Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Если наступит завтра – 2

– Федералы убеждены, что она работает с партнером. Мужчиной. Как в свое время вы – с Джефом Стивенсом.

– Сомневаюсь.

– Почему? – удивился Жан.

– Зачем делиться деньгами, если можно не делиться? Мы с Джефом – дело другое. Особый случай, если можно так выразиться. Только мужчина способен предположить, что такая, как Элизабет, нуждается в мужчине за своей спиной. Того, кто дергает за веревочки.

Жан знаком попросил принести счет.

– Спасибо за то, что пришли, Трейси.

– У меня не было особого выхода, не так ли?

– Послушайте, вы мне нравитесь, – признался Жан. – Вижу, вы построили себе хорошую жизнь в этом городе. Не хочу причинять неприятности вам и вашему сыну.

– Тогда не причиняйте. – Глаза Трейси наполнились слезами. – Я рассказала вам все, что знала. Пожалуйста, теперь оставьте нас в покое.

– Не могу. Пока не могу.

– То есть как не можете? Конечно, можете.

Жан покачал головой.

– Я делаю свою работу, Трейси. Должен поймать ублюдка, прежде чем он снова кого-то убьет. Если ФБР поймает Элизабет раньше, чем я, они повесят на нее ограбления, пошлют в тюрьму, и мы потеряем единственную связь с этим психом, кем бы он ни был. Вы верно сказали: нам нужно найти Элизабет.

– Я не сказала «нам», – гневно парировала Трейси. – Это вы должны найти ее, Жан.

– Нам нужно найти ее и следовать за ней, пока не найдем его.

– Если он есть.

– Мне нужна ваша помощь, Трейси.

– Ради бога! Я не знаю Элизабет, – взмолилась Трейси. – Чем я могу вам помочь? Я уже говорила, что встретила ее в Лос-Анджелесе случайно. До того я много лет ее не видела. Почти десять! Я даже не знала ее настоящего имени, пока вы не сказали.

– Дело в том, что она вас знает. Думает, как вы, действует, как вы. Хотите этого или нет, но вы у нее в голове, Трейси. Вы должны помочь мне найти ее, до того как это сделает Милтон.

– А если нет?

Глаза Трейси вызывающе блеснули.

– Тогда я обличу вас перед сыном. Простите, – вздохнул он, – но у меня нет выбора.

Последовало минутное молчание.

– Вы клянетесь, что, как только найдем ее, оставите меня в покое? И никогда, никогда не попытаетесь снова докучать мне?

– Даю слово.

Жан протянул руку. Трейси ее пожала. У него было крепкое рукопожатие, а ладонь оказалась теплой и сухой.

«Она доверяет мне. Боже, помоги ей».

Жан подписал счет, и они покинули ресторан. Прохладный воздух показался живительным, они наслаждались им, пока шли к машине Жана.

– Итак, – начал он, – вы Элизабет Кеннеди. Последние шесть месяцев планировали ограбление Брукстайнов. И вдруг ваш заклятый враг обогнал вас в последнюю минуту. Каким будет ваш следующий ход?

Трейси немного подумала.

– Перегруппироваться. Когда дело не удалось, нужно время, чтобы прийти в себя. Проанализировать случившееся. Извлечь урок из собственных ошибок.

– Ладно. Где? Будь вы на ее месте, куда бы отправились?

– Будь я на ее месте? – Трейси улыбнулась. – Домой. Я бы отправилась домой.

Лондон

Три месяца спустя

Эдвин Грейвз смотрел, как дождевые струи льются по стеклу кухонного окна, и гадал, зачем снова зашел сюда. Его большая комфортабельная квартира выходила на Кадоган-Гарденс. Общинный теннисный корт был мокрым и пустынным. Над ним нависали голые ветви деревьев, с которых дожди и холодные осенние ветра сорвали листья.

«Когда-то я играл в теннис. Чарли всегда мог меня побить. Даже в детстве. Где Чарлз?»

Чарли Грейвз, сын Эдвина, обычно приходил по вторникам. Помочь Эдвину с почтой и с покупкой продуктов в «Харродз». Эдвин Грейвз всегда делал покупки в «Харродз». В конце концов, нужно поддерживать какие-то стандарты, даже если тебе за девяносто.

Почему Чарли еще нет? Может, сегодня не вторник? Хотя Эдвин мог бы поклясться, что именно вторник и есть.

– Могу я помочь вам с чаем, мистер Грейвз? – донесся из гостиной молодой женский голос.

«А, вот оно. Чай. Я завариваю чай для себя и приятной молодой леди из аукционного дома Бонэмс».

– Нет-нет, дорогая. Устраивайтесь поудобнее. Я сейчас приду.

Молодая женщина тепло улыбнулась, когда старик прошаркал в комнату, со звоном поставив поднос на стол. Он подал ей чай в антикварной кружке доултонского фаянса. Напиток был ледяным.

– Спасибо.

Она поднесла кружку к губам, притворяясь, будто ничего не заметила.

– Я подписала документы и прикрепила чек. Но, может, нам стоит подождать вашего сына?

– Зачем? Это не его картина.

– Нет, конечно. Но…

– Знаете, я еще не мертв, – рассмеялся Эдвин.

Его легкие производили ужасающий свистящий звук, как разорванные мехи аккордеона.

– Хотя послушать жену Чарли, так все, чем я владею, уже перешло к ним. Проклятые стервятники!

Лицо старика вдруг потемнело.

Молодая женщина имела дело с многими богатыми престарелыми людьми. И прекрасно знала, как мгновенно может меняться их настроение. Как облака в ненастный день.

– Кроме того, – продолжал Эдвин, – не то чтобы это был подлинный Тернер. Все знают, что это фальшивка.

– Верно, – дружелюбно кивнула его собеседница. – Но он все равно ценный. Грэм Найт был одним из самых блестящих авторов подделок картин своего поколения. Поэтому мой клиент готов сделать столь щедрое предложение.

– Можно? – Скрюченные пальца Грейвза потянулись к чеку. Старик поднес его к лицу, изучая цифры подслеповатыми глазами. – Пятьдесят тысяч фунтов? – Он изумленно уставился на женщину. – Это слишком много. Господи, дорогая, я не могу это принять.

– Как я сказала, это не Тернер, – произнесла она, улыбаясь, – но это не означает, что картина ничего не стоит. Мой вам совет – завершить сделку. Но конечно, если предпочитаете подождать сына…

– Нет-нет, – проворчал Эдвин. – Чарли приходит по вторникам, и это все равно не его картина. Так что я сам все сделаю.

Молодая женщина передала ему ручку. Эдвин подписал бумаги.

– Мы собирались поиграть в теннис, но тут начался чертов дождь.

– Какая жалость! Могу я взять картину сейчас?

– Чарли приходит по вторникам.

Она сунула картину в парусиновую сумку с непромокаемой подкладкой, которую принесла, чтобы положить в нее картину.

– Чек, мистер Грейвз, лежит на журнальном столике. Хотите, чтобы я положила его в безопасное место?

– Чертов чай остыл. – Эдвин в недоумении уставился в кружку. – Чарли здорово играет в теннис. Он всегда меня побеждает.

Старик все еще что-то бормотал, но молодая женщина уже шла к выходу.

Элизабет Кеннеди тихо смеялась, пока черное такси катило по Эмбанкмент, направляясь к Сити.

«Глупый старый осел».