— Он… Значит, ты считаешь, это мужчина?
— Женщине вряд ли под силу сломать человеку хребет, — усмехается Тилль.
— Хочешь, попробуем? — Я заношу ногу, но Тилль отталкивает меня.
— Три года длится эта серия убийств с татуировками, и за это время нам удалось установить единственный факт: исполнителем, скорее всего, был один и тот же человек. Он никогда не прибегает к иному оружию, кроме того, что дано ему самой природой, но этими «подручными средствами» владеет в совершенстве. У типа с фотографий было при себе два револьвера: один в заднем кармане брюк, другой в кобуре под мышкой, — так он даже не успел их выхватить.
— Тебе не кажется, что ты несколько идеализируешь этого «народного мстителя», приписывая ему чуть ли не мистическую силу?
Тилль принимает обиженный вид; похоже, он зубами-когтями готов отстаивать свою концепцию.
— При чем тут мистическая сила? За эти три года довелось мне распутывать и другие дела, и большинство из них я, представь себе, размотал вполне успешно. Но даже в тех, которые и поныне не доведены до конца, преступники оставили уйму следов, а этот «Ю» ухитряется обходиться без них. Прямо невидимка какой-то! Возникает вдруг из ниоткуда, заговаривает с жертвой, быстренько объявляет смертный приговор, а затем приводит его в исполнение. После чего оставляет на лбу трупа кровавую отметину и растворяется, словно его и не было.
— Уму непостижимо… — качаю я головой.
— Издеваешься?!
— Какое там… Серьезно говорю. С чего ты взял, будто он заговаривает со своей жертвой?
— Каждый раз бросалось в глаза, что смерти предшествовала рукопашная схватка. Словно бы исполнитель вызывал свою жертву на поединок.
— И справедливость торжествует! — язвительно восклицает Дональд, явно не поддавшись доводам Тилля.
— Как видите! — взрывается Тилль. — Отвяжитесь, ребята!
— Потерпи еще немного. Уж очень занимательный сюжет.
Я усаживаюсь на край стола. Спешить некуда, все равно надо дождаться, когда мои славные начальнички вернутся с осмотра места преступления. Уж больно охота взглянуть на вмятины и шишки на башке Хмурого… А до тех пор отчего бы не поразвлечься?
Правда, Тиллю надоела наша светская болтовня, и он вновь погружается в размышления.
Однако Дональд не дает ему погрузиться на самое дно.
— Скажи только одно, — мягко трогает он Тилля за плечо. — Ты действительно хочешь отыскать этого Фантомаса?
— Само собой, — отвечаю я вместо Тилля. — Думаю, стоило бы вынести ему благодарность.
— Я обязан его найти, — с достоинством отвечает коллега. — В этом и заключается моя служба.
— И что же… он всякий раз ломает хребет своей жертве?
— Пожалуй, это его самая чистая работа, — усмехается Тилль, поглядывая на фотографии. — Предыдущие выглядели похуже. Одного он прикончил, припечатав нос.
— Как это?
— Тебе приходилось видеть, как человеку нос вколачивают в мозги?
— Фу, какая гадость! Подробности можешь опустить.
— Другому перебил ногой глотку. Затем были смертельные удары в солнечное сплетение и в область сердца. Но прежде чем нанести решающий удар, «Фантомас» успевал разделать жертву под орех. При этом он не нарушал правил поединка: жертвам предоставлялась возможность защищаться, хотя толку от этого было мало.
— Тогда за чем дело стало? Упрячь за решетку всех чемпионов по каратэ, и среди них наверняка окажется нужный тебе человек.
— Вот ты опять смеешься, а мы проработали эту версию всерьез. Результат — ноль. Досконально изучили подноготную казненных — может, речь идет о личной мести? И никаких ниточек не обнаружили. Рассмотрели даже самые абсурдные версии вплоть до такой: уж не приложил ли тут руку кто-нибудь из наших?..
— Точнее, ногу, — вставляет Дональд.
— Но нет! Коллеги тоже оказались вне подозрений. Мы имеем дело с поборником справедливости, который выполняет нашу работу.
— Словом, ты предпочел бы оставить его на свободе.
— Дослушайте до конца! Как и у предыдущих своих жертв, у последнего приконченного он забрал все документы. Но на сей раз, помимо обычной отметины на лбу, он оставил кое-что и на засунутой в карман визитной карточке с надписью «Юстиция».
— Неужто домашний адрес? — живо наклоняется к нему Дональд.
Снисходительно усмехаясь, Тилль перелистывает бумаги и извлекает из папки визитную карточку, но не торопится выложить ее на всеобщее обозрение, явно наслаждаясь нашим любопытством. Ну а мы, в свою очередь, подыгрываем Тиллю, пожирая его умоляющими глазами. Наконец сжалившись, коллега великодушно роняет:
— Он уведомил, кто будет следующей жертвой.
— Каково, а? — смотрит на меня Дональд. — Малый привык действовать наверняка.
— Да уж, — соглашаюсь я, — в точности действий ему не откажешь.
Тилль разжимает ладонь, предоставляя нам возможность полюбоваться карточкой. На белоснежном поле картонного прямоугольника в самом центре крупным шрифтом оттиснуто слово «ЮСТИЦИЯ», а в левом углу на пишущей машинке напечатаны следующие слова: «На очереди — Йон Хольден». Ни дать ни взять анонс фильма.
Мы с Дональдом вновь таращимся друг на друга, у нас и в мыслях нет язвить и усмехаться. Слов просто нет.
Не успеваю я опомниться, как распахивается дверь и входит Даниэль Беллок. Глядя на него, никак не скажешь, что этому парню здорово досталось по голове. Он с ходу плюхается на стул возле моих коленей и, коль скоро попались под руку, похлопывает по ним.
— Полагаю, Хон уже за решеткой.
— С чего ты взял?
— Сужу по твоему виду.
Наклонясь вперед, я тщательно, не спеша ощупываю его голову, хотя Даниэль пытается уклониться. И что же? Ни вмятин, ни шишек, черепушка вполне гладкая, что наводит на размышления.
— Дональд обрыдался, живописуя, как его любимому соседу чуть не проломили котелок.
— А-а, пустяки, — пренебрежительно отмахивается Хмурый. — Отключился на минуту-другую, и все дела.
Я молчу, поскольку догадки причиняют мне боль. Искоса поглядываю на недостойного труса, который отвечает мне дерзкой усмешкой.
Дональд грудью бросается на защиту будущего соседа от нависших над ним грязных подозрений.
— Чего ты цепляешься к человеку, Дениза? Нет чтобы порадоваться — остался, мол, живой. Ведь бандиты были вооружены автоматами, а Даниэль, наверное, и на этот раз оказался с голыми руками.
— Что ты подразумеваешь под своим «наверное»? — набычившись, безжалостным прокурорским тоном допытываюсь я.
— Стоп! — прерывает нас Тилль и подскакивает к обвиняемому. — Где ты был сегодня ночью? — огорошивает он его неожиданным вопросом.
