Мэгги уселась поглубже в кресло и положила ноги, обутые в кроссовки, на кофейный столик. Она была в джинсах и снежно-белой мужской рубашке. Необычный наряд для домоправительницы, но Мэгги всегда одевалась только так.
— Это же произошло двадцать лет назад, она тогда была совсем ребенком!
Джесс снова потянулся к руке Аманды и ободряюще улыбнулся ей.
— Никто и не ждет, что она должна помнить все. Нам просто было любопытно.
Он помолчал, потом снова обернулся к Аманде.
— Вам с мамой, наверное, нелегко жилось все эти годы.
Это было скорее утверждение, чем вопрос.
— Да. Пока я училась в школе, мама все время работала на двух работах. Но денег все равно не хватало.
По-видимому, этот вопрос все время мучил Джесса.
— Скажите, почему она так резко оборвала все связи? Я бы ей все равно помогал, даже если бы она отказалась вернуться к Брайану. И потом, когда он погиб…
Аманда лишь молча покачала головой. Поставила стакан на кофейный столик.
— Я не знаю. Мама никогда не говорила со мной ни о вас, ни о «Славе». Об отце же… она только сказала, что очень его любила.
— Она сменила фамилию. И вашу фамилию тоже, — произнес Джесс, и это прозвучало как обвинение.
Аманда снова покачала головой:
— Я не знаю, почему она это сделала. Не знаю, как она это сделала. До ее гибели, в прошлом году, до того, как я нашла в ее бумагах свое свидетельство о рождении, я даже не знала, что я Аманда Далтон.
— Как можно забыть свое имя? — с искренним любопытством спросила Мэгги.
Аманда несколько мгновений смотрела на нее, потом устремила взгляд в пространство. Заговорила отстраненным тоном, словно сама с собой:
— Как могла я забыть свое имя? Я была такой, какой хотела видеть меня мать. Она повторяла и повторяла тысячу раз, что мое имя — Аманда Грант, а все остальное следует забыть. Она на этом настаивала. Так я и стала Амандой Грант.
Джесс, по всей видимости, был задет.
— Она что, до такой степени нас ненавидела?
Аманда на секунду зажмурилась, словно вернувшись откуда-то издалека.
— Не знаю… Попытайтесь понять. Она боялась, что я начну задавать вопросы. Это было… как рана, до которой нельзя дотрагиваться. Она не могла этого вынести. Может быть, в один прекрасный день она бы мне все рассказала, если бы не погибла в той аварии. Но я не могу знать наверняка. У меня сложилось такое впечатление, что для мамы все вы и само это место перестали существовать с той ночи, как она уехала.
В глазах Джесса появилось выражение боли.
— Но она же, наверное, слышала о гибели Брайана? Наверняка она об этом знала. Что, это на нее никак не подействовало?
Уокеру показалось, что Аманда сейчас протянет руку, чтобы утешить Джесса, но она, подавив порыв, крепко сцепила пальцы и только печально посмотрела на него.
— Я сама не раз задавала себе этот вопрос. Однажды среди ее бумаг мне попалась газетная вырезка с сообщением о его смерти. Но это случилось вскоре после нашего отъезда. Я плохо помню то время. Не могу вспомнить, изменилось ли как-то ее поведение, была ли она печальной… Просто не помню.
— Она вам не сказала, что он погиб? — удивленно спросил Рис.
Аманда чуть нахмурилась.
— Я… я не помню. У меня такое чувство, что я об этом знала, но не припоминаю, чтобы она говорила мне о его смерти. Знаю только, что когда я обнаружила ту газетную вырезку, то почти не удивилась. Единственное, что…
— Единственное что? — спросил Уокер, пристально глядя на нее.
Она не отвела глаза. Лицо оставалось таким же непроницаемым, потом на нем появилась грустная улыбка.
— Да нет, ничего. Меня только поразило, что он такой молодой. Вот и все.
Она снова обернулась к Джессу. Уокер не произнес ни слова. Он точно знал, что она только что солгала. Но почему? И что это может означать?
— Джесс…
— Не говорите этого, Уокер.
— Я должен сказать. Кто-то должен это сказать. У нее нет доказательств, подтверждающих ее притязания. Ни единого.
Джесс прошел к бару в дальнем углу комнаты и налил себе виски. Вообще-то ему не полагалось пить, но сейчас это не имело значения.
— У нее есть свидетельство о рождении.
Мэгги уже увела Аманду в ее комнату. Рис вызвался принести наверх ее вещи. Так что сейчас в комнате остались лишь молчаливая Кейт и Уокер. На лице Джесса появилось выражение упрямства, так хорошо знакомое всем, кто его знал.
— У нее фотокопия свидетельства о рождении, которую легко добыть. Копия заверена нотариусом примерно год назад, незадолго до предполагаемой гибели Кристин.
— Предполагаемой?
— Я вам уже говорил, что мне не удалось получить подтверждение ее смерти. Я проверял в Бостоне, потом во всем штате. Автомобильная катастрофа, в которой бы погибла женщина по имени Кристин Грант или Кристин Далтон, нигде не зарегистрирована. Я проверил и ее девичью фамилию.
— А что говорит на это Аманда? — тихо спросила Кейт.
— В общем, ничего определенного. Я бы сказал, темнит. Говорит, что ее мать кремировали, а пепел развеяли по ветру. Прекрасно, я готов поверить этому, но все же, где запись о несчастном случае? Полиция всегда фиксирует подобные вещи. Почему же я ничего не нашел? Она говорит, катастрофа произошла где-то на шоссе за Бостоном, поэтому она понятия не имеет, где могла быть зафиксирована смерть. Может быть, в Род-Айленде, может быть, в Коннектитуте. А может, и в Нью-Гэмпшире?
— Она так и сказала? — со слабой улыбкой переспросила Кейт.
— Почти.
— Да будет вам, — раздраженно вмешался Джесс. — Она, конечно, была в шоке после внезапной гибели матери. А потом прошло несколько месяцев. Возможно, она просто не помнит, где это случилось.
— Возможно, — ответил Уокер. — Но я могу точно показать вам тот поворот на шоссе, где погибли мои родители, а с тех пор прошло почти десять лет.
Наступило минутное молчание.
— Вы проезжаете по этой дороге почти каждый день. Как же вы можете забыть? — мягко произнесла Кейт.
Уокер ответил ей мимолетной улыбкой и переменил тему, злясь на себя за то, что затронул в этом разговоре нечто личное.
— Суть состоит в том, что она может доказать лишь очень немногое из того, о чем рассказывает. — Он посмотрел в глаза Джессу. — Я не верю, что она Аманда Далтон.
— Цвет глаз и волос у нее подходит.
— Но она не похожа ни на Брайана, ни на Кристин.
— Кристин тоже была хрупкой.
— Но высокого роста и с голубыми глазами.
— В нашей семье преобладают серые глаза!
— Так же, как высокий рост и широкая кость. Генетически настоящая Аманда скорее должна быть высокой и крупной.
Джесс нахмурился, глядя в стакан.
— И резус-фактор у нее положительный, а это редкость.
