– Нет-нет, это всего лишь я. А теперь слушай. Звонила твоя мама и попросила последить за тобой, пока ты в Оксфорде. Я должен сделать все, чтобы ты не томилась в этой мрачной квартире и не голодала.
– Можете передать маме, что я давно готовлю сама, – рассмеялась Саммер. – Много лет.
– Пусть будет так, но я надеюсь, ты приедешь к нам в Кингсмир на ужин.
«К нам?» Он имеет в виду и Алексию?
Словно прочитав ее мысли, Тедди добавил:
– Алексия в Лондоне, а мы с Рокси слоняемся из угла в угол, не зная, чем заняться. Ты сделаешь старику одолжение.
И Саммер вдруг захотелось увидеть Тедди и Рокси, знакомые, добрые лица людей, которые любили Майкла так же сильно, как она. Они тоже были нечастыми посетителями в больнице, но Саммер почему-то понимала: их отсутствие порождено сердечной болью, а не бесчувственностью, как у Алексии.
– О, это было бы прекрасно, спасибо! В какое время мне лучше приехать?
– Сейчас, дорогая. Мой водитель будет у твоего дома через несколько минут.
– Сейчас? Но я не переоделась, не приняла душ…
– Не важно. Брось в сумку какую-нибудь одежду и быстрей в машину.
«Сумка с одеждой?»
Саммер едва не запротестовала, но передумала. Почему не уехать хоть ненадолго? К завтрашнему вечеру она вернется в Оксфорд. Как раз к ее ежедневному посещению Майкла.
Спешно собрав одежду в сумку, она ждала пока в дверь позвонят. Как заботливо поступил Тедди, прислав водителя! Он действительно самый добрый на свете человек!
Гравий громко скрипел под ногами Саммер, когда она толкала кресло Рокси по длинной подъездной аллее Кингсмира.
– Здесь так красиво! Каждое утро, просыпаясь, ты должна щипать себя, чтобы убедиться в реальности окружающего.
– Ну, положим, – улыбнулась Рокси, – и правда, здесь красиво. Наверное, я бы не смогла жить в другом месте.
После плотного завтрака из кеджери[18] и крепкого кофе девушки отправились на утреннюю прогулку. Были ли причиной превосходного настроения и самочувствия Саммер мягкая постель и вкусный ужин с прекрасным вином? Она не знала. Но сегодня проснулась свежей и бодрой, какой не была уже давно. Голубое небо, прохладный воздух каким-то образом возродили надежды, и скворцы, кричавшие на деревьях, казалось, возвещают о начале новой жизни.
Девушки добрались до конца аллеи. Перед ними вилась проселочная дорога, обсаженная кустами живой изгороди и древними дубами, что придавало ей вид тоннеля.
– Налево или направо? – спросила Рокси.
– Какая разница?
– Налево – деревня, направо – ферма.
– Тогда налево, – решила Саммер. – Твой отец сказал, что хочет газету, а я никогда не видела ярких огней делового центра Кингсмира.
Рокси была рада, что Саммер осталась на ночь. В детстве девушки очень дружили, хотя, конечно, сильно изменились с тех беспечных времен. Саммер, которую Рокси помнила по каникулам на Мартас-Вайнъярд, была толстой, скрытной, молчаливой, углубленной в себя и болезненно, мучительно застенчивой. Зато Рокси была уверена в себе и привлекала красотой. Но теперь мир лежит у ног Саммер Мейер. Как странно бывает в жизни!
– Ты должна считать меня ужасно бессердечной, – выпалила Рокси, – из-за того, что не навещаю Майкла.
– Я ничего такого не думаю, – заверила Саммер.
– Правду сказать, я просто не могу себя заставить. Стоит мне очутиться в больнице, как начинаются ужасные панические атаки. А эту – в особенности видеть не могу.
Саммер совсем забыла, что после попытки самоубийства Рокси лежала в больнице «Джон Радклиф». Неудивительно, что она не выносит этого места!
– Прекрасно тебя понимаю. И Майкл тоже бы понял.
– Па был дважды, но тоже не выносит той обстановки. Говорит, что чувствует себя запасной частью. Не знает, что делать и говорить.
– Вряд ли сказанное будет иметь значение. И он делает что-то одним своим присутствием.
– Сказано истинной женщиной. Но ты знаешь мужчин, особенно британцев. Они вечно хотят все исправить. Вряд ли па вынесет тот факт, что не сможет все исправить для Майкла. Точно так же, как ничего не может исправить для меня. Он считает, что история повторяется.
– Проклятие де Виров, – пробормотала Саммер себе под нос.
– Единственное проклятие этой семьи – моя стерва-мать, – с горечью выпалила Рокси.
Саммер, стоявшая у нее за спиной, не видела облака ненависти, затуманившего лицо подруги.
Они продолжали путь в молчании. Наконец вдали показалась деревня, прелестное скопление обвитых глицинией каменных коттеджей, выстроившихся вокруг треугольной площади в тени приземистой саксонской церкви. Более сонное, более идиллическое место, чем Кингсмир, трудно представить. Саммер почти ожидала, что из одного домика выйдет миссис Тигги-Уинкль, или окажется, что владелицей деревенского магазина была Джемайма Паддл-Дак[19].
«В этом месте не может случиться ничего плохого…»
Владелицей деревенского магазина была ворчливая старушка с усеянным бородавками лицом по имени Роуз Хадгенс. При виде девушек она коротко кивнула Рокси, но совершенно игнорировала Саммер, покупавшую газету для Тедди, и в ответ на ее улыбку скорчила гримасу.
– Она всегда такая? – спросила Саммер, когда они вышли.
– Боюсь, да. Роуз недолюбливает новых людей.
Они гуляли уже больше часа, а Саммер так и не улучила момента, чтобы заговорить о своей находке в кабинете Майкла и о тайне, которую он упомянул в ночь до аварии. Наверное, сейчас самое время.
– Я хотела спросить, не говорил ли тебе чего-нибудь Майкл? О чем-то необычном во время подготовки к празднику твоего отца.
Рокси резко вскинула голову:
– Необычное? В каком смысле?
– В любом.
– Нет. Не думаю. А что?
– Наверное, ничего, но в ночь перед аварией, когда я приехала в Оксфорд повидаться с Майклом, он упомянул некую тайну. Потом заявил, что ничего конкретного не имел в виду, но у меня было такое чувство, что это не так. Он что-то обнаружил, и это сильно его беспокоило. Я думала, что он мог сообщить тебе об этом.
– Нет. Ни о чем подобном я не слышала. У него в голове была только подготовка к празднику. Последние две недели он ни о чем другом не мог думать. Особенно о строительстве этой дурацкой беседки для па. Майкл был в ужасном напряжении, потому что все шло наперекосяк, а он не хотел волновать отца. Не думаешь, что дело в этом? Хотя не пойму, почему это должно быть тайной.
– Я уже сказала, что, возможно, все это пустяки, – ободряюще улыбнулась Саммер. Несправедливо взваливать на Рокси ее страхи и подозрения, особенно если их нельзя подкрепить вескими доказательствами. Каким бы ни был мрачный секрет Майкла, очевидно, он не исповедался сестре.
