Лицо Кена словно окаменело.
– Ты права. Во всем права. Нужно действовать. И Сьюзен уже начинает терять терпение. Я это чувствую. Прошлой ночью она спросила меня, что я от нее утаиваю.
– Но ты действительно кое-что от нее утаиваешь. Ты не говоришь ей: боишься, что правда ее отпугнет.
– Какая женщина в здравом уме захочет рисковать и становиться женой человека с серьезными генетическими проблемами?!
– Договорись с врачом. Узнай, болен ты или нет. А если окажется, что болен, узнай, как это лечится.
– Ладно-ладно, я позвоню.
Изабел вернулась к столу, отыскала телефон под стопками бумаг и подняла трубку:
– Звони сейчас.
Кен уставился на телефон с выражением человека, которому предложили взять в руки ядовитую змею.
– Знаешь, я сейчас немного занят… – пробормотал он, глядя на часы. – Может, как-нибудь в другой раз?
– Звони немедленно, Кен, или больше не смей являться ко мне в кабинет с просьбами провести анализ очередного сна. – Изабел протянула ему трубку, стараясь говорить строго и убедительно: – Учти, я не стану тебя слушать, если ты сейчас же не позвонишь доктору. Я не шучу.
Кен, похоже, был удивлен ее тоном, но все же понял, что на этот раз ему не отвертеться.
Он медленно взял трубку и достал из кармана халата блокнот.
– В нем телефон доктора? – догадалась Изабел.
– Да, – пробормотал Кен, беспомощно скривив губы. – Я записал его на прошлой неделе, как ты велела.
Изабел улыбнулась:
– Прекрасный первый шаг. Поздравляю. А теперь звони.
– Слушаюсь, мэм.
Он набрал номер медленными, методичными движениями указательного пальца.
Удостоверившись, что на этот раз Кен действительно позвонит доктору, Изабел быстро пошла к двери.
– Я обязательно забегу к тебе после встречи с новым директором «Белведера».
– Кстати, хорошо, что напомнила! Слышала последние сплетни, которые с утра ходят по центру?
Изабел замедлила шаг и оглянулась, Кен закончил набирать номер и теперь, сидя в ее кресле, тянулся к чайнику. Коллеги вечно вели себя подобным образом, когда приходили в ее кабинет. Никакого уважения к ее работе. Вели себя так, словно были у себя дома, – пили ее дорогой зеленый чай, рассказывали свои сны.
– Какие сплетни?
– Говорят, Рэнди-вундеркинд убежден, что может превратить центр в лакомый кусочек, который привлечет одну из больших фармацевтических компаний.
Изабел уже достаточно наслышалась о новом директоре, прозванном Рэнди-вундеркиндом. Так непочтительно именовали доктора Рэндолфа Дж. Белведера, единственного наследника старика.
– Слухи поползли только сегодня утром, – продолжал Кен, но тут же осекся и отставил чайник. – Да, это доктор Кеннет Пейн, – сухо объявил он в трубку, не сводя глаз с Изабел. – Я хочу записаться на прием к доктору Ричардсону.
Изабел ответила одобрительной улыбкой, показала Кену большой палец и поспешила в коридор.
Интерьер центра исследования снов представлял собой лабиринт белых переходов и лестниц, соединявших три этажа офисов и лабораторий. Ей предстоял довольно долгий путь, потому что маленький отдел анализа снов, где она работала, находился на третьем этаже, в дальнем крыле здания. Кабинет прежнего директора «Белведера» располагался на том же этаже, но в противоположном крыле.
Изабел снова взглянула на часы и подавила стон. Теперь она точно опоздает. Не лучший способ завязать хорошие отношения с новым боссом.
Изабел завернула за первый угол, одергивая на ходу развевающиеся полы халата, и едва не столкнулась с симпатичным мужчиной, только что поднявшимся по лестнице.
– Куда бежишь, Иззи? – хмыкнул Йен Джарроу.
– Опаздываю на встречу с новым директором, – бросила на ходу Изабел. – Еще увидимся.
– Слушай, ты поменяла прическу?
Он так славно щурил глаза, когда улыбался!
– Да, тебе нравится?
– Очень мило. – Он протянул руку, явно намереваясь коснуться легких прядей. – Тебе идет.
– Спасибо. – Изабел ловко уклонилась и поспешила прочь. Брр! «Мило»! Это предел всему! Прическу нужно срочно сменить. Мистер Николас пообещал, что она будет выглядеть сексуально. Не мило! «Мило» – только для маленьких девочек и пуделей.
Что же… по крайней мере, Йен заметил ее новую прическу. Это уже положительный момент. Все лучше, чем если бы он вообще ничего не заметил! Но это все равно не исправит их отношений. Они перестали встречаться месяц назад, сразу после того как Йен пригласил ее на обед и мягко объяснил, что считает ее хорошим другом, той, с кем можно поговорить по душам, почти сестрой. Хорошо бы, на их отношения не повлияло то обстоятельство, что они больше не будут видеться в нерабочее время.
Она могла бы заранее написать для него сценарий этой встречи. Все ее связи с мужчинами заканчивались подобными преувеличенно вежливыми заявлениями. Мужчины начинали с того, что рвались рассказать ей свои сны, непрерывно бегали спрашивать совета… и постепенно привыкали считать ее хорошим другом, сестрой, которой у них никогда не было.
Если хотя бы еще один мужчина признается, что считает ее сестрой, она вряд ли удержится, чтобы не удушить мерзавца его же галстуком.
И хуже всего, что сейчас, в тридцать три года, подходящих вариантов становится все меньше. К сорока фраза «ты мне как сестра», претерпев некоторую метаморфозу, сменится немного другой: «ты мне что-то вроде тетки».
Хорошо бы, хоть раз мужчина взглянул на нее и увидел предупреждающую табличку: «ОСТОРОЖНО, ВПЕРЕДИ ОПАСНЫЙ ПОВОРОТ». Увидел бы и все-таки, невзирая ни на что, продолжил упорно шагать к неведомой опасности, как волнующий таинственный незнакомец, о котором она грезила в снах.
Может, следовало попробовать нечто более радикальное в плане моды? Не менять прическу, а купить, например, туфли на шпильках и кожаное бюстье?
Изабел вдруг представила себя идущей по коридорам центра в костюме госпожи из снов садомазохиста… Но видение тут же исчезло, едва Изабел заметила, как впереди по коридору открылась дверь женского туалета и из него вышла высокая эффектная женщина в сшитом на заказ белом халате.
– Изабел!
– Здравствуйте, доктор Нетли.
Звездное резюме доктора Нетли заключало список высоких степеней и блестящих достижений в области исследования снов. Но наибольшее впечатление производили ее рыжие волосы, холодные голубые глаза и длинные стройные ноги. Изабел считала ее кем-то вроде современной Боадицеи.[3] Как и в древней королеве древнебританского племени иценов, возглавившей знаменитое восстание против римлян на Британских островах, было в ней нечто величественное и целеустремленное.
