Речь идёт о твоём здоровье, – Майкл бросил на неё строгий взгляд, – Или ты летишь моим самолётом или я запру тебя дома в Лондоне.
Тридцать третья глава
Майкл любил свой дом в Лондоне. Если свой пентхаус в Нью-Йорке он полностью доверил дизайнерам и только по окончанию работы посмотрел фотографии, к оформлению интерьера этой квартиры он сам принял немного участия.
Дом располагался в Вестминстере, в одном из самых респектабельных районов Лондона. Квартира была пятикомнатной, но огромных размеров. Дизайн дома как-бы подчеркивал индивидуальность его хозяина. Он был оформлен в стиле современного минимализма. Вся идея состояла в том, чтобы не загромождать пространство лишними предметами. Палитра оттенков была естественных, натуральных тонов : белый, серый, коричневый и черный. Местами они не имея границы, плавно переходили от одного оттенка к другому. А в центре дома располагалась сдержанной классики винтовая лестница, ведущая к трём спальным комнатам на втором этаже. Самым интересным уголком дома была большая терраса с видом на Лондонский глаз. Майкл прожил в этом доме пять лет и даже переехав в Нью-Йорк, он приезжал сюда очень часто. Да он никогда и не скрывал, что самым любимым городом для него была столица объединённого королевства.
Амелия любовалась красотой вечернего Лондона. Она молча наблюдала как медленно вращается Колесо тысячелетия, а с него на берега Темзы падали огни от световой картины установленной по краям прозрачных капсул колеса. Многомиллионный город, несмотря на пик периода принятия туристов, был достаточно бесшумным и позволял наслаждаться красотой королевского города без гула дорожного шума в ушах.
– О чём ты думаешь? – спросил Майкл, смотря в её задумчивые, грустные глаза.
«О тебе. Только о тебе я и думаю всё время» пронеслось у неё в голове. От осознания того, что она никогда не сможет сказать это в слух, что он никогда не узнает, что сопровождал её мысли каждое мгновение, что его образ был с ней с каждым вздохом и выдохом наполнили её глаза ещё большей печалью и сожалением.
– Да так, просто, – ответила она монотонным голосом.
– Амелия, всё хорошо? – Майкл не скрывал озабоченности.
– Да, всё прекрасно, – на её личике образовалась нарисованная улыбка.
– Ты расстроена, что я сорвал твои планы с Артуром? – погадал он.
«Ах, если бы это было поводом моего душевного терзания» подумала она, но в голос воспроизвела шутливо.
– Ты обломал мне просмотр фильма на свежем воздухе из диапроектора прошлого века.
– Что?! – Майкла как будто током ударило. Он сделал кислое лицо. Это заставило Амелию искренне улыбнуться, сверкая зубами.
– Ну, это же оригинально, – оправдала она смысл идеи.
– И что за фильм вы собирались смотреть? – поинтересовался он. Его губа чуть припухла от удара Артура. Нижняя часть покраснела и образовала ссадину. Она так ему шла. Кажется, ничто не сможет испортить красоту его лица.
– Унесённые ветром.
– Да, я тебя спас от четырёхчасовой скутятины с этим занудой.
– Майкл, это же классика! – она почувствовала, как её настроение обрело яркие цветовые оттенки.
– Вот именно! А тебе нравится что-то типа доктора Стрейнджа или фантастическая перестрелка с Кристианом Беилом. Как назывался тот фильм, который ты пересмотрела двести раз, Эквилибриум?
– Тринадцать! – ответила она смеясь.
– Только не думай говорить Артуру, что тебе нравится Джон Престон, иначе он сменит имидж, – его умение граничить юмор и серьёзность было шедевральным.
– Вообще-то, он очень интеллигентный мужчина.
– Я в этом не спорю, но это не отменяет его занудство.
– Чего не скажешь о его сестре, – само собой вырвалось у Амелии.
– Да, – Майкл больше не шутил. Его лицо обрело серьёзное выражение.
– Она не подчиняется стереотипам. Она настоящая. В ней кипит жизнь.
– Да. Она такая, – согласилась она.
И тут они оба замолчали, обратив свои взоры на вид через балкон. Несколько секунд спустя, Амелия снова повернулась к нему.
– Ты знаешь, что наша организация расширяется?
– Да. Ваша деятельность охватила всю Америку.
– И теперь мы собираемся идти дальше, в Европу, – Майкл повернулся к ней и посмотрел сомнительно, ожидая следующих слов.
– Нам нужен доверенный человек, чтобы он взял управление на начальном этапе открытия штаб квартиры в Брюсселе.
– И этот человек ты? – догадался он.
– Да. Я собираюсь переехать в Брюссель, – констатировала она.
– Нет! – повелительно отрезал Майкл. – Ты одна туда не поедешь!
– Майкл, – Амелия положила свою ладонь на его руку, которая лежала на периле балкона. – Пожалуйста, дай мне решить самой на этот раз, – её голос был умоляющим. Она тонкими пальцами нежно гладила его руку.
– Это очень важно для меня.
– И сколько продлится твоя командировка?
– Долго. Возможно, навсегда, – она всё ещё держала его руку. В этот момент в его глубоких карих глазах появилась некая искра, что-то, чего она не видела ещё, и что она так и не сумела разобрать.
– И когда ты уедешь? – через некоторое время после молчания спросил он.
– После твоей свадьбы, в сентябре.
– А как же мама?
– Мама будет ко мне приезжать. Благодаря тебе она не связана здесь работой и может позволить себе всё, что пожелает. И вообще, скоро она будет няньчить внуков и отвлечется на них, – Амелия усилием воли подавила ком в горле. Она сделала глубокий вдох, но постаралась сделать это незаметно.
– Спасибо тебе, Майкл, за то, что ты сделал для нас с мамой. Что обеспечил нам такую жизнь, – каждое её слово исходило от сердца. Она никогда не говорила ему об этом из-за его недоступности, из-за их сложившихся неестественных для брата и сестры отношении. Но она знала, что каждый цент в их состоянии был заработан Майклом его тяжёлым трудом, убитыми нервами, его бессонными ночами и упущением сладости подростковой жизни.
– Что анонимно вложил столько средств на наши проекты. А ведь человечество даже не знает своего героя, – с лёгкой ироничной улыбкой сказала она.
– Ты думаешь меня волнует изменение климата, парниковый эффект или таяние ледников? Мне плевать на морские животные, опустошение лесов и на эту чёртову экосистему, – глаза Майкла излучали тысячи вольт энергии, он говорил порывисто, отложив в сторону принцип контроля над эмоциями. Его умение правильно ставить акцент в речи ещё больше придавало эпичности его словам.
– Мне плевать на будущее человечества. Я делал это, потому что это важно для тебя. Я делал это только ради тебя, – в его взгляде полыхнул такой огонь, что чуть не воспламенил её. Но в его глазах она увидела решётку, за которой держалось что-то. Нечто особо опасное, особо охраняемое, что не должно было вырваться наружу, но иногда предпринимало попытки освобождения, а Майкл хорошо его запирал.
В такие минуты Амелия жалела только об одном
