Я встал возле нее. Я хотел последний раз посмотреть в ее глаза. Пусть они мне скажут, что эта шутка. Она повернулась ко мне лицом. Ее глаза ничего не отражали. Вообще ничего. Снова эта пустота, которая пугала меня. Вся моя кожа покрылась холодным потом. И я понял, что это конец. Я отступил назад, давая возможность ей уехать. Она так и сделала.
Глава 21
Ева
Всю дорогу до дома я рыдала. Я не могла поверить, что он поступил так со мной. Даже если и это не его вина, я корила себя за то, что дала слабину, влюбившись в него. Корила за то, что позволила ему быть всем. Перед глазами мелькали картинки этого ужасного поцелуя. И каждый мой всхлип отдавал болью в груди из-за разбивающегося на осколки сердца. Я вела машину на автомате, хотя из-за всех сил сдерживалась, чтобы не свернуть в кювет. Мне не хотелось жить, настолько сильна, была эта боль. Он взял мое сердце и разорвал его на части.
Мой телефон звонил, не переставая. Но мне было все равно. Я не хотела никого слышать, я хотела остаться одна.
От слез я уже не смогла смотреть на дорогу и мне все-таки, пришлось съехать на обочину. Я остановила машину и уткнулась лбом в руль.
— Боже как больно, — я потерла кулаком грудь.
Боль была настолько сильная, что тяжело было дышать. Я пыталась сконцентрироваться на чем-то другом, но ничего не получалось. Мне казалось, что меня сейчас стошнит или я потеряю сознания. Мне было плохо не только внутри, но и снаружи. Откинувшись на сиденья, я закрыла глаза.
Я буду сильная, Я буду сильная, — повторяла я себе, собирая свои эмоции в кучу.
Через некоторое время, не знаю, сколько так просидела, я начала успокаиваться. Сев ровно, я посмотрела в зеркало заднего вида, и ужаснулась, увидев в нем красные, опухшие и совсем пустые глаза.
Я завела машину и вырулила на дорогу. Мне хотелось принять
