— Пойдем завтракать, — как-то по-домашнему сказал Антон и, взяв меня за руку, повел в обеденную зону, находящуюся на первом этаже.
— Хочешь, я приготовлю завтрак? — Своими кулинарными способностями я попыталась вызвать у Антона еще больший интерес к себе, потому что свято верила в то, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
— Зачем? — пожал плечами спускающийся по лестнице Антон.
— Ну кто-то же должен готовить завтрак.
— Для этого есть прислуга, — спокойно ответил он. — Ты на отдыхе. Еще не хватало, чтобы ты у плиты стояла. Прилететь на Лазурный Берег в первый раз в жизни на десять дней и лепить сырники какому-то чуваку!
— Ты не какой-то чувак, — заметила я.
Мне хотелось добавить: «Ты не чувак, ты миллионер, а миллионеру не стоит так говорить». Но я вновь приказала себе забыть про то, что этот мужчина богат и успешен.
— Ну, а кто я для тебя?
— Ты очень интересный и притягательный мужчина, — воодушевленно произнесла я.
— Ты это серьезно?
— Вполне. Ты самый лучший на свете чувак, — заявила я.
— Это круто, — рассмеялся Антон, по-прежнему держа меня за руку.
— А насчет завтрака ты зря. Я хотела похвастаться тем, что я хорошо готовлю.
— Красивая женщина не должна стоять у плиты. Я не вижу в этом гармонии. А ты красивая.
— Даже после аварии?
— Глядя на тебя, можно убедиться, что красоту не испортит даже авария.
— Так в чем же, по-твоему, предназначение женщины?
— Рожать детей, — невозмутимо ответил Антон. — Вот ты хочешь детей?
— Хочу, — не раздумывая, ответила я. — И не одного.
Конечно, мне безумно хотелось сказать Антону о том, что мне не нужен ребенок от кого попало, а вот если от Антона — то всегда пожалуйста. Если бы мы еще официально зарегистрировали свои отношения и составили брачный договор в пользу меня и нашего ребенка, то было бы все просто идеально. Лучше и невозможно придумать.
Говорят, большие деньги серьезно влияют на характер человека и чаще всего — в отрицательную сторону, но, несмотря на это, Антон казался мне просто идеальным, а его мировоззрение было мне близко и понятно.
В обеденной зоне уже был накрыт стол к завтраку. В центре стола сидел Артем, разрезал аппетитный омлет с подрумяненной корочкой и поглядывал в мою сторону с заметным неудовольствием. Я даже не сомневалась в том, что мое присутствие его раздражает, да и кому понравится, когда в доме ночует и уж тем более завтракает посторонняя девушка. В конце концов, это не только дом Антона, но и Артема тоже.
— Доброе утро, — вежливо произнесла я и села напротив Артема.
— Привет, — пробурчал под нос Артем.
За время завтрака Артем не произнес ни слова, а затем встал из-за стола и направился на террасу, чтобы поваляться у бассейна.
— По-моему, твоему брату не нравится, что я осталась здесь ночевать, — медленно произнесла я, стараясь скрыть охватившее меня замешательство.
— Тебя не должно это волновать. Артем — очень сложный юноша. Его реакция вполне объяснима. Я еще никогда не приводил на виллу девушку и уж тем более не оставлял ее на ночь.
От услышанного мои глаза округлись, и я моментально поперхнулась только что положенным в рот омлетом. Антон похлопал меня по спине и протянул мне стакан воды.
— Да что ж ты так! Осторожнее надо…
— Ты и вправду не приводил на виллу девушек?
— Нет, — все так же спокойно ответил Антон и посмотрел на меня настолько честными глазами, что ему просто невозможно было не поверить.
— Ты хочешь сказать, что ты ведешь монашеский образ жизни?
— Совсем нет, — рассмеялся Антон. — Для того чтобы встретиться с какой-нибудь девушкой, не обязательно вести ее к себе на виллу.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Ты просто не хочешь травмировать психику своего брата.
— Просто здесь полно роскошных гостиниц. Зачем я повезу девушку на виллу, если я в состоянии снять номер, заплатив какие-то четыре тысячи долларов за ночь?
Услышав фразу «какие-то четыре тысячи долларов за ночь», я вновь чуть было не подавилась.
— Звездность отеля — очень даже приятная вещь, особенно когда она совсем не обременительна для кошелька. Мой кошелек в состоянии вынести любую звездность, — вновь рассмеялся Антон.
— Хороший у тебя кошелек, — заметила я.
— Не жалуюсь. Я люблю останавливаться на ночь в отеле «Негреско». Этот отель может сравниться по роскоши интерьеров только с «Отелем де Пари» в Монако.
— Это хороший отель?
— Он не просто хороший. Он просто роскошный. В каждом из ста шестидесяти его номеров своя особенная, не похожая ни на что обстановка. Когда берешь номер в этом отеле, то кажется, что ты приобщаешься к жизни членов английского королевского дома. А может, к светлой памяти Чарли Чаплина или Уинстона Черчилля. Мне нравится проводить ночь под балдахином в обществе призрака Людовика Четырнадцатого или Пятнадцатого.
— А ночные визиты именитых духов тебя совсем не тревожат?
— Отнюдь.
— И сколько же стоит такая историческая ночь под балдахином?
— Около двух тысяч долларов. А утром я еду в «Меридиан» и завтракаю в ресторане, который расположился на крыше отеля. Открытая терраса находится на высоте птичьего полета. Не описать словами, какой же оттуда открывается вид на побережье.
— Значит, несмотря на наличие собственной виллы, ты любишь останавливаться на ночь в отелях?
— Я же тебя сразу предупредил о том, что не веду монашеский образ жизни. Я всегда выбираю самые умопомрачительные отели и дорогие номера. Мне нравится аура старины, аромат черного дерева и позолоты. И чтобы обязательно в номере была терраса, с которой открывался бы чудный вид на лазурь неба и море.
— Да уж, насыщенная у тебя жизнь.
— Жизнь на Лазурном Берегу не может быть другой. Тут полно развлечений. Такое скопление питейных и увеселительных заведений редко где встретишь. Правда, в большинстве клубов достаточно строгий фейсконтроль.
— Почему?
— Потому что многие одеваются абы как. Строгий фейсконтроль нужен для того, чтобы посетители не забывали о том, что они находятся на одном из самых модных курортов мира. Но я не очень люблю заведения, которые рассчитаны на танцы и веселье. Мне как-то больше по душе бары дорогих отелей. Там можно просто наслаждаться красивой живой музыкой. Мне нравится спокойное времяпрепровождение. Я люблю Оперу Ниццы. Мне по душе оперные постановки и представления Филармонического оркестра Ниццы. Там же проходят различные помпезные спектакли и концерты.
Я слушала Антона, открыв рот, и думала, что он идеален. Конечно, я искала в нем хоть какие-то изъяны, но постепенно склонялась к мысли, что их не было. Это идеальный мужчина, который говорил правильные слова и, по всей вероятности, совершал хорошо продуманные поступки.
