делаю вид, что это не так. Встаю на своё кресло коленями и лезу назад, упираясь руками в заднее сиденье. Благодаря этой позе моя пятая точка оказывается на одном уровне с плечом Макса. Схватив сумку, резко подаюсь обратно и с удовольствием подмечаю, что в этот же момент его голова дёргается в сторону. Поздно. Он пойман с поличным. Я успела заметить,
куда он глазел.
Надеваю на себя его футболку, укутываясь в свежий аромат кондиционера с тонким шлейфом его туалетной воды, и поджимаю босые ноги под себя.
— Выключи, пожалуйста, подогрев, а то я сейчас сгорю, — во всех смыслах этого слова.
Макс послушно выполняет мою просьбу, случайно (или специально?) задевая рукой моё бедро, отчего кожу в этом месте начинает припекать.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
И снова это тягостное молчание. Не могу думать ни о чём, кроме тишины, которая затмевает даже музыку из динамиков. Мне так много хочется узнать, но своими вопросами я теперь боюсь выставить себя в глупом свете.
— Как дела?
— Как дела?
Мы спрашиваем друг друга одновременно, и спустя пару секунд оба прыскаем от неловкого смеха.
— У меня всё в порядке, — решаю ответить первая. — Думаю, как мне быть дальше с учёбой и работой.
— А что с ней? — Макс, наконец, поворачивает голову ко мне, мельком бросая взгляд на мои обнажённые ноги.
— Я всё равно не принимаю никакого участия в расследовании. Зачем это всё?
— Лили, — он упирается затылком в подголовник и прикрывает глаза, как от усталости, — я сам не думал, что дело примет такой оборот, понимаешь?
— Какой такой?
Он открывает глаза и, глядя в потолок перед собой, продолжает:
— Думаю, у Демона есть сообщник. И он — явно изощрённый псих, которому нравится водить полицию по ложному следу.
— Тайлер? — выдвигаю предположение.
Макс насмешливо фыркает.
— Этот кретин — последняя спица в колеснице. Владелец эскорт-агентства просто отстёгивает ему процент за то, что тот находит ему потенциальных работниц. Он ни к чему не принуждал девушек.
— А владелец что? Его проверяли?
— Его вызывали на допрос, — презрительно кривит рот. — Он заявил, что у него приличное заведение, а что там делают его «модели» помимо контрактных условий — не его дело. В общем, со дня на день ждём ордер на обыск, чтобы проверить всех клиентов.
— Почему ты думаешь, что мне угрожает опасность? — плавно возвращаюсь к началу разговора.
— Я не хочу испытывать судьбу, понятно? — снова обращает на меня свой свинцовый взгляд. — Прости за то, что наорал на тебя тогда.
— Ты про волейбол или про вчерашний вечер?
— Тогда дважды прости, — опускает глаза на мои пересохшие губы, которые я начинаю облизывать от волнения. — Так было нужно, — добавляет уже тише.
Только хочу спросить, кому так было нужно, как начинает звонить мой телефон. Мелисса.
— Алло.
— Лили, милая! Выручай меня! Пожалуйста-пожалуйста. Умоляю! — безостановочно тараторит подруга с паникой в голосе.
— Что случилось? — выпрямляюсь на сиденье, готовясь к худшему.
— В нашем пентхаусе настоящий всемирный потоп! Крис, как всегда, не дома. Я жду рабочих, а детей забрать из сада совершенно некому!
— Да, без проблем. Их когда нужно забрать?
— Десять минут назад, — я слышу на фоне какой-то всплеск и последующий вскрик Мелиссы. — Я предупрежу Фредди, что ты их заберёшь. Спасибо огромное, Лили!
Фредди — это кличка воспитателя, которая приклеилась к ней благодаря фамилии.
— Мел, я в пробке длиной с анаконду. Скажи ей, что я задержусь. Мы ползём со скоростью ленивца.
— Да, конечно. За дополнительную плату она, наверное, и ночевать бы их там оставила, но они разнесут всё здание, ты же знаешь.
Хихикаю, представив эту картину. Эти двое держат в страхе весь детский сад. Будущие гангстеры, ей Богу.
— Лили, и ещё кое-что. Будет совсем нагло, если я попрошу забрать их к себе? Здесь льёт со всех щелей.
— Запросто!
— Я — твой должник, дорогуля!
— Да не вопрос. Будешь потом с моими детьми сидеть, — ляпаю, не подумав.
Отклоняю вызов и смотрю на Макса, внимательно изучающего моё лицо. Мел так орала, что наверняка ему был слышен весь разговор.
— Какой адрес? — спрашивает, спокойно включая навигатор на приборной панели.
Разве можно любить его ещё сильнее? Он без лишних вопросов вбивает нужное место, даже не догадываясь, на что подписывается.
Спустя почти час забегаем с Максом в детский сад. Зная, что детей двое, он вызвался помочь, как доблестный рыцарь. Воспитательница с говорящей фамилией Крюгер уже ждёт нас с побагровевшим лицом и слегка взлохмаченной причёской. Мы с ней видимся не впервые. Я несколько раз приезжала за мальчишками вместе с Мелиссой. Жаль не могу сфотографировать её вытянувшееся лицо при виде моего одеяния. Я же ещё шорты Кроу надела, затянув их ремнём, вытащенным из его джинсов, и кроссовки, едва не слетевшие с меня во время бега от парковки до входа.
— Наконец-то! — она скрещивает руки, выражая недовольство нашим опозданием. Несмотря на свою внешнюю строгость она нравится мне как воспитатель. Кого-то напоминает, только не могу понять, кого.
— Здравствуйте, миссис Крюгер! Как там наши сорванцы?
— Бобби ударил Джейсона кулаком в глаз, а так всё сносно.
Джейсона? Я не ослышалась? Кем бы ни был этот пацан, удар был явно заслуженным.
— А за что?
— Пусть сам расскажет, — смущённо улыбнувшись, женщина скрывается за дверьми игровой комнаты и зычным голосом оповещает братьев о том, что за ними пришли.
Макс в это время с интересом разглядывает полку с пластилиновыми фигурками, вылепленными неумелыми ручками малышни.
— Лилииии! — дверь с грохотом ударяется о стену, и на меня с воплями радости бросаются Бобби с Робертом.
Мало кто их может отличить друг от друга, но для меня они абсолютно разные. Невзирая на то, что им почти по четыре, у них уже есть собственные ярко выраженные черты. Бобби — бунтарь, вечно стремящийся куда-то залезть, что-то сломать или разобрать. Его всегда можно узнать по хитрющему взгляду, говорящему о том, что в его голове вертится какая-то опасная затея. А ещё, он то и дело норовит шлёпнуть меня по заднице, видимо, копируя своих горе-родителей. Он даже флиртующе подмигивать умеет, представляете? А Роберт — серьёзный ребёнок. Он постоянно заступается за девочек, которых кошмарит его брат-акробат. Он умеет говорить комплименты и всегда делится сладостями. В отличие от Бобби его взгляд выражает вдумчивость и здравомыслие. Но несмотря ни на что, он всегда на стороне своего брата. Даже сейчас они выбежали, держась за руки.
Вдоволь натискавшись с ребятами, отстраняюсь от них и с напускной суровостью спрашиваю Бобби:
— Кто
