— Они бизнесмены.
— И какой у них бизнес?
— Оловянные рудники в Южной Америке.
— Какие, к черту, оловянные рудники! Первый раз вижу горняков, которым нужны телохранители.
Терпение Гриффа иссякло.
— Послушай, мне все равно, откуда у них деньги на лимузины. Мне нравятся лимузины с шоферами, не говоря уже о частных самолетах и девочках, которых доставляют мне бесплатно по первому требованию. Так что почему бы тебе не уйти и не оставить меня в покое? Ладно?
Именно так Коуч и поступил. Это был их последний разговор.
Теперь Грифф смотрел на Элли и печально качал головой.
— Я думал, что умнее его. Умнее всех. Когда меня поймали, Коуч осудил меня. Я его не виню. Я понимаю, почему он умыл руки.
— Ты разбил его сердце.
Он пристально посмотрел на нее.
— Ты разбил его сердце, Грифф, — серьезно повторила она. А затем весело рассмеялась. — И конечно, он разозлился.
— Да, верно — так же верно, как и то, что мне повезло, что его нет дома. Иначе меня вряд ли пригласили бы на торт.
— Честно говоря, я в этом тоже сомневаюсь.
— Я понимал, что рискую, идя сюда.
— Почему ты это сделал? Я очень рада. Но почему ты пришел?
Он встал из-за стола и подошел к буфету. Взял из коричневого бумажного пакета стручок гороха с черными крапинками, сдавил его пальцами, раскрыл и высыпал горошины в миску из нержавейки. Потом бросил пустой стручок назад в пакет.
— Я продолжаю причинять боль людям, но я не хочу этого.
— Тогда перестань.
— Я не нарочно. Так получается.
— Как это?
— Просто потому, что я — это я. — Он повернулся, прислонился бедром к буфету, скрестил руки на груди и уперся взглядом в носки туфель. Они нуждались в чистке. — Я приношу несчастье. Похоже, это проклятие моей жизни.
— Перестань себя жалеть.
Он вскинул голову и посмотрел на нее.
— Прекрати плакаться на жизнь и расскажи, что происходит. Кто пострадал?
— Знакомая. Ее жестоко избили просто потому, что она знала меня. Никакой другой причины, только наше знакомство.
— Мне очень жаль, но я не вижу, где тут твоя вина.
— Она есть. Это связано с… — он махнул рукой, как будто хотел сказать: с теми временами. — И еще этот парень. Он преследует меня с момента освобождения. Он охотится за мной и не остановится, пока не сотрет в порошок.
По дороге сюда Грифф все время поглядывал в зеркало заднего вида. Кроме того, он поехал кружным путем и несколько раз запутывал след, чтобы убедиться, что у него на хвосте не сидит Родарт или кто-то еще, кого он нанял следить за ним.
Разумеется, Родарт знал, где живут Миллеры. Если бы он хотел достать Гриффа, причинив неприятности им, то уже сделал бы это. Грифф полагал, что, по мнению Родарта, Коуч был не так беззащитен, как Марша. Мысль о столкновении с Коучем, возможно, даже пугала его. И не зря.
— Ты в беде, Грифф?
Он понимал, что она имеет в виду — не замешан ли он снова в чем-то незаконном.
— Нет. Клянусь.
— Я тебе верю. Поэтому ты должен обратиться к властям и рассказать о человеке, который тебя преследует, и…
— Я не могу, Элли.
— Почему?
— Потому что он действует не только от своего имени.
— Ты хочешь сказать…
— «Виста». Те люди, которых Коуч называл скользкими, хотя не знал и половины правды о них.
— Тогда тебе точно следует поговорить с властями.
Он покачал головой, вновь возвращаясь к решению, которое принял вчера, покидая пентхаус Марши.
— За последние пять лет я по горло сыт «властями». Больше не хочу иметь с ними никаких дел.
— Но полиция или ФБР должны знать, если…
— Я больше не верю системе, Элли. Я делаю то, что должен. Я установил хорошие отношения с моим инспектором по надзору. Мне кажется, он на моей стороне. Я хочу оставаться под наблюдением и не делать ничего, что привлечет внимание ко мне.
— И к тому убийству.
— И к тому убийству, — согласился он.
— Они так и не поймали человека, который убил этого Бэнди, да?
— Нет, не поймали.
Молчание становилось напряженным и затягивалось. Элли не задавала прямого вопроса. Не хотела оскорбить Гриффа. А может, боялась услышать ответ. Она отхлебнула чаю и поставила стакан на стол — осторожнее, чем требовалось.
— Невозможно всю жизнь бегать от плохих парней, Грифф. Ты просто должен не обращать на них внимания.
— Я пытался. Это непросто. А если точнее, то невозможно. Игнорируя их, я только увеличиваю их желание привлечь мое внимание. И они используют других людей, чтобы перетянуть меня на свою сторону. Я не буду связываться с ними, Элли. Я больше не нарушу закон. Но я не хочу, чтобы страдали другие люди.
И особенно Спикмены. Если Родарт узнает об их сделке с Гриффом, он может сорвать ее, а это единственное, что у него есть. Кроме того, Родарт способен нанести непоправимый ущерб репутации супругов. Возможно, Спикмен совсем рехнулся, но выглядит довольно неплохим парнем. Его уважают за общественную деятельность и за то, что он отваливает кучу денег на благотворительность.
Кроме того, Гриффу становилось плохо от одной мысли, что Лаура Спикмен может стать жертвой насилия со стороны Родарта, как это случилось с Маршей. При малейшей возможности Родарт, не раздумывая, причинит ей боль. Он уже заметил ее, и то, в каких выражениях он о ней говорил, вывело Гриффа из себя.
Заметив встревоженный взгляд Элли, Грифф расслабился и улыбнулся.
— Я пришел сюда не для того, чтобы волновать тебя. Просто мне нужен слушатель, а ты всегда отлично справлялась с этой ролью.
— Больше всего на свете я хочу, чтобы ты был счастлив, Грифф, — она встала и снова взяла его за руку.
— Счастлив? — он повторил это слово, как будто оно было из другого языка. Счастье казалось ему недостижимой целью.
— Ты уже нашел работу?
— Присматриваю пару мест. Одна вакансия скоро откроется.
— А на какие деньги ты сейчас живешь?
— Адвокат продал мои вещи. Я не нуждаюсь.
Она сняла сумочку с крючка рядом с черным ходом и вытащила из кошелька пятидесятидолларовую купюру.
— Возьми.
— Элли, я не могу это взять. — Он отвел ее руку.
— Нет, можешь. Я настаиваю. Это часть моих гавайских денег.
— Гавайских?
— Я много лет уговаривала Джо, и он наконец согласился в конце лета отвезти меня на Гавайи. Я сэкономила немного карманных денег. Если ты их не возьмешь, на эти пятьдесят долларов я накуплю сувениров, которые мне не нужны и на которые я больше никогда не взгляну. Бери.
Он взял деньги. Не потому, что хотел или нуждался в них, а потому, что она хотела дать ему деньги и ей было нужно, чтобы он их взял.
