– Поезжай, – одними губами произнесла Джордан.
«И притом совершенно искренне», – потрясение подумал Бо. Он видел это по ее взгляду.
– Подожди секунду. Не клади трубку, – попросил Бо, обращаясь к Эду. И повернулся к ней, прижав трубку к плечу.
– С нами будет все в порядке, – приглушенным голосом сказала Джордан. – Правда.
– Ты уве…
– Уверена, уверена. Поезжай.
Он благодарно улыбнулся ей. Однако что-то все же не давало Бо покоя. Страх с новой силой шевельнулся в его груди. Да, о том, что они здесь, никому не известно. Возможно, им пока ничто не грозит. И все-таки…
«Нет, – остановил он себя. – Хватит думать о плохом, не то можно превратиться в обычного параноика». Они тут в безопасности, а Эду позарез нужна его помощь. А вот если он сейчас откажется встретиться с Лэндри, они могут смело поставить на будущем своей фирмы большой жирный крест.
Бо поднес трубку к уху.
– Ладно, завтра буду, – коротко сказал он.
* * *
Убедившись, что Спенсер благополучно улегся в постель, Джордан снова забралась под душ. Она уже принимала его сегодня – сразу после того, как они вернулись с пляжа, – но прохладные струи воды так приятно нежили обожженную солнцем, зудящую кожу, что она просто не могла удержаться от искушения. Да и потом, если у нее нет желания облезать, то лучше еще раз смазать мазью спину и плечи. На этот раз она справится с этим самостоятельно – только нужно отыскать тюбик с кремом, которым пользовался Бо.
«Скорее всего он так и остался на столике», – решила Джордан. Торопливо расчесав мокрые после душа волосы, она привычно стянула их на затылке резинкой в простой конский хвост.
Наверху все было тихо. Вероятно, Бо уже улегся в постель, собираясь как следует выспаться перед долгой дорогой.
С сомнением взглянув на лежавшую возле постели короткую хлопковую ночную рубашку, Джордан накинула на себя махровый халатик, затянув на талии пояс. «Если Бо вдруг проснется, это все-таки лучше, чем ночная рубашка», – решила она.
Собираясь отправиться на поиски крема, она попыталась представить себе, каково ей придется завтра одной со Спенсером.
Она знала, что тут они в безопасности. У Джордан не было ни малейших сомнений, что за ними никто не следил. Да и к чему? Они были просто обычной парочкой, решившей немного позагорать и поразвлечься в Оутер-Бэнксе.
Не было никакой причины отменять эту деловую встречу, тем более что она так важна для Бо. А они со Спенсером прекрасно без него обойдутся. Однако при мысли о том, что завтра им придется остаться одним, Джордан почему-то стало неуютно.
Сегодня, играя со Спенсером на берегу возле воды, она чувствовала себя школьницей, отпущенной на каникулы.
Правда, оставалась некоторая натянутость между ней и Бо. Оставался страх. И горечь потери…
Им трудно было найти время, чтобы поговорить – Спенсер ходил за ними как привязанный. Да с него ни на минуту и нельзя было спускать глаз. Но ведь надо наконец решить, что же делать дальше.
Тут было так хорошо, что Джордан порой даже забывала, почему они оказались здесь. Вернее, ей просто не хотелось думать об этом. Так чудесно было представлять себе, что все нормально.
Но временами суровая реальность напоминала о себе. И тогда Джордан понимала, что у них с Бо нет будущего.
Этот мужчина и этот ребенок – чужие для нее и чужие друг другу. Может быть, судьбе и было угодно свести их вместе на короткое время, но очень скоро каждый из них троих пойдет своей дорогой.
«А как же Спенсер?» – тут же спохватилась Джордан. Что будет с ним, когда они с Бо в конце концов сообщат о нем в полицию?
Может, его отдадут кому-то из друзей его родителей, о которых ей ничего не известно?
«Или дяде, которого он наверняка никогда и в глаза не видел», – с болью в сердце подумала она.
И все же Джордан не могла не признать, что любой из этих вариантов был бы предпочтительнее, чем оставлять Спенсера с ней.
Даже если бы ей было по силам взять на свое попечение осиротевшего малыша, такое скорее всего невозможно. Наверняка Рено и Фиби оставили завещание. И вряд ли там опекунство назначено ей, Джордан, – одинокой, до предела загруженной работой да еще живущей в другом городе женщине.
И даже если бы ей пришло в голову добиваться опекунства над Спенсером, никаких законных оснований для этого у нее не было, Джордан это отлично понимала. Ни одному судье в мире не придет в голову при таких обстоятельствах доверить ей ребенка. Да и сам Спенсер ни за что не согласится остаться у нее.
А с кем бы он захотел остаться?
Спенсер выбрал бы Бо.
«Что за абсурдная мысль!» – сердито подумала она. Бо ему такой же чужой… даже еще более чужой, чем она, Джордан! Да, конечно, он лучше обращается с малышом, чем она, но это вовсе ничего не значит. Вот закончится эта история, и Бо исчезнет из их со Спенсером жизни.
Но что придется пережить Спенсеру, когда это произойдет?
Джордан было страшно даже думать об этом – почти так же страшно, как о том, что с ним будет, когда малыш узнает о смерти родителей. А сказать ему об этом следует ей – иначе это возьмет на себя полиция. Или власти. Джордан слышала, что существует категория работников социальных служб, которые занимаются как раз подобными случаями, – это люди, привыкшие иметь дело с осиротевшими детьми.
«Но это тоже будут чужие», – угрюмо подумала Джордан.
Бедный Спенсер – кругом одни чужие!
Джордан вдруг вспомнила об одном странном обстоятельстве: Спенсер постоянно спрашивал о матери, очень редко – об отце, но при этом совсем не упоминай никого из знакомых. Или друзей его родителей. Интересно, подумала Джордан, а кого он вообще знал в той, прежней жизни?
Она задумалась, почему Фиби, поняв, что ее жизни угрожает опасность, тоже кинулась не к кому-то, а к ней, Джордан. Не к тому из друзей, кто жил рядом, а к подруге детских лет, которую не видела много месяцев. И ничто ее не остановило – ни путешествие через всю страну, ни холод, ни дождь. Как птица, которая повинуется инстинкту, Фиби отправилась в путь, чтобы из рук в руки передать Джордан самое дорогое, что у нее было, – сына.
Неужели она чувствовала, что больше никому не может доверять?
Или возле нее не было никого, кто бы смог позаботиться о Спенсере? Ни одной близкой ей души, у кого он был бы в безопасности?
Преисполненная твердой решимости сдержать клятву, данную подруге, Джордан подошла к двери спальни, за которой спал Спенсер.
Бесшумно приоткрыв ее, она на цыпочках прокралась внутрь и склонилась над сладко спавшим мальчишкой. В свете ночника он казался таким невинным, таким беззащитным, что у нее защемило сердце.
Затаив дыхание, она наклонилась к нему и нежно поцеловала шелковистую детскую щечку.
