— Я мужчина и твой брат. — Эйдан переступил с ноги на ногу, залпом выпил почти полбутылки. — Но продолжай.
— Он полон страсти, а без страсти любовь была бы пресной. Он нежен со мной, значит, его интересует не только секс. Но сдержанность, даже отстраненность останавливают его в одном шаге от… доверия, — решила она. — И признания того, что происходит между нами.
— Одному из вас придется сделать тот шаг. Вперед, не назад.
— Я хочу, чтобы это сделал он.
Нотки прежнего высокомерия, прозвеневшие в ее голосе, и встревожили Эйдана, и позабавили. Дарси разжала кулак, и сапфир, словно живое сердце, запульсировал синим светом.
— Кэррик показал мне множество чудес и сказал, что я могу получить то, что захочу, стоит только пожелать. Роскошь, слава, любовь, красота. Но я должна выбрать что-то одно.
— И что же ты хочешь?
— Все. — Ее смех резанул его слух и сердце. — Я эгоистичная и алчная. Я хочу все. Если я что-то ухвачу, то обязательно вернусь, чтобы взять больше. Эйдан, почему мне мало чего-то простого и обычного? Зачем мне все эти дерзкие мечты?
— Ты слишком строго судишь себя, строже самого строгого судьи. Есть люди, которые желают простоты и спокойствия, но это не делает алчными и эгоистичными тех, кто хочет чего-то сложного и необычайного. Желания сами по себе, мечты сами по себе, и в смелых мечтах нет ничего зазорного.
Дарси изумленно уставилась на брата.
— Какая глубокая мысль. Я никогда не смотрела на это под таким углом.
— Подумай. — Эйдан провел пальцем по поверхности сапфира и сжал его в кулачке Дарси. — И не торопись со своим желанием.
— Я так и решила. — Дарси сунула камень в карман, подальше от искушения. — Кэррик, похоже, очень спешит, а мне спешить некуда.
Дарси расцеловала Эйдана в обе щеки.
— Ты мне очень помог, как вовремя я тебя встретила!
Летели дни, пробежала неделя, а Дарси даже нравилось, что ни она, ни Тревор не вспоминают о деловом аспекте своих отношений. Тревор — хитрый переговорщик, как и она, но кто-то непременно сломается первым. Лично она первой быть не собиралась.
Разговор с Эйданом успокоил ее, тревожное нетерпение словно испарилось. Она много работала и с интересом наблюдала, как постепенно поднимается здание театра. Раньше она бы и не поверила, что сможет так увлечься. Изменения происходили прямо перед ее окном. На ее глазах из мечты рождалось нечто материальное, значившее гораздо больше, чем здание из камня и дерева.
Она искренне хотела, чтобы мечта Тревора превратилась в реальность. Наверное, если любишь по-настоящему, то отчаянно желаешь осуществления мечты возлюбленного.
Крыша была почти закончена, и Дарси жалела, что больше не может увидеть Тревора из своего окна. Не меньше половины рабочего времени он проводил внутри здания, а поскольку грохот стоял такой же, как и в начале строительства, она редко открывала окна, так что и шанс услышать его голос был ничтожно мал.
С наступлением лета пляжи, как и паб, привлекали все больше приезжих. Дарси некогда было передохнуть, и впервые она начала сознавать, как театр, уже ставший главной темой разговоров не только для местных, но и для отдыхающих, изменит ее жизнь, жизнь ее семьи и всего Ардмора.
Если сейчас в разгар дневной смены в гудящем голосами зале нет ни одного свободного стола, ни одного табурета у барной стойки, что же будет здесь следующим летом? И интересно, где через год будет она сама?
Поскольку ни ей, ни Тревору не улыбалось каждый день просыпаться под грохот стройки, почти все ночи Дарси проводила у него в коттедже. Если Тревор оставлял ей машину, она не отказывалась, но ей нравилось, когда не было дождя или сильного ветра, идти пешком. Ей нравилась полночная тишина, в которую так естественно вплетался тихий плеск морских волн, соленый вечерний бриз и мерцание усыпанного звездами неба. А больше всего ей нравилось полнолуние, когда прибрежные утесы отбрасывали длинные таинственные тени.
Интересно, цеплялась бы она так отчаянно за всю эту красоту, если бы не понимала, что не останется здесь навсегда?
Проходя мимо Тауэр-хилл, Дарси всегда останавливалась. Если сильный ветер гнал облака, казалось, что башня покачивается над неподвижными могильными камнями и словно тянется к древнему собору.
Цветы на могиле Джонни Маги не увядали, однако Кэррик, если и бывал там, ей на глаза больше не показывался.
Постояв немного, Дарси шла дальше. Дорога впереди сужалась, позади постепенно исчезали редкие огни Ардмора. Здесь острее чувствовались запахи трав и кустарников, а вскоре B зыбкой темноте появлялись освещенные окна домика на волшебном холме.
Тревор ждал ее, и в этот момент она испытывала ни с чем не сравнимый восторг и еле сдерживалась, чтобы не броситься бегом к калитке.
В этот раз, как только она вошла, он крикнул ей:
— Я на кухне!
Какая милая семейная сценка, подумала Дарси. Жена возвращается с работы, муж ждет ее на кухне. Пожалуй, лучше не думать сейчас о том, что это игра для них обоих и недолго им осталось в нее играть.
Тревор стоял у плиты — еще одна причина для умиления. Надо же, парень умеет готовить, что и продемонстрировал еще в первый их совместный завтрак. Правда, это не вошло у него в привычку.
— Хочешь супу? — Он что-то помешал в кастрюльке, понюхал. — Консервированная, но все же еда. Я весь вечер провисел на телефоне и не ужинал.
— Спасибо, я не голодна. Мне удалось перехватить немного лазаньи Шона, что наверняка гораздо вкуснее твоего варева. Если бы ты позвонил, я бы и тебе принесла.
— Жаль, не подумал. — Тревор повернулся, достал из буфета миску, старательно подавляя желание броситься к Дарси и обнять ее. — Ты сегодня задержалась, — постарался произнести он как можно беспечнее. — Я уж думал, ты не придешь.
— Посетителей было очень много. Больше, чем обычно. Нет, «обычно» не подходит. — Дарси повела плечами. — На этой неделе каждый день сумасшедший. Эйдан предложил Шону взять помощника на кухню, а Шон так раскипятился, будто под сомнение поставили его мужское достоинство. Когда я уходила, они еще спорили, как бы глотки друг другу не перегрызли.
— Эйдану тоже нужен помощник за стойкой.
— Ну, я это предлагать не стану, потому что он взорвется точно так же, как Шон. Я не хочу, чтобы мне оторвали голову.
Тревор налил в миску суп и начал есть, прислонясь к рабочему столу. Дарси подхватила чайник, подошла к раковине.
— Чаю я с тобой выпью. Не хочешь заглянуть в мою сумку? Там есть кое-что к твоему супу.
— И что же?
Дарси молча улыбнулась, отвернула кран.
Тревор отставил миску, заглянул в сумку и нетерпеливо сунул в нее руку, как мальчишка, бросившийся в пруд за лягушкой. Дарси расхохоталась.
