Джо был замечательным парнем, не привыкшим использовать смертельное оружие. Она не хотела, чтобы он винил себя в том, что произошло сегодня ночью.
— Еще лучше. — Мужчина поднялся на ноги и помог Лиз встать, а потом заключил ее в объятия. — Больше не похищайся, — пробормотал он, нежно поцеловав девушку в висок.
— Постараюсь.
— И не угоди под пулю, — произнес Джо, чмокнув ее в ушко.
— Ладно.
— И больше никогда так меня не пугай. — На сей раз его губы неспешно прошлись по ее подбородку, заставив Лиз вздрогнуть.
— Не буду.
Джо склонился так низко, что их носы соприкоснулись, и напряженно, серьезно вгляделся в ее глаза.
— Не разбивай мое сердце, Лиз.
Нежное тепло распространилось по всему ее телу. Он по-прежнему хотел ее — не просто Лиз Далтон, бывшую подружку его брата, но Лиз Диллон, маршала Соединенных Штатов Америки. Значит, слова «Я люблю тебя» не были просто подходящим к случаю высказыванием или предсмертным неискренним признанием, о котором в реальной жизни нечего было бы и мечтать. Он действительно хотел ее. Любил ее. Страдал бы без нее.
Девушка обняла его за шею и прижалась так крепко, что у Джо перехватило дыхание.
— Никогда, — горячо прошептала она. — Никогда, ни за что на свете, я не стану ничего разбивать. Я люблю тебя, Джо.
Его поцелуй был нежным, неловким, довольно болезненным и все же самым сладким из всех, какие Лиз до сегодняшнего дня довелось пережить. Несмотря на звон в ушах, Лиз смутно отметила, что кто-то уходит прочь, а затем голос Деккера, спросивший:
— У них там все в порядке?
Ему ответила Наталия:
— Они живы и теперь вместе. Так что, думаю, да, у них все в порядке.
Лиз одевалась очень тщательно утром в среду, выбрав белое платье без рукавов, которое уютно льнуло ко всем изгибам ее роскошной фигуры, а на поясе застегнула тонкий красный ремешок. Этот наряд идеально подходил к хорошеньким красно-белым туфелькам на высоком каблуке, которые так понравились Джо, и ее любимой алой сумочке, застежка которой располагалась под огромным красным кожаным бантом. Распущенные кудри свободно легли на плечи, а макияжем пришлось заняться с особым вниманием, чтобы скрыть недавно полученные повреждения.
Лиз выглядела чертовски хорошо, она и сама отметила это, глядя на себя в зеркало. Девушка хотела лишний раз убедиться в этом, поскольку сегодня ей предстояло важное дело.
Оставив свою машину у дома, она неспешно направилась пешком в центр города, готовясь к серьезному разговору с Джо. Между ними все шло просто прекрасно, не хватало только уверенности. С той памятной воскресной ночи они занимались любовью, разговаривали, снова занимались любовью, но ни разу не обсуждали будущее. Да, они признались друг другу в любви, но даже не коснулись в беседе вопроса о том, что это значило для обоих. Лиз прекрасно знала, что она сама понимает под этими словами: помолвка, брак, дети, вместе до конца своих дней. Но ей было необходимо понять, какой смысл в это признание вкладывает сам Джо.
Многое было улажено с воскресенья. Дэниел Уоллас получил ранения в перестрелке и был арестован, после чего ему предъявили длинный список обвинений. Будучи умным человеком, он, скорее всего, поставит свои личные интересы выше проблем клиентов и будет свидетельствовать против них. Его сообщник погиб, а четверо мужчин, устроивших засаду у входа в парк, оказались за решеткой.
Джош, однако, сумел избежать их участи. В конце концов, его телефон выследили — он находился в торговом центре в Боулдере, в руках двенадцатилетнего мальчика, который нашел его в «Макдоналдсе». Никто не имел ни малейшего представления о том, где искать блудного брата.
Наталия тоже не оказалась под стражей. Ее увезли в полицейский участок с остальными, где она покорно ответила на несколько вопросов, попросила разрешения выйти в дамскую комнату, откуда таинственным образом исчезла. Федералы были в ярости, но Деккер и Мариччи — от которых за все время их работы не сбежал еще ни один заключенный — никак не отреагировали на это происшествие.
Лиз бы тоже ее отпустила.
Она остановилась на перекрестке и осознала, что, пока события последних дней занимали все мысли, ноги сами привели ее к городской площади. «Каппа Джо» находилось прямо через дорогу, и столики по большей части были пусты. Девушка сделала глубокий вдох, набираясь храбрости, перешла дорогу и оказалась в кафе.
Джо вышел из своего кабинета, широко ухмыльнувшись при виде новой посетительницы. Его взгляд, разумеется, тут же скользнул к ее ногам, а затем медленно, неспешно поднялся вверх, отмечая каждую деталь и разжигая возбуждение, отразившееся на лице.
— Привет, — поздоровался мужчина. — Утро тянется невыносимо долго, ты выглядишь просто потрясающе, а у меня в кабинете стоит диван… Что скажешь?
Лиз укоризненно посмотрела на него:
— Утро тянется достаточно долго, чтобы мы успели поговорить?
Его улыбка тут же исчезла, а на лице появилось выражение беспокойства. Лиз прекрасно понимала, как Джо себя чувствует. Если бы он сам подошел к ней и сказал что-то вроде «Нам нужно поговорить», девушка бы тоже занервничала и заранее решила, что хороших новостей ждать не стоит.
— Конечно, — отозвался Джо. — Проходи сюда.
Войдя в офис, Лиз обратила внимание на коробку, стоящую на его столе. Крышка была сдвинута набок, и она разглядела часть содержимого — фарфор. Новая кофейная кружка. Либо полученная после переработки, либо сделанная вручную каким-нибудь гончаром в каком-нибудь слаборазвитом государстве. Джо нравилось верить, что он вносит свою лепту в изменение мира к лучшему.
Он остановился в дверях, глядя на девушку.
— Что стряслось?
Боже правый, было гораздо легче думать о том, как именно она спросит, что Джо собирался делать с их отношениями. Что, если его полностью устроил бы роман на расстоянии? Вдруг он не хотел, чтобы Лиз постоянно присутствовала в его жизни? В конце концов, в комплекте с ней он получит набор весьма неприятных воспоминаний…
— Я тут… в общем, мне нужно возвращаться в Даллас на следующей неделе, и, короче, я тут подумала…
Его лицо утратило всякое выражение, превратившись в бесстрастную маску, а все тело напряглось. Лиз сделала глубокий вдох и затараторила:
— В общем, я хочу знать, что ты обо всем этом думаешь. Возражаешь ты или нет. Хочешь ли ты, чтобы я осталась здесь, или нет — ну, может, хотя бы на время, потому что я, конечно, пойму, если ты этого не хочешь, но все же…
Она замолчала, когда Джо наконец пошевелился — он подошел к столу длинными, резкими шагами и поднял крышку с лежащей там коробки. Он сунул ее Лиз в руки, и девушка, не веря своим глазам, уставилась на высокий, изящный бокал для кофе, лежащий внутри. Причудливо выполненное изображение Коппер-Лейк охватывало чашку по всему диаметру под залитым солнечными лучами ослепительно-голубым небом. «Каппа Джо», «Сно Кэп», Виндхем-Холл, площадь… И на самом видном месте — дом: белоснежный, с темными ставнями, ровным невысоким заборчиком, повсюду клумбы с цветами и почтовый ящик на столбе. Крошечные буковки на нем гласили: «Лиз и Джо», а чуть ниже, еще менее различимым шрифтом: «Навсегда».
