платье. Вокруг зеленые листочки, чистая речка. Летний ветер колышет легкое, шифоновое платье. Улыбка и смех заливает окрестность. Зовёт и уводит меня. Гуляем, наслаждаясь солнечными лучами.
Что это? Ася никогда не ругалась. Ещё?
Резко открываю глаза, и замечаю тень. Кто-то наткнулся на тумбочку и нецензурно выругался. Явно мужчина. Слишком темно, не разглядеть лица. Наблюдаю за дальнейшими действиями. Не показываю, что проснулся, стараюсь даже не дышать. Мужчина передвигается тихо, боясь разбудить кого-то. Движется по направлению к выходу. Словно не было стен и камер. Все внутренние окончания кричат об опасности, но деваться некуда. Решаю проследить за незнакомцем.
Мужчина останавливается возле камеры Бека, в лунном свете блеснул металл, взмах руки и тело реагирует моментально. Наваливаюсь и придавливаю к полу убийцу. Нож вонзается в подушку рядом с головой Павла Петровича. В камере зажигается свет. Шмель вырывается, повсюду кровь, с каждым движение заполняя все больше и больше пространства.
— Мало тебе опущений? Думаю судьба, окончательно решена — произносит спокойно Бек, возвышаясь над нами.
Уголовник выдает отборную брань, пытается сделать рывок, но бушующий адреналин в венах не даёт даже дернуться мужчине в моих руках. Цепляюсь мертвой хваткой. Два накаченных зэка вырывают Шмеля из рук, и просто волокут за собой.
— Аптечка там — махнув в сторону тумбочки произносит авторитетный вор.
Смысл слов не сразу доходит. Только когда мужчина смотрит в сторону, понимаю кровь сочится из моей руки. Очевидно, когда бросился на Шмеля, прикрывая Бека, то напоролся на лезвие. Медленно выдыхаю, снова глубокий вдох и выдох. Понемногу начинаю успокаиваться и иду к тумбочке.
В аптечке нахожу все необходимое. Начинаю обрабатывать рану, Бек продолжает разговор.
— Займешь полноправное место Шмеля. Хорошо показал себя.
— Я же в армии служил, не могу быть блатным.
— Блатным и не будешь, а вот вести дела от моего имени — это да.
— Спасибо за оказанное доверие, но скоро апелляция. Надеюсь, буду на свободе.
В ответ послышался смех: «Какая апелляция, Костя? Дело закрыто. Вина доказана. Адвокат отказался от тебя два месяца назад».
— Я не наркоман.
— Знаю. Вот только в деле значится совсем другое.
— Вы видели мое дело? — странный вопрос. Павел Петрович на короткой ноге со всем начальством. При первой встрече, очертил границы дозволенного в «его доме». По желанию достанут любой документ.
— Не только видел, но и читал. Дорогу перешел кое-кому влиятельному.
Хмурюсь, не понимая, к чему ведет разговор. Я даже дела толком не видел. События разворачиваются слишком быстро.
— Взяли с поличным, в карманах куртки нашли пакетики с героином. Несколько местных наркоманов узнали в соседском пареньке дельца, который делал закладки. Твой друг, Дмитрий, подписал заявление, где рассказывал, что Розгин Константин Павлович предлагал белый порошок.
— Бред. Димка — лучший друг. Дружим тучую гору лет. И какие еще наркоманы, какие закладки?! — начинаю выходить из себя. То ли эмоции сдали, то ли страх правдивости услышанного.
Бек же не спеша подошел к тумбе и достал папку.
— Вот читай. Сделал копию — улыбкой змеи одаривает и кинул папку на стол.
Пока вчитываюсь, и смотрю дело, молчит. Как только поднимаю взгляд продолжает.
— Подпись друга стала последним гвоздем в приговоре. Теперь давай, выкладывай, кому перешел дорогу. Дело шито «белыми нитками» и «большими» связями.
