Следуя указаниям Уно, Леонид несколько раз неуклюже вылезал из машины и, изображая из себя «в стельку» пьяного, все время намеревался куда-то отправиться, а Уно как бы терпеливо, на виду у других водителей, водворял его на место. Слушая, как обычно суперфлегматичный Уно при этом громко ругается по-эстонски, Леонид изо всех сил сдерживался, чтобы не расхохотаться.
Эта его смешливость чуть не погубила все дело. Когда Уно решил закрепить впечатление и потащил Леонида чуть ли не за шкирку к обочине, тихо скомандовав притвориться, что его тошнит, Леонид наклонился, послушно приготовившись сыграть и эту малоприятную роль. Но в тот момент, когда он собирался изобразить позыв рвоты, он вдруг почувствовал, что у него сейчас изо рта вывалится капа, и машинально прикрыл рот рукой.
– Вы что, с ума сошли?! – прошипел ему на ухо Уно. – Кто же блюет, зажимая себе рот?!
– У меня капа выпадает, – промычал Леонид и, осознав комичность ситуации, начал корчиться, чтобы не рассмеяться на всю округу.
Его конвульсии со стороны выглядели, наверное, гораздо убедительнее, чем если бы его просто рвало, но Уно, заметив внимание уже не только со стороны сочувствующих ему водителей, но и российских таможенников, поглядывающих в их сторону, поспешил затащить Леонида в машину.
– Надо было мне для убедительности на вас немножко блевануть, – согнувшись на сиденье к коленям, чтобы никто не мог разглядеть выражения его лица, сказал Леонид.
– Ну, если вы хотели несколько часов это нюхать, то, наверное, надо было так и сделать, – невозмутимо, то ли в шутку, то ли всерьез, ответил Уно, заводя двигатель.
Проехав немного вперед, он тихо сказал Леониду:
– А сейчас внимание: сделайте вид, что уснули. Будут будить – реагируйте на все слабо, только глазами и, главное, не разговаривайте!
Леонид, послушно привалившись к спинке сиденья, закрыл глаза.
Когда они подъехали к самому КПП, у Леонида по-настоящему гудело в голове от усердия в актерской игре и водки, к которой он вынужден был еще пару раз приложиться, оставив в руках почти пустую бутылку.
Он сидел, как велел Уно, с закрытыми глазами, развалившись на переднем сиденье и чувствуя, что, если это в ближайшее время не кончится, то он, действительно, уснет. Выпитая водка совершенно заглушила его волнение, и он на удивление спокойно ждал прохождения таможенной процедуры.
Вскоре он услышал голос таможенника со стороны окна Уно:
– Ваши документы…
Уно толкнул Леонида в бок. Тот пьяно, как учили, открыл глаза и непонимающе уставился на него.
Уно что-то сказал ему по-эстонски, протягивая к нему руку, а потом, выругавшись, сам полез во внутренний карман куртки Леонида, вытаскивая оттуда паспорт Велло Тынсу.
Леонид для проформы что-то неразборчиво порычал и закрыл глаза с чувством выполненного долга.
– А что это с ним? – опять раздался голос таможенника.
– Да вот, господин офицер, как в Петербурге пить начал, так остановиться не может! Вон видите, как в бутылку вцепился! – ответил Уно и неожиданно пошутил: – Но бутылка, заметьте, открытая…
Не приняв его шутки, таможенник серьезно спросил:
– Что-нибудь запрещенное везете? Откройте, пожалуйста, багажник…
Уно вышел из машины, чтобы продемонстрировать ему их таможенную чистоту.
Леонид несколько напрягся, но испугаться не успел – через минуту Уно уже вернулся в машину и, сунув ему в карман паспорт его двойника, завел двигатель и направил машину к въезду на мост.
На другой стороне реки Нарвы, медленно проезжая мимо уже эстонской таможни, Уно остановился и, опустив стекло, крикнул что-то по-эстонски таможеннику, поднявшему в приветствии руку. Потом тронулся с места и, набирая скорость, поехал по шоссе.
– Уф!.. Кажется, пронесло… – облегченно вздохнул Леонид.
Он вдруг почувствовал какое-то лихорадочное возбуждение, как это бывает после миновавшей опасности.
– Да, мы уже в Эстонии, – подтвердил Уно.
Вытащив капу изо рта, Леонид завернул ее в платок и, сунув в карман, спросил Уно:
– А вы что, знакомы с ребятами на вашем КПП? Они нас даже не стали проверять.
– Езжу часто, а Ивар, к тому же, женат на моей однокласснице, – коротко пояснил Уно.
– Спасибо вам большое! – поблагодарил его Леонид, вдруг до конца осознав, что граница России, действительно, уже осталась позади.
– Спасибо скажете, когда я вас посажу в самолет со всеми необходимыми документами, – спокойно ответил Уно, и неожиданно улыбнулся: – А вы держались молодцом, теперь можете расслабиться, поспать. Нам еще часа четыре ехать.
– Спасибо, – еще раз сказал Леонид, поудобнее устраиваясь на сиденье.
Несколько минут он наблюдал за пробегавшим мимо заснеженным пейзажем, а потом, утомившись от белого мелькания, закрыл глаза и провалился в сон.
Проснулся он, когда уже стемнело.
Уно вел машину, внимательно глядя вперед на освещенную фарами дорогу. Деревья темными силуэтами проскакивали за окном.
– Где мы? – спросил Леонид, потирая рукой затекшую от неподвижной позы шею.
– Скоро будем на месте, минут через пятнадцать, – ответил Уно.
– Да? – удивился Леонид и, оглядевшись, спросил: – Но я не вижу Таллина, где он?
– Он слева от нас, мы его объезжаем с севера по окружной дороге. Видите: небо светится? Это огни Таллина его подсвечивают.
Уно, не замедляя скорости, достал из кармана сотовый телефон, зубами вытянул антенну и, набрав номер, поднес трубку к уху. Коротко переговорив с кем-то по-эстонски, он отложил телефон, и вскоре свернул с шоссе, въезжая в какой-то пригород Таллина.
– Нас уже ждут. Вы поживете несколько дней в пансионе, пока я буду заниматься вашими документами. Хозяйка очень хорошая женщина, ее зовут Эльза. Здесь вам будет спокойно, – сказал Уно.
– Интересно! Никогда не жил в пансионе, – улыбнулся Леонид. – Мне казалось, что в пансионах живут либо юные девицы, либо престарелые старушенции…
– Это семейный пансион, и в нем в основном живут летом, так что соседей у вас не будет, – сказал Уно.
Через несколько минут они подъехали к кирпичному двухэтажному домику, к которому между замысловато подстриженных кустов вела тщательно расчищенная дорожка. Проехав по ней к самому крыльцу, Уно коротко посигналил.
Дверь тут же распахнулась и на пороге появилась полная невысокая женщина. Яркий свет, бьющий из-за ее спины, мешал Леониду рассмотреть ее лицо, впрочем, это было не так уж важно – не свататься же он сюда приехал…
– Пожалуйста, Леонид, выходите: мы на месте, – сказал Уно, открывая свою дверцу.
Леонид, перегнувшись через сиденье, забрал свою сумку, лежащую сзади, и следом за Уно вышел из машины.
