Закамуфлированная в противоположной стене дверь открылась. Это был вход в секретный дворец Виталия Романова. Кашемировое пальто Луи приняло необычное создание: наполовину женщина – наполовину героиня из фантастического футуристического фильма. Его снова обыскали.
– Хотя бы ты не вооружен! – Виталий подошел обнять друга, демонстрируя искреннюю радость от встречи.
Луи заметил, что олигарх, несмотря на улыбку победителя, находится не в лучшей своей форме. На его лице читалась усталость. Если не беспокойство.
– Ты знаешь, что мне удалось избежать двух покушений в этом году?
– Правда?
– Да нет, неправда. – Виталий от души рассмеялся своей же шутке. Обхватив Луи за плечи, пригласил его следовать за ним до кабинета, играя в туристического гида, проходя через анфиладу комнат.
– Салон Людовика Шестнадцатого, сто пятьдесят квадратных метров, такие же размеры, как у комнаты охраны Версальского дворца, кроме того что высота потолков всего пять метров, тогда как в Версале восемь. Я уволил архитектора, потому что хочу точную копию. Здесь работали как минимум тридцать специалистов высочайшего класса. Мебель – точные копии, произведенные лучшими мебельщиками планеты, в том числе молодым англичанином, который выиграл мировой конкурс мебельного дизайна в японском Шизуока в 2007 году. Мы пытались купить оригиналы, но твоё правительство строго воспротивилось этому. Признаюсь, моя охранная зала обошлась мне в скромную сумму – миллиона долларов, но я столь многим обязан моей охране, – улыбнулся Виталий.
Эта характерная черта нувориша, хвастающего ценой, переплаченной за люкс, ужасно угнетала Луи в русских предпринимателях. Но при этом ему было еще и любопытно. «Сколько?» – единственный вопрос, который приходил на ум любому наблюдающему за таким разгулом роскоши.
Приходилось признать, что все здесь сделано с великолепным вкусом. И все же в череде умопомрачительных салонов, столовых, комнат для игры и будуаров, декорированных и меблированных в стилях разных известных архитектурных течений ему виделся некий кич. Точная копия биллиардной западно-американского салуна была так же великолепна, как и столовая в готическом стиле, спальня в китайском, гостиная в египетском или сигарная в стиле рококо. Виталий выглядел как пацан, хвастающий своими игрушками.
Прошло чуть больше двух лет с тех пор, как Луи последний раз видел Виталия. За это время он организовал немалое число конгрессов и бизнес-встреч на европейской территории для клана Романовых, но никогда сам олигарх не находил времени на них приехать. Катрин тоже.
– Лена не могла с тобой повидаться, сегодня вечером она на премьере новой пьесы в театре. Но передает тебе привет. Это она занималась декорацией нашей спальни, как тебе?
Честно говоря, никак. Огромная спальня непревзойденного дизайна в стиле барокко, украшенная великолепными подлинными картинами, которые он смог определить как принадлежащие кисти Симона Вуэ, Клода Лоррена и Яна Вермера. Луи было наплевать на баснословную стоимость картин лучших живописцев эпохи, расцветшей между абсолютизмом и Просвещением. Простое упоминание о Лене, его Катрин, на несколько секунд привело Луи в ступор. Виталий это заметил.
– Тебе не нравится? Эта Лорреновская картина была написана в 1600 с чем-то году. Называется «Морская гавань при восходе солнца». Это единственная вещь, которую Лена хотела повесить на стену нашей комнаты. Стоит целое состояние. Ты даже себе не представляешь!
Луи приготовился к эмоциональному шоку встречи с Катрин. Теперь, когда узнал, что она не придет, он был расстроен. Он все отрепетировал: своё поведение, дружеское, но слегка сдержанное, свои слова, теплые, но без страсти, он подготовил даже продолжительность своего взгляда, когда их глаза встретятся.
С тех пор как Виталий и Катрин поженились, Луи творил со своей личной жизнью что попало. Сейчас его глаза были прикованы к кровати. Представить только, этот идиот с ней спит. Венчание, по настоянию Анны Романовой, матери Виталия, проходило в присутствии узкого круга родственников в маленькой церквушке, затерянной в сибирском лесу. Анна крестила там всех своих детей сразу после того, как пала Берлинская стена. Только там, вдали от мира, она могла поддерживать духовный контакт с Господом, которого звали не Сталин и не Брежнев. Конечно, Луи был на свадьбу приглашен, и ему пришлось принять приглашение. Чтобы не показать Виталию, до какой степени это его задевает, он явился с Клоэ – маленькой ассистенткой, которая с тех пор выросла и стала настоящей светской львицей. Приятели Виталия, присутствовавшие на церемонии, смотрели только на неё, эту свежую и очень сексуальную французскую женщину. Александр, который помнил о ней ещё со времен побега из комиссариата, не удержался и развязно спросил у Луи: «Сколько?» Надо было назвать ему цену, но он отказался. В любом случае Луи хотелось лишь произвести впечатление на Катрин, но она была далека от того, чтобы ревновать, она на него практически не смотрела. А в одном беглом взгляде ему показалось, что он заметил смесь жалости и пренебрежения. Это привело его в бешенство, и он выместил его на своей молодой партнерше, когда они оказались на кровати. Клоэ поняла, что Луи, при внешнем спокойствии и флегматичности, мог быть очень опасным и агрессивным. Как раненый зверь. Она испугалась, но вместо того чтобы убежать от этого импульсивного и непредсказуемого чудовища, Клоэ больше никогда его не покидала. Она подсела на него так же, как и на кокаин. Луи не был дураком, он знал, что Клоэ употребляла наркотики. Он пробовал её отучить от тяжелых наркотиков и пытался с ней расстаться, но она смогла сделать своё присутствие рядом с ним неизбежностью. Так Клоэ стала его маленьким домашним животным. И ей это нравилось.
– А где твоя подружка, та девушка, что была с тобой на нашей свадьбе?
Луи подумал, что Виталий читает его мысли.
– Клоэ? Иногда разделяет со мной дни или ночи.
– Ты знаешь, мой друг, я тебе желаю встретить женщину, которая подойдет тебе так же, как мне подходит Лена. Настоящую женщину.
– Спасибо за участие, Виталий. Ты меня пригласил, чтобы показать твое новое пятидесятишестикомнатное гнездышко в Москве или для матримониальных советов?
– Шестьдесят шесть комнат, – уточнил Виталий. – Не сердись, Луи, я так говорю, потому что ты даже не представляешь, насколько мне дорого твое счастье.
– И во сколько ты его оцениваешь? – не смог удержаться от злой шутки француз.
– Ты стал циничным. Никогда не забуду, что именно благодаря тебе я встретил Лену. И это, хочу тебе сказать, не имеет цены.
Луи подумал, что ему не стоило позволять себе колкости. Это было очень опасно, как для Виталия, так и для него. Он сделал ход назад и улыбнулся как можно более натурально.
