— Нет! — закричал он, слизывая соленый пот с губ. Нужно было сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас и что ему нужно сделать. Он умный. Он умный мужик. А не девчонка. Мужик! Не какая-то сучка. — Нет, нет, нет! — Глаза наполнились слезами стыда, хотя он и убеждал себя, что прошлое здесь ни при чем, что эти слова просто сорвались с языка невежественного, бесполезного и злобного ублюдка. Но дышал он часто, испуганно. Насмешки, которые он носил в себе уже с дюжину лет, пожирали его мозг, словно демоны.
Он докажет, что они не правы. Что все заблуждались на его счет. Он не дурак. Он не девчонка… Он не дерьмо!
На дрожащих ногах он подошел к книжному шкафу, в ящиках которого пылился забытый хлам, и нагнулся, чтобы войти в свою комнату — пространство, которое он предназначил для своего второго Я, своего настоящего Я. Сильного Я.
Шагнув в свое убежище, он сразу почувствовал себя увереннее. В безопасности.
Он Супергерой.
И Гробокопатель.
Умнее всех.
Он снял с полки альбом и положил на стол собственного изготовления. В пластиковые кармашки были всунуты пожелтелые вырезки с зернистыми фотографиями и выцветшим текстом. Его глаза пожирали статьи, которые он и так знал наизусть.
Он медленно переворачивал страницы, пока не добрался до конца, где на него смотрели фотографии, которые он собрал. Все эти лица — улыбающиеся, угрюмые, рассеянные — совершенно не представляли себе, что их ждет одна судьба.
Но они узнают.
Он выжил и победил.
Им это не удастся.
Потому что они слабы. И глупы.
Он оставил альбом на столе и прошел к бюро. Во втором ящике лежало белье. Старое, новое… но ничего, что сравнилось бы с трусиками Бобби Джин или Никки Жи-летт. Он открыл пакеты и потрогал свои сокровища, потом решительно закрыл ящик. На это нет времени. Он коснулся засохших капель крови на крышке комода и напомнил себе о своей задаче.
Скоро все кончится.
Он докажет, что он сильный.
А потом сможет отдохнуть.
— Черт возьми, ты знаешь, который час? — прорычал Клифф Зиберт таким тоном, словно его только что разбудили.
— Да, знаю, прости, пожалуйста, — ответила Никки, подъезжая к его дому на юге от исторической части города. Машина ехала отлично — в местной мастерской ей заменили покрышки. Процесс подбора четырех относительно дешевых и подходящих по размеру покрышек занял несколько часов, но она снова мчалась к цели и только негодовала, что какие-то вандалы испоганили ее машину и что теперь на кредитке ни шиша. Хуже всего, что машину, вероятно, испортили нарочно. Вряд ли это обычное хулиганство — об этом говорят записки, которые она получила… Кто-то знал, что это ее машина, а также то, где она живет. Никки похолодела до костей. То, что все деньги с карточки она израсходовала, тоже настроения не поднимало.
— Мне очень надо с тобой поговорить, — настаивала она, на скорости заворачивая за угол.
— Ну, радость моя, у тебя была возможность, а ты меня кинула.
— Я звонила тебе на голосовую почту и все объяснила, — сказала Никки, взглянув в зеркало заднего вида. Там появились фары машины, только что повернувшей туда же, куда и она. — Кто-то проколол мне шины, Клифф. Кажется, я извинилась. Мне на колени стать, чтобы ты меня простил?
Он вздохнул и пробормотал что-то неразборчивое о непрошибаемых карьеристках.
— Мне действительно нужно с тобой поговорить. Я могу быть у тебя через пятнадцать минут.
— Нет! — вскричал он. — Нельзя, чтобы кто-то увидел тебя или твою машину.
— Тогда давай встретимся там, где собирались. В дорожном кафе «Братья Уивер».
Он помедлил, хотя она знала, что он живет в нескольких минутах езды оттуда.
— Пожалуйста, Клифф, я не хочу напечатать что-нибудь не то. — Машина, следовавшая за ней, повернула, и Никки облегченно вздохнула.
— Что-то случилось?
— Ну, вроде того.
— Что же?
— Скажу при встрече.
— Меня прибьют даже за то, что я тебя слушаю. Ладно. Через полчаса буду.
— Я твоя должница.
— Дорогуша, ты и так в долгу по самые уши.
— Увидимся.
Под треск полицейской волны она развернулась и направилась к «Братьям Уивер», уговаривая себя успокоиться и не дать страху парализовать себя. Она вспомнила о трехлетней давности газовом баллончике в сумочке, постоянных пропусках занятий по кикбоксингу, отсутствии сигнализации и решила повысить уровень безопасности в своей жизни.
Даже остановившись у банкомата, она доехала до кафе меньше чем за полчаса.
Грузовик Клиффа был припаркован у заднего входа, между полуприцепом и фургоном. Было за полночь, и других грузовиков на стоянке не наблюдалось. Войдя, Никки заметила у стойки и за редкими столиками нескольких посетителей. Сигаретный дым соперничал с запахом шкварчащих стейков и горелого масла из фритюрницы.
Никки высмотрела Клиффа в кабинке у дверей кухни. На нем была бейсболка, низко надвинутая на глаза, джинсовая куртка с высоко поднятым воротником и светло-серые очки. Он притворялся, что изучает меню, прикрывая им лицо.
— Привет. — Она села напротив него на обитую искусственной кожей скамейку.
— Меня не должны видеть с тобой.
— Ну и кто тебя видит? — Она обвела взглядом ресторанчик. Почти пусто. Даже официантка на них не смотрит. Слишком занята флиртом с двумя посетителями. — Кроме того, мы старые друзья.
— Ах, это теперь так называется? — съязвил он, и она поразилась горечи его тона. Клифф был явно не в лучшем виде. Раздраженный. Далекий.
— Конечно. — Несмотря на его холодность, она улыбнулась. — Мы знакомы всю жизнь.
— Ну-ну.
— Ты мой любимый коп.
— Потому что я слишком много болтаю.
— Вряд ли.
Официантка, стройная, смешливая женщина, наконец обратила на них внимание и подошла:
— Что-нибудь попить для начала?
— Мне кофе. Обычный.
— Мне тоже. — Клифф не поднял глаз, даже когда женщина хриплым голосом заядлой курильщицы перечисляла блюда дня.
— Я не голодна, — сказала Никки. — Просто кофе. Клифф посмотрел в пластиковое меню:
— Я возьму жареную курицу, картошку и печенье.
— Все? — Официантка записала заказ и скептически посмотрела на Никки.
— Наверное.
— Хорошо, я вернусь с напитками через секунду. — Она вырвала верхний листок из блокнота и направилась в кухню.
— Что там с твоими шинами?
— Вот что. — Никки рассказала, что случилось вечером, и Клифф нахмурился еще сильнее.
— Надо быть осторожнее. Наверное, какие-нибудь малолетние хулиганы.
Никки не стала уточнять. Говорить о своих страхах. Она вспомнила про записки, но решила, что сейчас не время. Клифф станет нервничать.
