интересуюсь у друга, который отчего-то зачастил сюда в последнее время.
– Лиля достала, не знаю, как от неё отделаться, и мать заладила, что я должен сделать ей предложение. Какое, на хрен, предложение я должен делать ей в двадцать два года?
Слушать после бессонной ночи про личную драму Макса точно было лишним. Знал, что семья друга находится на грани банкротства и его родители решили, что достойным выходом из ситуации будет брак с богатой наследницей. Я искренне сочувствовал ему, но он взрослый мальчик и должен сам улаживать свои проблемы.
– Забрал бы уже свои фаберже из шкатулки матери и решил этот вопрос.
Макс плюхнулся напротив меня, пока я готовил кофе.
– Идея у меня есть, может, твоя девушка познакомит меня с какой-нибудь своей подружкой, гимнастёркой?
– Гимнасткой, идиот, – поправил его, сопроводив слова подзатыльником, – зачем тебе Алёнкины подружки?
– Может, я тоже гибкую хочу, да и потом, вы видитесь редко, такая занятая подружка не будет доставать меня. Насколько у вас, кстати, всё серьезно, она тебе ещё не надоела?
Макс не был дебилом, но порой поток слов, которые он извергал, был неудобоваримый.
– Надоела, – отвечаю из соображений: меньше знает – крепче спит.
И всё же я передал это пожелание Алёне, когда в очередной раз встречал её с тренировки.
– А он вообще нормальный? – спросила она, сводя тёмные бровки.
– Не уверен.
– Ты же знаешь, у меня не то чтобы много подруг, – пожимает плечами, – да и новых врагов наживать не хочется.
– Ну подумай о той, которую ты больше всех не любишь, – предлагаю шутя.
В её глазах мелькает какая-то хитреца, будто девушка что-то задумала, и я тут же жалею, что вспомнил про просьбу Макса.
Что это было в её глазах, я понял лишь спустя время, когда мы вчетвером встретились в одном из заведений города Н., расположенном на набережной реки, пересекающей город. Алёна, как и обещала, пришла с девушкой, которую я и не сразу узнал. А когда узнал, закатил глаза.
Олеся выглядела как оголодавшая кошка, которая сама не знает, какую рыбку хочет съесть больше, поэтому пожирала глазами то меня, то Макса, пока последний цедил алкоголь. Я выразительно посмотрел на свою девушку.
– Она меня в университете из-за тебя достала, вот я и решила, если она переключится на твоего товарища, то не будет больше о тебе вспоминать, – шепнула она мне на ухо, пока Олеся и Макс что-то обсуждали, сидя на диванчике напротив нас.
– Зря старалась. Я незабываемый, – поддеваю её, наслаждаясь тем, как на её щеках появляется возмущённый румянец, а маленькие губки бантиком сжимаются в тонкую линию. Была бы она более опытной, никогда не привела бы на свидание девицу, которую трахнул её парень.
Когда я пришёл в клуб, Макс был уже навеселе, что я списал на желание расслабиться из-за давления его семейки. Сомнительно, чтобы он так переживал из-за свидания, да и не выглядел он довольным новой знакомой.
– Она не очень похожа на гимнастку, – заметил Макс, стоило Олесе выйти в дамскую комнату.
– Мне ничего не говорили о том, что это должна быть гимнастка, – развела Алёна руки, с укором смотря на меня.
Безразлично пожимаю плечами, сам уже не понимая, почему решил разделить внимание Алёны с другими людьми, которые в данный момент мне не были интересны.
– Твой косяк, Самгин, – пригубив дешёвый виски, бросает обвинение Макс, который даже не обратил внимания на блондинку, когда та уже вернулась на своё место рядом с ним, – а почему бы тебе тогда не разрешить провести один вечер с твоей гимнасткой?
Я каменею, читая в глазах Макса напоминание о нашем не столь далёком прошлом, и думаю, что, если он совершит тот же косяк, что и мой сводный братец, придётся его убить. Ножом для салата, что сейчас лежит на столе рядом с моей рукой.
Впрочем, моя вина тоже была, не ответь я утвердительно тогда на его вопрос, молчал бы сейчас в трубочку, а так он, видимо, решил, что я сам не прочь избавиться от Алёны. Иного оправдания поступку товарища не находил.
– Я тебе не гимнастка, у меня имя есть, – показывает зубки Алёна, пока я сдерживаю себя от убийства близкого друга, и поворачивается ко мне, – у тебя все друзья такие?
– Не суди по мне о моих друзьях, у Иуды друзья были безупречными, – прижимаю её к себе ближе, вспоминая Валери.
Весь вечер насмарку. Бросаю деньги на стол, рассчитываясь за нашу компанию.
– С тобой, Макс, мы ещё поговорим.
Алёна попрощалась с одногруппницей, которая была сбита с толку всем происходящим и явно задета последним комментарием Макса. План Алёны точно не удался.
Макс нагнал нас, когда мы уже подошли к моей машине.
– Ну чего ты, Самгин, – начал он, запыхавшись, еле ворочая языком – что она, лучше других твоих тёлок, что ли, которых мы вдвоём, а?
Оборачиваюсь на Алёну, слушающую всё это широко распахнув глаза, такое в её картину мира явно не умещается. А для меня, уже успевшего пресытиться женским вниманием, подобное было в порядке вещей. Тру переносицу, прикрыв глаза, чтобы только не врезать Максу, не понимая, какого хера на него нашло.
– Убирайся, Макс, пока можешь, – смотрю в его глаза, покрасневшие от напряжения и алкоголя, – или я помогу.
Макс внял моим словам и направился к Олесе, должно быть решив, что нечего добру пропадать.
Поворачиваюсь к своей девушке, уже не зная, моя ли она ещё, чувствуя усталость оттого, что, должно быть, снова придётся искать, бежать, нагонять её.
– Снова исчезнешь? – рассматриваю её, стоящую на морозе, в шапочке с помпоном и терзаемыми ветром рыжими волосами. Она смотрит куда-то на носки ботинок, не поднимая на меня взгляда, и я понятия не имею, что там в этой голове творится.
Взмахивает ресницами, прожигая пронзительными голубыми глазами, и я замираю, как смертник в ожидании казни. Но она подходит, сама, медленно.
– Клим, – забирается ледяными руками под мою одежду, к обнажённой коже, выбивая воздух из лёгких, и смотрит совсем не кажущимися сейчас невинными глазами, – а теперь представь, что ты такое только что обо мне узнал.
Её руки холодные, но прикосновения к моей коже оставляют ожоги, обращаю лицо к небу и падающему с него снегу, чувствуя жар.
– Убил бы тебя, – отвечаю со всей серьёзностью, возвращая взгляд к её лицу.
Она улыбается, сбивая меня с толку.
– Хорошо, тогда знай, что я поступлю так же, если ты мне когда-нибудь изменишь. Тебя. Её. Их.
– Опасная девочка, – улыбаюсь я, выдыхая напряжение.
– Просто расскажи о себе, чтобы очередной твой «друг»