— Не знаю — отодвигаю папку дальше, и обхватываю голову руками — Не могу поверить. Димка. Знаю с детства, с мальства.
— Порой самые близкие люди предают. Загоняют в угол.
Поднимаю взгляд на авторитета. Бек не намерен заканчивать разговор. Ему нужно докопаться до правды. Такая натура.
— Не знаю с чего начать.
— Начни с невесты. Обычно проблемы там, где женщина. Расскажи о ней.
Не желаю чтобы даже имя любимой звучало в стенах этого здания, но деваться некуда.
Вспоминаю первую встречу, знакомство с родителями, поступление в университет, и браку с местной шпаной. Разговор затягивается. Бек спокойно выслушивает, не задевая вопросов, когда умолкаю, раскладывает детально схему. Тут все встаёт на места. Последние слова навсегда убивают прежнего парня.
— Для оплаты одного из лучших адвокатов, родители заложили квартиру. Кстати, мужик — говно. Твое дело — слив денег, ясно, как белый день, но он не отказал в помощи — понижает голос и вкрадчиво произносит — Себе. Отца парализовало, последовало увольнение. Образовались долги. Выбора у твоих стариков не осталось. На оставшиеся деньги позволили только комнату в захудалой коммуналке, в деревянном бараке.
— Нет. Мама сказала бы. Не стала бы скрывать такое.
Новая папка летит на стол. На первой странице, жирным курсивом выделены слова «Купля-продажа».
Выдыхаюсь, как в нокауте на ринге. Мир погружается во тьму. Ранее обжигающая боль, оказалась ничто. Внутренности горят, полыхают ярким пламенем, выжигая остатки чего-то хорошего. Нужно учиться жить с открытыми глазами, налаживать связи и показывать власть, если придётся. Быть злым, непоколебимым хищником в стаи кровожадных убийц. Опасным и бескомпромиссным.
Наши дни.
Из воспоминаний вырывает телефонный звонок. На автомате нажимаю кнопку «ответить», на другом конце раздается низкий бас охранника.
— Что? Отвечать будешь лично. Ждите. Выезжаю немедленно.
Резко оборачиваюсь, натыкаясь на перепуганную Лесу. Замерла, словно маленький зайчик, кажется можно расслышать звук быстро бьющегося сердца. Понимаю, разговаривал слишком резко, очевидно вид не менее суров, чем интонация, с которой ответил. Что поделать, годы проведенные в тюрьме, сказываются. Точнее, навсегда останутся в памяти. Выжжены глубоко на подкорке.
— Прости. Не хотел пугать — пытаюсь произнести более мягко.
— Никогда не видела тебя в таком состоянии — не могу возразить, сам не узнаю себя.
Желанный план мести уже осуществляется. Маленькие шестеренки заработали в большом механизме. Все же что-то выходит из строя, приводя к сбою. Вот только «машина» запущена. Простой паренёк Костя повторно вышел на арену. Игроки на поле. Начали, но, все равно некоторые вещи идут не по плану. От этого бесконтрольная злость вырывается наружу.
— Знаю, обещал, не втягивать в разборки. Не должна слышать, тем более, видеть это. В будущем буду аккуратен — подхожу и обнимаю женщину.
— Понимаю, не всегда Костя, ты еще и Бек.
Скользит маленькой ручкой по моей щеке. Где-то глубоко внутри ощущаю спокойствие, эмоции вновь взяты под контроль, а вырвавшийся зверь возвращается в клетку. Тело моментально заполняет новый прилив сил, как-будто отдает энергию. До сих пор не понимаю, как Лесе удается это.
— Если не хочешь идти на благотворительный вечер, пойму.
— В пятницу, начало в 18.00. Не так просто напугать. Напомнить из какой семьи? — игриво улыбается и двигается в сторону выхода.
— Береги себя — ловлю за руку и произношу.
— Ты тоже —
