Наверное, именно поэтому Виктор так опрометчиво открыл дверь, даже не посмотрев в глазок. Бык решил не оставлять живых свидетелей. Он положил всех лицом вниз и беспощадно убил.
После этого жуткого случая Фома, не раздумывая, сдал Быка органам. Но и тут Бык сумел вывернуться. Он уговорил Фому вытащить его из тюрьмы, обещая служить верой и правдой. Фома пошел у него на поводу, подкупил органы, и суд признал Быка невиновным. С той поры Бык больше не совершал одиночных налетов, но все равно очень сильно меня беспокоил. Я решила, что обязательно от него избавлюсь при первом же удобном случае, какой бы авторитет в группировке он ни имел.
Мои ребята уже изрядно потрудились, и яма постепенно наполнялась шаховскими кистями. Шах всегда славился похищениями богатых коммерсантов с целью выкупа. А тех, кто имел неосторожность дать ему кредит или сделать крупную предоплату, ждала смерть. Шах умел заставлять доверчивых людей подписывать бумаги о погашении долга, а потом убивал их. Перед смертью коммерсантов долго и извращенно пытали. Шах отличался беспредельной жадностью. Он никогда не мог удовлетвориться только деньгами, он жаждал заполучить все богатства смертника. Шах лично присутствовал на допросах.
Он не доверял подручным и хотел из первых уст услышать финансовые тайны своих жертв… Шах уже давно положил глаз на наш ресторан «Каштан». Рядом с рестораном находилась его бензоколонка. Наверное, именно поэтому наш ресторан не давал ему покоя. Его переклинивало от мысли, что земля, на которой стоит ресторан, не принадлежит ему, и он всячески пытался ее заполучить. При всем недоверии к Быку я прекрасно понимала, что в данный момент он нужен для того, чтобы противостоять Шаху.
Я расположилась посреди беседки и внимательно посмотрела на своих пацанов. Они сели в кружок и готовились преданно ловить каждое мое слово. Естественно, что здесь собрались не все члены группировки, а лишь старшие, на кого ложилась основная доля ответственности за все дела, совершаемые моими людьми. Тот факт, что среди собравшихся оказался Бык, честно говоря, меня не радовал. Бык ослушался меня и приперся со всеми, хотя, конечно, слышал мои слова о том, что рядовые боевики могут быть свободны, я их на собрание не приглашала.
Зачем приглашать боевиков, если они не умеют думать головой, а действуют только с позиции силы.
Не обращая внимания на Быка, нагло усевшегося напротив меня, я улыбнулась и приветливо сказала:
– Дорогие мои, хочу вас обрадовать тем, что военные действия закончены. Жаль, что с нашей стороны не обошлось без потерь. В этой кровавой бойне погибли четверо наших пацанов. Мы не оставим их семьи без поддержки и всегда будем помогать их близким. В яме, вырытой за домом, лежит двадцать две кисти. Это значит, что на этой неделе погибло двадцать два боевика Шаха. Наши потери, по сравнению с его, ничто. Просто мы привыкли ценить своих людей и дорожить их жизнями. Пусть земля будет им пухом и память о них навсегда останется в наших сердцах. Они погибли за общее дело, отчасти благодаря им нам удалось утвердить свои позиции и закрепить границы наших объектов. Я хочу сказать вам спасибо за то, что вы приняли активное участие в военной операции, и прошу вас поблагодарить от моего имени тех, кто не присутствует на собрании. Сегодня в ресторане «Каштан» вас ждет праздничный банкет по случаю завершения военных действий. Форма одежды свободная, угощение за счет общака. По желанию можете пригласить с собой подруг, жен, любовниц. Еще раз большое спасибо, и желаю вам прекрасно повеселиться.
– Спасибо, – заулыбались довольные братушки, глядя на меня с восхищением и благодарностью.
– Чупа, постой, – вмешался Бык, – я что-то не понял, мы выиграли войну или проиграли?
Я глубоко вздохнула и постаралась скрыть свое недовольство.
– Как мы можем проиграть войну, если у нас погибло народа в несколько раз меньше, чем у Шаха.
– А до этого? Но ведь до этого тоже гибли наши люди…
– Именно за это мы и мстили, а иначе – зачем нам воевать?
– Это понятно. Только почему ты считаешь войну законченной, объясни, – борзел Бык.
В беседке воцарилась тишина. Мальчики поочередно смотрели то на него, то на меня, с испугом ожидая, чем кончится дело.
– Я объявила войну законченной только потому, что в последний раз шаховские боевики приехали на стрелку и не начали пальбу. Они удалились, признав нашу победу.
– Ты считаешь это окончанием войны?
– Конечно! Они поняли, с кем имеют дело, и не захотели нарываться на пули. А в чем проблемы, Бык? Или я что-то не так говорю? Или ты не хочешь подчиняться моим приказам?
– Да нет, дело не в этом. Просто мне казалось, что все только начинается. Я хотел приволочь тебе голову самого Шаха…
– Бык, я, кажется, ясно сказала: война окончена. Или у тебя плохо со слухом? – Голос мой стал более жестким. – Если понадобится, я возобновлю военные действия, а пока я объявила об их прекращении.
– Мы бы запросто могли уложить всех шаховских и завладеть его объектами! – продолжал гнуть свое Бык. – Например, эта бензоколонка у ресторана могла бы быть нашей. Разве это нормально: стоят рядом, друг против друга – только ресторан наш, а бензоколонка принадлежит Шаху.
– Точно так же рассуждал Шах. Я думаю, потеряв людей, он будет рассуждать совсем по-другому. Нам не нужно чужого. Мы просто хотим утвердить свои позиции, чтобы другим неповадно было претендовать на нашу территорию.
– В этом вопросе я с тобой не согласен. Я за продолжение войны.
– А твоего мнения никто и не спрашивает! – разозлилась я. – И вообще, какого черта ты сюда приперся? Я собирала только старших, а боевиков не приглашала.
– Просто мне хотелось принять участие, – растерялся Бык.
– В чем?
– В собрании.
– Да будет тебе известно, что мы тут ничего не обсуждаем и не дискутируем. Сегодня ты меня ослушался, а я этого очень не люблю. Мало того, что ты меня ослушался, так ты еще пытаешься со мной спорить. Ты свободен.
– Как?
– Иди отдыхай.
– Совсем?!
– Из группировки я тебя пока не выгоняла. А сейчас пошел вон!
Тишина сгустилась еще больше. Пацаны сидели, опустив голову, боясь пошевелиться. Бык бросил на меня зловещий взгляд и направился к своей машине.
– Стой! – Я привстала, уперев руки в бока.
Бык оглянулся.
– Никогда больше не смей на меня так смотреть и не смей заходить на территорию этой дачи без моего разрешения. Усек?
– Усек.
Бык ушел, а я села на место и постаралась улыбнуться. Я прекрасно понимала, что Бык меня недолюбливает.
Ему противно, что им руководит женщина. Эта стычка в дальнейшем может закончиться не самым благоприятным образом для меня, но пока еще не время выгонять его из нашей семьи. Понадобится повод – и я обязательно его состряпаю. Попрощавшись с ребятами, я пошла в гостиную, зажгла камин и стала смотреть на огонь. Для меня это лучший способ успокоить нервы. В гостиную зашел Гарик и сел рядом.
