«Тони, пожалуйста! Это моя дочь! Моя дочь!»
Изнемогая от угрызений совести, Алексия хваталась за соломинки. Возможно, это другая Дженнифер Хэмлин. Но в душе она знала, что это не просто совпадение. Она вспомнила досье на Билли Хэмлина, доставленное сэром Эдвардом. У Билли единственная дочь – Дженнифер. Семья жила в Куинсе.
«Что хотел Билли сказать мне насчет дочери? Чего я так испугалась? Почему была такой эгоистичной, не пожелала его выслушать? Могла я спасти его? Спасти нас обоих?»
Алексия отдала платья продавцу и как в тумане вышла из магазина.
Оказавшись на авеню Монтень, она позвонила.
– Дочь Билли Хэмлина убили.
– Понятно, – обронил сэр Мэннинг, не выказывая эмоций.
Он вел себя точно так же, когда убили Хэмлина, и дело было закрыто, поскольку полиция не нашла ни единого подозреваемого. Холодный, спокойный, невозмутимый. Именно этого Алексия ждала от него. Именно этого по-своему хотела. И все же, как ни глупо, расстроилась.
– Прикажете что-то предпринять, министр внутренних дел?
– Да. Достаньте всю информацию по делу. Всю. Поговорите с американской полицией, с государственным департаментом, с ФБР. Мне все равно, как вы ее раздобудете, и наплевать, кто об этом узнает. Мне нужен отчет по убийству Дженнифер Хэмлин к тому времени, как я вернусь в Лондон.
– А если люди будут спрашивать, почему министерство внутренних дел так заинтересовано в расследовании рядового убийства в США?
– Передайте, пусть не суют нос в чужие дела!
Алексия резко прервала разговор. Ее трясло. И неожиданно все совещания и дурацкий праздник в Кингсмире потеряли всякий смысл. Теперь она думала только о Билли и его бедной дочери. Совсем как тем летом, когда прошлое Алексии вынырнуло из небытия, чтобы схватить ее и потащить назад. Но на этот раз она не могла противиться. Не могла сунуть голову в песок или просто сбежать. Люди умирают! Из-за нее?!
Алексия де Вир в ту же ночь села на экспресс, идущий до Лондона. В душе зрели дурные предчувствия.
Роксанна де Вир так и не получила искупительной жертвы.
Люси Мейер села на край кровати и стала неторопливо распаковывать чемодан.
– Зачем ты это делаешь? – удивился Арни. – Я попрошу портье прислать горничную.
– И позволить какой-то неумехе из Восточной Европы замусолить грязными пальцами мое винтажное платье от «Алайя»? Нет, спасибо, я уж сама, – пропыхтела Люси.
Арни рассмеялся, забавляясь тем, что даже здесь, в лондонском супер-роскошном отеле «Дорчестер», где он снял один из двух королевских люксов (настоящие королевские особы, должно быть, жили во втором), его жена настолько не доверяет иностранцам, что даже не позволяет распаковывать свои вещи. Они были женаты давно, и Арни считал ее идиосинкразию скорее милой, чем раздражающей. Однако он, как международный финансист, проведший полжизни в чужих странах, находил не слишком приятным то, что жена столь решительно настроена против всего европейского. Он не понимал такой узколобости. Eto мнению Люси Мейер, сделать что-то правильно можно только в Америке.
Мейеры прилетели на летний праздник в Кингсмире, который должен был состояться на следующей неделе. Все соседи в Пилгрим-фарм знали, что Тедди и Алексия не собираются приезжать в Вайнъярд в этом году из-за некоего праздничного события в Англии. Но только оказавшись в Лондоне, Арии и Люси поняли, какое выдающееся событие их ожидает. Британский премьер и его жена Шарлотта прервали свой отпуск, чтобы приехать в Кингсмир. Все английские газеты публиковали снимки международных знаменитостей, приехавших по приглашению популярного британского министра внутренних дел. Крайне волнующим было узнать также, что немало указанных знаменитостей проводят ночь перед праздником именно в «Дорчестере», пытаясь справиться с последствиями быстрой смены часовых поясов и, главное, стараясь показать себя. Люси Мейер уже узнала князя Альберта Монакского, сидевшего в баре на первом этаже, и испанского премьер-министра с женой, заселившихся перед ней и Арни.
«Буквально перед нами, у стойки портье», – написала потрясенная Люси на своей страничке в Фейсбуке.
– Надеюсь, Саммер выбрала подходящий вечерний костюм, – тревожилась Люси, вешая в шкаф длинное серебряное платье. – Помнишь, на прошлое Рождество, на ужин для журналистов в Белом доме, она явилась в платьице до колен?
Она невольно вздрогнула при одном воспоминании.
– Саммер всегда прекрасно выглядит, – возразил преданный Арни. – И потом ведь это Майкл организовал праздник, верно? Уверена, он все объяснил ей про дресс-код.
– Надеюсь. – Люси заволновалась. – Все равно мне стоит заглянуть в «Харродс», прежде чем она доберется туда, и выбрать ей парочку запасных платьев? На всякий случай.
– Только парочку? – поддел Арни. – Не стоит ли купить весь этаж нарядов от кутюр? Не захочешь же ты зря рисковать?
– Можешь смеяться…
Люси схватила позолоченную сумочку от Шанель.
– Но для женщины очень важно выглядеть одетой соответственно случаю.
– Знаю, дорогая.
– В конце концов, Саммер придет туда как потенциальная невестка. И давай этого не забывать.
Арни закатил глаза. Забыть? Когда Люси так и бьет брачная лихорадка? Ни малейшего шанса!
Саммер Мейер ждала прибытия багажа у восьмой «карусели».
Ждала. Ждала.
Пришлось подойти к стойке и попросить помощи.
– Уверены, что весь самолет разгрузили?
– Боюсь, так, мисс. У вас есть багажная квитанция? Она должна быть вложена в билет.
Саммер пошарила в сумке, где, как всегда, царил ужасающий беспорядок: косметика, ручки, недоеденные шоколадные батончики, клочки бумаги с идеями для будущих статей… и никакой квитанции.
– Должно быть, оставила ее в самолете.
Мужчина за стойкой, посочувствовав ей, выслушал описание чемодана (большой и черный), даже не усмехнувшись. Оба знали, что произойдет чудо, если она снова увидит свой багаж. Уставшая и смирившаяся, она уселась в первый же экспресс из Хитроу до Лондона поближе к окну и залилась слезами.
«Да что, черт возьми, со мной такое? Нужно взять себя в руки».
Посторонний наблюдатель мог бы мгновенно ответить на вопрос. Темные тени под глазами и пожелтевшая кожа указывали на то, как мало спала Саммер за последний месяц. Программа университетских занятий по журналистике была насыщенной и требовала долгих ночных бдений и посещения лекций, а также изматывающей практики в «Пост». Но истинная причина бессонницы крылась в другом.
Майкл странно вел себя. Вот уже несколько месяцев. Все началось после Рождества. Саммер отнесла это за счет бесчисленных стрессов на работе. «Кингсмир ивентс» – фирма новая. И Майкл с Томми трудились, как галерные рабы, чтобы выйти на соответствующий уровень и получать прибыль. Очень часто это означало утомительные путешествия за границу с вечеринкой в Кейптауне в одну ночь, и немедленным отлетом в Париж, Лондон или Нью-Йорк – во вторую. Пока что они обходились минимумом служащих и существовали на адреналине и крепком эспрессо. Неудивительно, что у Майкла оставалось мало времени на романтику.
