– Вы – грязный мерзавец, «полковник» Тернер! Что теперь вы собираетесь со мной сделать?
Он замолчал, очевидно просчитывая в уме варианты развития ситуации. Я была занята тем же. Разумеется, он знал, что найдет меня здесь, но до сих пор не придумал, каким образом вернее меня уничтожить. Ноздри его дрожали, на шее пульсировала вена.
– Я мог бы проводить вас в апартаменты вашего брата, но я еще с вами не закончил, да и комендант сейчас не в состоянии выполнять свои обязанности. Завтра же утром мне нужно возвращаться в Стирлинг. Я заберу вас с собой. Думаю, камеры в Стирлинге покажутся вам такими же удобными, как и здешние!
– По какому праву…
Слова умерли у меня на губах. Дверь осталась открытой, и в дверном проеме появилась еще одна фигура. То был Тимоти Артур с кинжалом в руке. Короткое замешательство и… Тернер вдруг громко вздохнул, глаза его расширились, пальцы застыли на моей руке, и он стал медленно оседать, увлекая меня за собой на пол.
– Вы в порядке, миссис Макдональд? – спросил солдат, отталкивая ногой навалившееся на меня тело Тернера.
Я вцепилась в протянутую мне руку. Меня трясло от напряжения, к горлу подкатила тошнота.
– Я… Да, я в порядке.
Он помог мне сесть в кресло, а по прошествии нескольких минут вернулся к лежавшему на полу телу и склонился над ним.
– Вы успели запечатать приказ?
– Да, – пробормотала я, постепенно приходя в себя. – Но зачем вы его убили? – спросила я, не в силах забыть выражение глаз Тернера в тот момент, когда ему в спину вонзился клинок.
– У меня не было выбора. Он бы нас выдал и отправил на виселицу.
Тимоти уставился в одну точку и принялся тереть подбородок, размышляя, что делать с трупом. Внезапно его осенила идея: подхватив мертвое тело под мышки, он подтащил его к кровати, на которой, опьяненный мощным наркотиком, спал комендант. Не без труда ему удалось взвалить тело на постель. Я с озадаченным видом следила за происходящим.
– Но что вы такое делаете?
На грубоватом лице появилась ироническая усмешка, которая превратила его в личину палача. Я поблагодарила небо, что этот человек на моей стороне.
– Маленький сюрприз для Стюарта, когда он проснется!
Он выдернул кинжал из раны на спине у Тернера и вложил его в руку коменданту. Потом отошел на пару шагов, чтобы полюбоваться этой мрачной картиной, и нашел ее вполне удовлетворительной.
– Думаю, теперь все отлично! Идемте, я должен как можно скорее доставить вас в «Блэкстоунс Лэнд»!
Небо на востоке побледнело: близился рассвет. Я нервно расхаживала возле повозки, то и дело посматривая на дорогу, которая вела в Эдинбург.
– Ну почему они так долго?
Сара оторвала взгляд от изваяний фантастических животных на фасаде нормандской церкви Долмени, построенной в прошлом столетии, и посмотрела на меня со скорбной гримасой на лице.
– Что, если все пошло не так, если их схватили?
Я посмотрела на нее сердито и снова принялась ходить по хрустящему гравию дорожки.
– Запрещаю тебе даже думать об этом, Сара Данн! – сказала я не без горечи.
– Сара, они обязательно его вызволят! Верь! – сказал Мэтью спокойным голосом.
– Едут! – воскликнула я, указывая на двигавшуюся к нам кавалькаду.
Но когда я смогла рассмотреть всадников, мое сердце оборвалось. Лошадей было четыре, всадников – всего трое. Сара, которая тоже заметила эту деталь, вскрикнула и повисла у меня на руке. И тут в сероватом свете нарождающегося утра я увидела, что через седло четвертой лошади переброшено недвижимое тело. Им удалось освободить Патрика, но жив ли он?
– Поторопитесь! – прикрикнул на нас Тимоти, на ходу соскакивая с лошади. – У него жар. Нужно как можно скорее отвезти его в надежное место!
Мы с Сарой подбежали к лошади, на которой привезли Патрика. Я вскрикнула от удивления и ужаса, увидев заросшее бородой, исхудавшее и мертвенно-бледное лицо брата, когда его снимали с седла и перекладывали на сиденье повозки. В этом изможденном, едва живом человеке мне трудно было узнать своего брата. Нога его ниже колена раздулась вдвое от нормального размера, чулок на ней был тошнотворного вида, испачканный чем-то липким и желтым.
– Нелюди! – вскричала я, глядя на живого мертвеца, в которого превратили моего брата проклятые англичане.
Сара расплакалась. Патрика уложили в просторный деревянный сундук, сделанный специально по этому случаю. Было решено, что при встрече с вражеским патрулем, если таковая произойдет, мы прикроем сундук соломой и одеялами. Я мысленно обратилась к Господу с просьбой, чтобы этот тайник не стал для Патрика могилой. Пульс у него едва прощупывался, и он так и не вышел из тяжелого забытья.
– Какие у него шансы? – спросила я у доктора, когда он приподнял веко Патрика и мы увидели глаз с расширенным зрачком.
– Не знаю, – тихо ответил он, считая у раненого пульс. – Трудно сказать. У меня не было возможности его как следует осмотреть. Нужно было торопиться, а в камере было слишком темно, чтобы я смог хоть что-то рассмотреть.
Он вынул из кармана маленький нож, рукоятка которого посредством цепочки была соединена с золотыми карманными часами, осторожно надрезал чулок, а потом и вовсе разорвал его, чтобы обнажить рану. По выражению его лица я поняла, что дела плохи.
– Уф! Боюсь, ногу придется оперировать, много гноя. Молитесь, чтобы все обошлось малой кровью, иначе придется ампутировать!
Сара тоненько вскрикнула и побелела как полотно. Мэтью успел подхватить ее, не дав упасть, и положил на солому в повозку. В себя она пришла через пару минут и снова стала плакать. Неудивительно: она очень устала и вся изнервничалась. Хотя, надо признать, то же самое можно было сказать и обо всех нас. Повозка медленно двинулась по западной дороге, вдоль реки Форт.
Тимоти, доктор Квинлан и Малькольм Маршалл сняли красные английские мундиры и натянули старые крестьянские куртки. Нам предстояло найти место, где можно переправиться через Форт на северный берег. Нужно было как можно дальше уйти от лагеря роялистов, расквартированных в окрестностях Стирлинга.
Курлосс – маленький портовый городишко, одно время процветавший благодаря добыче каменного угля, выработке соли и торговле с голландцами. Однако расцвет торговли с американскими колониями положил конец былому благоденствию. Деловая активность городка, спускавшегося по пологому склону к самому устью Форта, стала хиреть, а потом и вовсе пришла в упадок.
Добрались мы вполне благополучно. Не составило труда найти паромщика, который за умеренную цену помог преодолеть пять километров, отделявших нас от северного берега.
