Все сидели за длинным стеклянным столом в ожидании последнего участника собрания — Элизабет Андерсен.
Она опоздала на десять минут, явившись в узкой белой юбке-карандаш и черном коротком бюстье, между которыми отчетливо виднелась полоска молочной кожи. Золотые волосы зачесаны на один бок и завиты крупными локонами. На пухлых губах воинственно-красная помада. Каблуки черных туфель невообразимо длинные, но Элизабет шла, будто родилась на них.
Кто-то должен рассказать ей, как в деловой среде одеваются и выглядят приличные люди. Интересно, что она задумала? Большинство в совете директоров — мужчины. Она легко заполучит их внимание, чтобы перевести на свою сторону. Вопрос в том, на какой стороне хочет оказаться сама Элизабет.
— Извините, что заставила вас ждать, — пропела сладким голоском. Яркие голубые васильковые глаза искренне раскаивались. Как там назвала ее Натали? Королева драмы. Идеальное описание.
Председатель объявил собрание открытым. Многие высказались и вставили пространные речи о непростом времени впереди.
— Нужно посмотреть на роль текущей команды во всем происходящем.
Джон даже не всех присутствующих по именам знал. Определял только по особым признакам.
— Как генеральный директор нашего основного подразделения, Джон Ноулз подверг большому риску всю компанию.
— Да, но без его участия имидж компании резко упадет в глазах партнеров.
— Он почти не занимается развитием, только откапывает проблемы и роет нам всем ямы.
— Вы видели итоги вчерашних торгов? Катастрофа.
Джон слушал это, стоически выжидая.
— Нам все равно придется сотрудничать с правительством. И пусть это будет Джон Ноулз.
— Он вызывает доверие у людей.
— Мы что, партия, чтобы доверие вызывать?
— От поддержки наших ценностей зависят цены на акции. Стоит только кому-то заподозрить, что мы поддерживаем Андерсена — нам конец. Вы видели, в чем его обвиняют?
— Я согласна с вами, — вставила Элизабет, взмахнув ресницами. — Мой отец много лет управлял компанией, но только с Джонни она начала приносить хорошую прибыль. Не мне вам рассказывать, сколько нарушений выявили аудиторы.
Его аж передернуло, как она произнесла его имя. Как давняя любовница. Все с любопытством уставились на него. Здесь балом правила мисс Андерсен и, по сути, решение принято. Вот только зачем ей это? Андерсена еще не осудили, он может выйти. Ей придется несладко, объясняя, почему она поддержала Джона, а не своего папочку.
После длительного часа обсуждения всех его заслуг и поражений, совет вынес вердикт.
— Джон Ноулз, мы предлагаем тебе сменить текущего президента «Левентис Груп», — председатель читал с бумажки в руке, как будто не способен справиться с короткой речью. Кто выбрал этого осла? — От тебя нужна кандидатура на роль генерального директора строительного подразделения. Ожидание, что в ближайший месяц ты остановишь падение акций.
— Я это сделаю на ближайшей неделе, — заявил Джон.
— Я выдвигаю себя на роль генерального директора «Левентис Девелопмент»
Элизабет сидела за противоположным концом стола. Королева своего стеклянного хай-тек замка с кучей придворных, заглядывающих ей в ярко раскрашенный рот.
— Можем проголосовать или единогласное решение? — это не улыбка. Оскал. Хищница почуяла запах добычи.
Ясно теперь, зачем она пришла. Хотела успеть урвать кусок.
— Мисс Андерсен, это не простая работа…
— У меня опыт в “Роулэнд Трейд Индастриз”. Я — инженер и архитектор, у меня есть опыт управления командой. К тому же, я уверена, что Джонни… ой, мистер Ноулз, проявит терпение и поможет мне адаптироваться на новой должности.
Джон тяжело вздохнул. Это будет серьезным испытанием для Натали.
За Элизабет проголосовали все единодушно спустя час сладких речей, восхваляющих новую королеву.
На пресс-конференции он улыбался так долго, что у него свело скулы. К вечеру, когда этот абсурдный день подошел концу, Джон сидел у себя в кабинете за столом в ожидании головной боли. Все размышлял о вчерашних словах Натали по поводу его отцовства. А что если это правда? Он выполнил свое обещание и заехал в лабораторию перед работой. Ждать результатов до завтра почти невыносимо.
Беспокоила женщина, ждущая дома. Она добровольно позволяла себя ранить, терпела это и сквозь боль оставалась рядом с ним. Он боялся, что вулкан эмоций, который она в себе сдерживает, вот-вот лопнет. Шансы на это появились сразу, как только Элизабет объявила себя генеральным директором. Будет каждый божий день вертеться у него под носом, выбешивая Натали до состояния, когда она способна убивать.
— Можно зайти? — тонкий голос Лиззи с придыханием вывел его из задумчивого состояния.
Он откинулся на кресле в ожидании лживых и пафосных речей.
— Я собирался домой, — не очень вежливо, но дал понять, что не собирается с ней хороводы водить.
— Ты такой секси, когда злишься, — Элизабет тряхнула волосами, откидывая их за спину и гибкой походкой, словно крадущаяся кобра, подошла к его столу, присев на краешек. Она наклонилась, демонстрируя содержимое своего декольте.
— С чего бы мне злиться? — удивился Джон. — Мы приняли на себя новые роли. Будем работать.
— Джонни, ты сам не свой после смерти Натали. Она и мне была очень дорога, но пора двигаться дальше.
Он прикрыл глаза, вздохнув. Джон договорился с одним телеканалом на вечер пятницы, где он покажет всем живую Натали. Иначе невозможно. Слишком много сочувствующих.
— Я ожидала, что ты придешь на ее похороны, — Элизабет приняла скорбный вид. — Ее хоронили как героя. Я никогда не знала, что она столько сделала для страны. Удивительно. Такая тихая и невзрачная, а так громко провожали.
Натали какая угодно, но только не тихая и не невзрачная. Лиззи либо хотела принизить ее в его глазах, либо очень плохо знала свою подругу. Подругу ли?
— Занят был. По телевизору посмотрел, — сухо прокомментировал Джон, вызвав изумление на лице Элизабет.
— Что она сделала? Неужели шпионила за тобой? Папочка рассказывал, что у тебя была какая-то неприятная история с итальянской полицией.
— Папочке бы заняться своими неприятными историями, — парировал Джон, вставая.
